Звезда Гаада
Шрифт:
И я до изнеможения лечила несчастный мир, веря в то, что его спасение благотворно повлияет на его обитателей. Или… мне просто хотелось в это верить. Спала мало, в укромных местах на обычной части мира, питалась кое-как: плодами с деревьев, ягодами, грибами. Последние наловчилась зажаривать прямо у себя на руке: после ста с чем-то угольков научилась регулировать пламя, созданное из Света, так что грибы готовились, но мои ладони не страдали.
На Чёрную землю так и не вернулась. Ни с белыми, ни с чёрными, ни с изначальными хранителями не говорила, даже с Карстом и Тайаелом. И, тем более, с Гаадом: даже будучи одним из Старейшин, он не препятствовал этой дикой и страшной
Иногда обычные люди меня радовали: по доброте некоторые из них намного опережали всех хранителей, вместе взятых. Правда, грустных историй было намного больше. Так что когда я начала обращать больше внимания на жизнь обитателей этого мира, в сердце моём стало намного больше грусти.
Из дней, заполненных усердным трудом и наблюдением, а так же вмешательством в жизни обычных людей, меня вырвал снег. Я так сильно слилась душой с миром, так много усилий прилагала к восстановлению Равновесия около горного города, что не заметила, когда упали первые снежинки. И вышла из слияния с миром только тогда, когда мои промокшие ноги замёрзли. Только тогда очнулась, опустила взгляд и увидела, что всё вокруг усыпано снегом. В северной стране началась зима.
Когда я только-только попала в этот мир, в одну из стран, близкую к северу, там была ранняя весна. До середины лета я притворялась обычной девушкой. Уже около пяти месяцев я здесь, но лучше не стало. Может, если бы я сразу же начала использовать дар хранительницы… Впрочем, он не сразу у меня пробудился. Но с конца лета до начала зимы я очень старалась. И ничего не изменилось! То Равновесие, которое я восстановила, разрушают и злоба простых людей, и вражда хранителей. Того, что я достигла, не достаточно, чтобы Равновесие в пространстве начало благотворно влиять на живших в тех территориях, восстановило подлинное Равновесие в них самих. Следовательно, сколько б я ни старалась, рано или поздно мои труды пропадут. А может, в этом мире уже невозможно восстановить подлинное, всеобщее, изначальное Равновесие?
При нынешнем частичном Равновесии мир ещё способен жить, но когда Тьмы в пространстве и в людях станет слишком много, он погибнет. Правда, когда мир получает смертельную болезнь, приходят Посланники Небес и лечат его или же делают болезнь мира чуть менее тяжёлой, которую он ещё в силах вынести. Так что когда несчастный мир опять будет на грани разрушения, вновь придёт…
А впрочем, на этот раз никто может и не явится, так как Гаад однажды потребовал, чтоб Посланников больше не являлось, так как без них лучше, чем с ними — и вот уже несколько веков Небеса исполняют его просьбу. Да, меня в этот мир затащили из чужого. Или я сама как-то сумела прийти, подглядевшая как-то сквозь огромное расстояние между миров мечту маленького, тогда ещё доброго Гаада? Но я же всего лишь хранительница! Меня бы узнали, будь у меня цвет крыльев, как и у Посланников: зелёным. Или… как и у Стража Небес. Говорили, что того когда-то тоже видели с зелёными крыльями. Тех же, кто видел самого Творца, кажется, давно уже не было среди живых.
Всё-таки… если у Посланников и Стража Небес крылья зелёного или даже разных оттенков зелёного, это Страж Небес приводит
Или же мир пока не достаточно повреждён? Или… Посланников больше не будет? Потому что Гаад так простил. Или потому что он своими упрёками достал того, кого здесь с уважением называли Стражем Небес?.. Но, увы, слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. И Гаад уже сказал те роковые слова на Горе справедливости.
Но что тут делаю я?.. Сама пришла из-за мечты Гаада или меня всё-таки затащил сюда тот, кто притаскивал иных людей другого мира? Или… не только людей?..
Мои унылые размышления нарушило робкое прикосновение к плечу. Резко обернулась. Карст отдёрнул руку, отступил на шаг назад.
— Если не хочешь меня видеть, так и скажи, — грустно произнёс парень.
Растерянно спросила:
— У меня такой недружелюбный вид?
— В последние месяцы у тебя настолько мрачный взгляд, что мне страшно к тебе подойти.
С чего б ему быть дружелюбным и весёлым, если я наконец-то поняла, в каком состоянии этот мир и его обитатели? Если я несколько месяцев была столь легкомысленна и слепа, что никак не могла заметить жуткой действительности!
Рыжий отступил ещё на пару шагов.
— Понимаю, что ты тогда очень страдала, когда кинулась меня защищать от сильных ударов белокрылых, потому тебе теперь неприятно меня видеть. Если бы я тогда не разрушил их дома…
Я сбежала, ничего толком ему не объяснив, вот он всё и понял по-своему. Ох, мне ж неизвестно, как те мои слова истолковал Кайер! Тот тоже мог надумать лишнего!
Друг смотрел на меня растерянно и робко. А ведь он меня поддерживал, как мог. И он сам пытался защищать Тайаелла. Хоть и не сразу. Хотя и мало чего мог. Но он тоже старался ради него. Или только ради меня. Да какая разница, главное, что он был на моей стороне!
Вздохнув, ответила:
— Во-первых, ты бы рано или поздно сорвался. И удар по их жилищам — самое малое зло из того, которое ты мог совершить. Во-вторых, я бы и сама на твоём месте не сдержалась. Так что я злюсь не из-за этого. Мне противны все хранители из-за их жестокости и вражды. Живи вы дружно, миру стало бы значительно лучше.
— Это невозможно, — ответил изначальный, осмелев.
Печально подтвердила:
— Вот именно: это невозможно.
Парень растерянно разглядывал меня: прежде мне хватало веры или же глупости, чтобы влезать в весьма сомнительные дела, порой — очень опасные, а тут вдруг застал меня пессимистом.
— Как вы там? — спросила я наконец.
— Как обычно, — ответил друг уныло, потом чуть оживился, — Гаад предложил мне устроить дружеский обед как в старые добрые времена: ты, я и он, а так же наши шутки и скандалы. И попросил меня пригласить тебя. Сам не решился.
— Э-э… Гаад пригласил меня?
— А ты его совсем ненавидишь? — напрягся друг и личный повар главы чернокрылых.
— Да как бы… — смущённо потупилась, рассматривая ногти. Потом неожиданно для себя самой призналась: — Не совсем. Он же старался научить меня быть сильной и использовать дар. Хотя я было жуткой ученицей.