Звезда Аделаида - 1
Шрифт:
– Crucio!
Стоя и глядя на распростёртое в пыли земляного пола прекрасное, желанное тело «брата», Снейп опомнился:
– Finite incantatem!
Северус холодным, отточенным пытками соратников в Ближнем Круге, жестом протянул внезапно ставшую липкой от пота ладонь Квотриусу, но тот ещё корчился в последних судорогах от Непростительного заклятья.
Тогда Северус развернулся и почти бегом покинул место своего злодеяния, закрывшись на все известные профессору - знатоку Тёмных Искусств - Запирающие заклинания. Впервые за всё время пребывания в доме Снепиусов, который так и не стал
Северус пролежал весь день до ночи в опочивальне, всё так же, обнявшись с подголовным валиком, когда Маменька, набравшись смелости, настоятельно позвала его готовиться ко сну - умываться, подсебаться и прочая.
Он всё же показался на глаза притихшим домочадцам. Все уже были осведомленым о вспышке гнева высокородного наследника и Господина, применившего к младшему сводному брату страшное, столь мучительное заклинание Распятия. Только за то, что тот задержался в библиотеке, отыскивая свитки по ворожбе и домашним приворотам, неизвестно, зачем вдруг понадобившихся Квотриусу.
Теперь молодой брат отлёживался под неусыпными наблюдениями рабынь - знахарок. От врача Квотриус гордо отказался.
Исстрадавшийся молодой человек, будучи в опале, множество измучавших его дней не смел и на глаза появиться высокородному брату и Господину своему.
Теперь же Квотриус, вновь увидев его и хоть получив не желаемое прощение, а жестокое Распятие, лелеял в планах, наконец-то, добраться, хотя бы и одетым, в опочивальню высокородного брата, дабы вызнать, что произошло с Северусом в тот миг, когда насылал он заклятье злое на него, грязного полукровку. Верно, заслужил он наказание столь болезнетворное.
– Но вот чем?
Уж больно «говорящим» было изменение мимики старшего брата пред насыланием Распятия, словно тот вёл внутренний разговор с самим собой - должно быть, для чародеев это само собой разумеещееся дело.
… Но лучше, много лучше прийти нагим, обнажить высокородного брата собственными руками, расстёгивая одну мелкую фибулу за другой, разоблачая его от множества одежд, пропахших сухими неведомыми травами и ещё чем-то ненастоящим, верно, созданным магически, обнять за шею, нет, лучше обхватить сразу грудь и прижаться к ней своею, чтобы тепло и нарастающий жар их тел перетекал бы друг ко другу, чтобы почувствовали мы друг друга едиными и искренне любящими.
Потом соединить уста поцелуем, от которого закипит кровь в венах, а сердце забьётся часто-часто, и снова целоваться, так глубоко, изучая языком все укромные местечки его горячего, влажного рта.
Вести игривую борьбу кончиками языков, которой старался научить меня Северус, соединяя их и проникая в рот снова и снова.
Ведь там, меж этими божественно сухими, тонкими губами, которые будут не искривлены, как всегда, в недоброй усмешке, а сложатся в чистую, открытую улыбку, кою подсмотрел я раз на лице брата, когда рассматривал он какой-то папирус с изображениями богов с головами зверей и птиц, суть место блаженства и сладострастия,
После ласкать его мягкую, нежную, как, должно быть, у знатной патрицианки, а не огрубевшую от домотканых туник, как у меня самого, бледную кожу спины, постепенно соскользнув руками до таких соблазнительных, маленьких, упругих полушарий…
Провести ребром ладони между ними, найти анус и потирать его пальцем, может, даже попробовать проскользнуть им внутрь, потом, если это возможно, вторым, массируя тело Северуса, возлюбленного брата уже изнутри, в горячей глубине…
Да можно ли… так думать и творить такое?!
Да! Можно!
И возлюбленный брат изогнётся вдруг дугой, вытянувшись во весь свой немалый рост, прижмётся крепко-накрепко внезапно вспотевшими грудью и животом, и… пахом с уже давно эрегированным пенисом, и застонет протяжно моё - моё!
– имя.
Потом, да, а что… потом?..
Неужли, как в термах, когда финикийцы обслуживают клиентов?
Но… это же… Я же не видел, как…
Возлюбленный брат слишком… чист для… такого.
… Но как же маг Северус не прочитал мысли мои, недостойного полукровки, о том, что ищу я свитки именно по той теме, коя в той, такой давней, неудачливой для меня ночи, так заинтересовала чародея и… возлюбленного брата? Ведь он же говорил, что читает мысли вблизи находящегося человека…
Странно это всё, уму не постижимо…
________________________
* Мутун Тутун - латинский бог плодородия, подобный Приапусу греков. Изображался у ромеев в виде деревянного истуканчика с непропорционально большим, эрегированным пенисом. Размещался в особом шкафчике, при открывании дверок которого выдвигался на молящегося детородным органом вперёд.
Глава 11.
В Хогвартс окончательно и бесповоротно пришло лето, а вместе с ним - экзамены, причём непростые.
С. О. В. шли первыми, и старенький, но незаменимый профессор Зельеварения Гораций Слагхорн отобрал по их результатам шесть одарённых студентов, которые следующие два года будут постигать тонкое искусство Продвинутых Зелий и Основ алхимической науки.
Северус будет доволен выбором своего учителя - старого Горация, а в том, что профессор Снейп вот-вот возвратится после своего странного отсутствия во время экзаменов, ни у кого из студентов, не бывших в курсе дела не было ни малейшего сомнения. Да и профессорский состав ничего не ведал о причинах столь неожиданной, первой за всё время преподавания в Хогвартсе, отлучки профессора Снейпа, всегда отличавшегося (и требующего того же от других) сверхпунктуальностью. За исключением лишь двух человек - господина Директора, но он же не преподаёт, и, ставшей молчаливой и вечно печальной Минервы, впавшей по непонятной, но явно серьёзной, причине в опалу Альбусу Дамблдору.