Зверь
Шрифт:
— Я не знаю, как вы хотите использовать мою клятву. Может быть, как признание вины?.. О, если бы речь шла только о моей жизни, я не стала бы противиться вам. Я приняла бы любую несправедливость, ибо Создатель посылает нам испытания, чтобы проверить нашу стойкость. Но ради детей… Государь, возлюбленный супруг мой! Ради спасения наших бедных детей, я не стану делать того, к чему меня понуждают враги! — И Катарина поникла, словно лишившись сил от избытка переживаний.
Испуганный Фердинанд кинулся к ней на помощь. Однако Сильвестр, совершенно уверенный, что бедная страдалица быстро придёт в себя, едва они выйдут за порог, кликнул фрейлину и служанок. Поручив бледный гиацинт
— Не стоит сегодня больше тревожить вашу супругу, — сказал он Фердинанду. — Ей нужно как следует отдохнуть… в преддверие процесса. И помните, ваше величество, — добавил он, многозначительно помолчав, — что королева так и не поклялась жизнью своего сына.
Нанеся этот удар, Сильвестр счёл необходимым откланяться. Однако король окликнул его, прежде чем кардинал успел открыть дверь.
— Постойте, — сказал он словно через силу. — Пришлите мне протоколы допросов матери Моники и этой… девицы Дрюс-Карлион. Я хочу… Да, я хочу сам разобраться в этом.
— Все протоколы, ваше величество? — уточнил Сильвестр деловито.
— Да! Все.
Сильвестр поклонился согбенной королевской спине. Что ж… Это было неплохо. Возвращаясь домой, он подумывал о том, что, пожалуй, заслужил сегодня одну чашечку шадди.
— Ваше высокопреосвященство! Ваше высокопреосвященство! — задыхаясь, окликнул его один из его прознатчиков, когда Сильвестр вышел из кареты у своего особняка. — Важные новости! Мне удалось узнать, — вполголоса продолжал отец Игнасий, подбежав к кардиналу почти вплотную, — что сегодня днём в особняке Рокслеев…
— Случился скандал, и герцог Алва дал пощёчину герцогу Колиньяру! — воскликнул кардинал, не совладав с собой. — Благодарю покорно, но мне об этом прекрасно известно. Я сам при этом присутствовал.
— Но, ваше высокопреосвященство, — с удивлением глядя на патрона ответил отец Игнасий. — Я собирался сообщить не об этом… Я хотел сказать, что молодой герцог Окделл, который якобы пропал в Гальтаре… Он жив!
Сильвестр круто остановился и уставился на своего прознатчика – серого и неприметного, как ему и полагалось.
— Откуда это известно?.. Это слух? Сплетня?..
— Нет, ваше высокопреосвященство, я ручаюсь. Я сам слышал, как об этом говорили в прихожей у Рокслеев после отъезда короля. Граф послал надорцев на северный тракт, чтобы те встретили герцога у заставы. Говорят, его ждали ещё вчера вечером, поэтому и назначили прощание на сегодня. Неделю назад он прислал в столицу своего гонца.
— Гонца? — переспросил Сильвестр, не веря собственным ушам. — Почему об этом никто не знал?
— Всё держалось в строжайшей тайне, ваше высокопреосвященство. Как я понял, об этом знали только капитан надорской стражи, граф Рокслей да сама герцогиня Мирабелла, которая тогда была жива. Говорят, она не выдержала радости, узнав, что её сын невредим… Она велела отправить людей навстречу герцогу. Но, когда вчера он не приехал, граф Рокслей переполошился, и тайна просочилась наружу.
Сильвестр ожесточённо закусил губу. Неужели оруженосец Рокэ жив?.. Какое неуместное чудо!
— Эти сведения чрезвычайно важны, — сказал он, нахмурясь. — Вы ручаетесь за их достоверность?
— Ваше высокопреосвященство, я собственными ушами слышал, как надорский капитан велел удвоить дозоры у заставы, — доверительным шёпотом ответил отец Игнасий. — Говорят, что гонец на прошлой неделе привёз собственноручное письмо герцога и получал приказы лично от него.
Леворукий и все его кошки! Так вот почему покойница на катафалке улыбалась так, как не приличествует убитой
— Благодарю, отец Игнасий, — любезно произнёс Сильвестр. — Сегодня вы оказали Талигу огромную услугу. Но вы можете оказать ещё одну – лично мне.
— Слушаю вас, ваше высокопреосвященство! — с готовностью отозвался прознатчик.
— Я хочу, чтобы вы отправились на ту заставу, где ждут герцога Окделла… Вы ведь знаете его в лицо, не так ли?
— Да, ваше высокопреосвященство. Я видел герцога вместе с Первым маршалом на торжественной встрече после Варасты.
— Чудесно. Тогда отправляйтесь на ту заставу, и, если герцог проедет её… то есть когда он её проедет, я хочу сказать… передайте ему, что я нижайше прошу его светлость… Слышите, отче? Нижайше прошу… посетить меня как можно скорее… в связи с арестом его эра.
Мальчишка, конечно, пропустит это приглашение мимо ушей и первым делом поедет к Рокслеям. Там он узнает о Большом Совете прошлого месяца и о сегодняшнем аресте Алвы. Дальнейшее предсказать не трудно: Окделлы всегда отличались глупейшим прекраснодушием. Узнав о роли Рокэ в решении его судьбы и о его заточении в Багерлее, Окделл тут же примчится к ненавистному Дораку.
Забавная штука жизнь! Мальчишка станет хлопотать за убийцу своего отца! Однако он поступит именно так, это несомненно.
— Возвращайтесь сюда, когда поговорите с Окделлом, — добавил Сильвестр уже собравшемуся бежать на заставу отцу Игнасию. — Когда бы это не произошло, понимаете? Не бойтесь меня разбудить, если это случится поздно.
Глава 3. Оллария. 3
3
Как и предвидел Сильвестр, граф Манрик опередил герцога Окделла. Тессорий Талига явился к кардиналу на следующий же день после скандала: выразить протест поведению Первого маршала. Оскорблённый Колиньяр отсиживался в своём особняке, лелея поруганную гордость.
Правду сказать, Сильвестр вовсе не сердился на Рокэ из-за пощёчины: от Колиньяров в любом случае нужно было избавляться. Рокэ начал травлю раньше времени, но что случилось, того не воротишь. Гораздо больше кардинала волновало то, что Рокэ отвратил от себя умеренных эпинцев. Они охотно возвели бы на трон непревзойдённого полководца, но объявить королём столь неуравновешенного человека? На такое они не пойдут. К тому же Алва не напрасно настаивал на собственном бесплодии. Кому нужна новая династия без потомков? Следовательно, когда принца Карла объявят ублюдком, эпинцы предпочтут следующего за Алвой наследника – герцога Ноймаринена, а ещё точнее, его старшего сына, маркиза Ноймара. Он ближайший родич Олларов, ведь его мать – сестра Фердинанда II. По её линии он родной внук Франциска II, каким полагалось бы быть кронпринцу. Он молод, женат и уже имеет двоих собственных сыновей, в законности которых никто не сомневается. Если не Карл, то Людовик – намёк Рокэ был понятен. Только в отличие от Рокэ из Людвига Ноймаринена получился бы никакой король.