Звезда Полынь

Астахов Андрей Львович

— Делай хорошо, — сказал я. — Починишь, проставлюсь.

— С отмычками не пью, — заявил Колдун. — Вали, вали давай.

Я вышел из гаража с ощущением, что разговорить Колдуна не удастся. Я по его лицу это понял, по взгляду. Такие люди даже с близкими друзьями не откровенничают, а уж со случайными людьми и подавно. Или он заподозрил что? Нет, скорее всего, просто презрение к новичкам у бывалых сталкеров обычное дело, и Колдун в этом смысле не исключение. Ладно, поглядим, что он мне скажет потом, а пока можно пойти и пожевать чего-нибудь.

День шел к вечеру, и вокзал понемногу наполнялся сталкерами, которые до темноты спешили сюда, в безопасное и достаточно комфортное по местным

меркам укрытие. В холле вокзала уже собралось человек десять, и народ все прибывал. Я удостоился нескольких беглых взглядов — и все. Впрочем, амбиции меня не заедали, мне внимание сталкеров было ни к чему. Поэтому, заняв место у заколоченного железным листом окна, я уселся на подоконник и от нечего делать разглядывал в мерцающем свете запитанной от генератора единственной лампы под потолком расхаживающих по вокзалу сталкеров, пытаясь понять, кто есть кто. Странно, но свободовцев я определял почти безошибочно, и даже не по внешнему виду, а по поведению. В отличие от «Долга» в «Свободе» единой формы нет, тут все прикинуты по мере финансовых возможностей — но с форсом и с непременной нашивкой в виде головы волка. В особом фаворе у них натовская цифровая камуфла. А вот манера этих сталкеров себя держать вполне оправдывает название группировки. Со стороны все смотрелось так, будто среди «фрименов» ни одного трезвого нет. Кстати сказать, со свободовцами я раньше никогда не пересекался, знал о них только по рассказам Бандуры и прочих приятелей. И уж конечно много слышал о той странной и непонятной войне, которую уже не первый год ведут между собой «Долг» и «Свобода».

— Чего же странного? — сказал мне однажды Бандура, когда я поинтересовался, с чего эта войнушка началась. — Долговцы по сути те же военные. У них дисциплина на первом месте. И Зону они пытаются взять под контроль. А «Свобода» так, вахлаки на всю башку отмороженные. Большинство из них подалось сюда, чтобы от проблем на Большой земле уйти, у многих с законом терки. Так что разные они, как земля и небо, потому и терпеть друг друга не могут. А кто первый на курок нажал, теперь не суть важно.

Теперь я увидел то, о чем раньше слышал много раз — знаменитый Яновский нейтралитет. Здесь, на Янове, сталкеры из «Свободы» чувствовали себя вполне непринужденно. У столиков в правой стороне зала собралось человек пять, и они так громко разговаривали, что их было слышно на весь божий мир. Обсуждался какой-то найденный одним из свободовцев дюже редкий артефакт. Поскольку герой дня по этому поводу проставлялся, разговор время от времени прерывался тостами и звоном стаканов, а потом все начиналось сначала. В другом углу топталось с полдюжины долговцев, и всем своим видом выражали крайнее презрение к свободовской тусовке. Забавно было за этим наблюдать. Интересно, если в чистом поле на свободовца какой-нибудь мутант нападет, и поблизости долговец окажется, или наоборот — будут они друг друга спасать, или только руки станут потирать и радоваться, что патроны друг на дружке сэкономили благодаря какому-нибудь кровососу? Непонятно все это, не по-людски. По совести сказать, у всех сталкеров только один противник — Зона. А то, что сами сталкеры друг с другом грызутся, ненормально. Помогать надо друг другу, а тут…

Вообще, я с первых дней пребывания в Зоне заприметил одну вещь — нет между сталкерами особой дружбы. И уж тем более никакого «сталкерского товарищества» в природе не наблюдается. Нет, натурально, если столкнется сталкер в чистом поле с какой-нибудь тварью, военными или бандюками и попросит о помощи, другие, кто поблизости оказался, придут, помогут отстреляться. У вольных, по крайней мере, так заведено. Но если глобально брать, в целом, сталкер сталкеру волк. Если повезет тебе, и найдешь какой-нибудь редкий

