Зверь
Шрифт:
Как неожиданно и не вовремя реализовалось его желание покинуть Сакаци и отправиться в Эпинэ! Найдя взглядом Матильду и Альдо на парковых дорожках, Робер сошёл с крыльца, мысленно намечая план дальнейших действий. Сначала он догонит Альдо и предупредит его о своём отъезде. А потом потихоньку попросит Матильду приглядеть за Мэллит. Принцесса взяла гоганни под своё покровительство и не позволит причинить девушке вред. К тому же, он почти наверняка неправильно истолковал слова сюзерена. Тот, скорее всего, не имел ввиду ничего серьёзного. Чем может помочь в восстановлении Раканов юная и неопытная гоганни?
Глава 2.
2
Отыскивая Клемента (крыс гулял по дворцу в поисках угощения), Робер немного припозднился с выездом. До начала шествия оставалось не больше четверти часа, когда они с Жаном-коновалом вывели Дракко и монастырского мула за ворота парка. Бывший разбойник каким-то чудом успел хорошо изучить окрестности Граши; впрочем, вероятно, он бывал здесь прежде. Он уверенно повёл Робера окольной тропой, желая разминуться с праздничной процессией. Дракко, пофыркивая, ступал следом за мулом, однако его крысейшество, явно недовольный предстоящим путешествием, шумно возился в своей котомке и возмущённо верещал.
Дорога шла вверх, карабкаясь на один из пологих холмов, окружавших Сакаци. Взобравшись достаточно высоко, Робер как на ладони увидел людную процессию из дворни и окрестных арендаторов, которая толпилась у дворца, готовясь выступить на главную аллею со свечами и кропильницами. Короткий взмах рукой кого-то из монастырской братии – и снизу грянуло мощное пение сотни здоровых глоток.
Оглядываясь, Робер наблюдал, как церковный ход неуклюже тронулся вперёд, голося молитву на старогальтарском с забавным алатским акцентом. Такое же нестройное пение доносилось со стороны города и предместий, когда ветер менял направление.
Робер взглянул на Жана-коновала: тот угрюмо молчал, совершенно не интересуясь происходящим, и упорно направлял мула на запад. Заходящее солнце висело перед ними, как огромное блюдо, выставив огненный бок из-за холма, на который они поднимались. До сумерек оставалось никак не более часа.
— Послушай-ка, братец, — запоздало сообразил Робер, прикинув, что до полной темноты не так уж и далеко, — а может быть, нам стоило дождаться рассвета? Через три часа вокруг ничего не будет видно.
Жан-коновал не ответил. Роберу показалось, что бывший разбойник не расслышал его слов, целиком уйдя в свои мысли.
— Эй! — позвал он уже гораздо громче. — Где ты намерен остановиться на ночлег, братец?
Жан-коновал резко обернулся. Теперь он смотрел прямо в глаза, и Роберу вдруг померещилось, что под насупленными бровями и мохнатыми ресницами беглого послушника вспыхивает зеленоватое пламя. Но, конечно, это была лишь причудливая игра света и тени.
— Не извольте беспокоиться, ваша светлость, — глухо отвечал гальтарец странным ломанным голосом. — Ночи нынче ясные, и дотемна мы успеем ещё немало пройти. Там впереди, — и бывший разбойник указал куда-то на волнистую линию горизонта, — будет место, где нас примут как желанных гостей.
— Что за место? — спросил Робер чтобы поддержать разговор.
— Так, убежище, — после небольшой паузы отозвался Жан-коновал словно бы с трудом. — Мне приходилось хорониться там в былые времена. Не извольте беспокоиться, ваша светлость, — снова повторил он, силясь улыбнуться, отчего его как будто слегка перекосило, — я
Глядя на метаморфозы, происходящие с лицом и голосом Жана, Робер запоздало усомнился в благонадёжности проводника. Что, если бывший разбойник решил взяться за старое и намерен заманить доверчивую жертву в ловушку? Однако Робер почти сразу отбросил эту мысль. Вероятно, беднягу просто терзали душевные муки, невольной причиной которых стал он, герцог Эпинэ. Богатый аристократ вынудил нищего послушника нарушить свои обеты и покинуть единственное место, где тот мог спокойно скоротать свой век, не боясь властей и прося милости у бога. Недостойно подозревать в преступных намерениях несчастного, у которого не было даже палки взамен оружия, тогда как у Робера имелись при себе и шпага, и кинжал, и пистолеты.
— Когда мы доберёмся до алатской границы? — поинтересовался он беззаботно.
— Скоро… — по-прежнему глухо отозвался Жан. — Очень скоро.
— Дней через пять или шесть, не так ли?
— Да-да… Я хорошо знаю дорогу и скоро доведу господина куда нужно.
— Ты собираешься провожать меня до самого Эр-Эпинэ? — спросил удивлённый Робер. — Разве ты не боялся того, что местные власти поймают тебя и повесят?
— Я… я передумал, — ответил бывший разбойник как давеча сам Робер, заметно ссутулясь под серой рясой.
— А! — сообразил Иноходец, припомнив их дневной разговор у монастыря. — Понимаю. Ты, должно быть, сам хочешь выбрать подарок, который я тебе пообещал, так?
— Т-так, — ответил Жан-коновал с запинкой. — С-сам.
— И кому же ты намерен отдать корову? — нарочито бодрым тоном спросил Робер, чтобы хоть немного развеять мрачное настроение проводника. — Должно быть, той женщине, которая ждёт тебя в Гальтаре? Жене?
Последовала небольшая пауза.
— Не жене, — наконец отозвался разбойник словно нехотя. — Сестре.
— У тебя есть сестра? — слегка удивился Робер. — А говорил, что не имеешь никакой родни, кроме покойных родителей.
— Можно сказать, что не имею, — равнодушно отвечал бывший бандит, отворачиваясь. — Были, верно, всякие родичи, но отец помер, и никого не осталось. — Он помолчал и пояснил: — Мы ведь бедные крестьяне, голытьба. Если некому землю пахать – значит, нет и семьи. Отец помер, а мать пошла замуж во второй раз. Вот и всё. Не знаю, что с ней сталось после.
— А как же её дети от первого брака? — спросил Робер, поражённый спокойной обречённостью, звучавшей в словах Жана.
— Кому нужны лишние рты? — безразлично спросил тот, слегка пожав плечами. — Небось раздали по рукам: сестёр в услужение, а братьев – в батраки.
— А ты?
— Меня отдали нищим – побираться на большой дороге.
— Тогда откуда же у тебя сестра?
— Она узнала меня, когда я просил милостыню в одной деревушке. Вспомнила – верно, потому, что сама вынянчила, — рассеянно объяснил бывший разбойник. — Глядите-ка, господин, — оборвал он сам себя, показывая рукой вперёд: — вон на склоне того холма виднеется дорога, которая нам нужна. Там ещё берёзовая рощица. Раньше здесь кругом стоял лес, да его давно повырубили. Часа через два мы доедем до ручья в низине. Нам бы только успеть перебраться через него, а там будет и убежище, о котором я говорил.