и дорогой артефакт, то уж точняком никто из собратьев не порадуется — наоборот, от зависти на дерьмо исходить будут. Не раз и не два слышал я жутковатые истории о том, как опытные сталкеры специально брали с собой в рейд новичков — «отмычек», чтобы в случае чего пожертвовать ими, скормить зверюге какой или вперед в аномалию послать: пройдет хорошо, погибнет — так уж Бог рассудил. Уж не знаю, правда или это нет, но звучит мерзко, ей-Богу. Забирать содержимое чужих тайников тоже обычное дело, а главное, риска никакого — поди, докажи, что кто-то твой хабар присвоил. Разве если вещь какая приметная была, но в Зоне дураков нет, никто чужим светить не будет. Разборки никому не нужны. Такая вот философия…

— Здоров!

Сталкер вырос рядом со мной, как из-под земли. Рослый, крепкий, в поношенном и грязном комбезе «Заря», с сидором за плечами. Через правое плечо переброшен видавший виды АКСУ. Лицо у сталкера было открытое, дружелюбное и неожиданно смуглое, будто парень еще вчера загорал где-то в Хургаде. На загоревшем до черноты лице ярко выделялись серые ясные глаза, и смотрели на меня эти глаза вполне дружественно.

— Новенький? — спросил сталкер. — Что-то я тебя раньше не видел.

— Новенький, вчера пришел.

— С Кордона?

— Нет, с Затона.

— А-а, — протянул сталкер. — Давненько у вас там не бывал. Кардан все порет по-черному?

— Нет, завязал.

— Вот как? — Сталкер был искренне удивлен. — Не ожидал. И как это он сумел?

— Не знаю. Но уже месяц как не пьет вообще. Наши ребята сами в ахуе.

— Я Индус, — сталкер протянул мне руку. — Вольный сталкер.

— Саня, а так-то Малым кличут.

— Пришел артефакты искать? Или приключений на пятую точку?

— Надоело в Затоне сидеть. Там сейчас ни хабара, ни дела стоящего нет. Решил прогуляться.

— Да и здесь тоже ничего интересного, — сказал Индус. Мне стало понятно, с чего к нему прилепилась такая погремуха, наверняка из-за этой несвойственной славянину густой смуглости. — Тишь, да гладь, только мутанты нам скуку скрашивают, да еще бандюки борзеть начали. Про Яшку Погорельца слышал?

— Нет.

— Хороший парень этот Яшка. Свой в доску, очень его сталкеры уважают. На прошлой неделе случайно узнаем, что его урки в оборот взяли. Мол, нашел наш Яша не что-нибудь, а «Ночную звезду». Тут сразу блатные заинтересовались. Сам Чапай при делах оказался.

— Чапай? Это кто такой?

— Местный авторитет, пахан Яновский. Неужто не слышал?

— Честно, не приходилось.

— Раньше тут блатных было немного, — пояснил Индус, — а с недавних пор понабежали. Особо не борзеют, «Долг» им не дает. Но по мелочам иногда сильно достают, особенно вольных, за кем силы нет. Вся их хевра блатная сейчас на бывшем комплексе «Волхов» обосновалась, так теперь сталкеры в те места стараются не соваться. А Погорелец сунулся, кто-то ему сказал, что там по ночам свечение интересное видели. Вот и нашел артефакт. Тут же братки явились — мол, на нашей территории шакалил, гони артефакт. А Погорелец его продал уже какому-то барыге с материка. Естественно, теперь Чапай с него деньги требует и счетчик включил.

— Неприятно, — сказал я. — И что теперь?

— Обидно за Яшку. Хороший он мужик, а вступиться за него некому. «Долг» в разборки с бандюками не полезет, нейтралитет нельзя нарушать, иначе на Янове война полномастшабная начнется. Слыхал я, что у бандитов со «Свободой» джентльменское соглашение есть друг другу в случае войны с «Долгом» помочь. Вот долговцы и не суются. А Яшку прижали. Или валить ему из Зоны теперь, или деньги искать, или…

— Что «или»?

— Или бандюков на место ставить надо.