Звезда Ворона

ле Гион Илья

Чтобы не говорила Приветочка, а прекрасными их точно нельзя было назвать. Первое, что бросилось в глаза Феликсу, была их морщинистая, испещренная шрамами и рытвинами, коричневая, словно дубовая кора, кожа. Лица же их были похожие на черепа, без носа и губ, с впалыми глазницами, во тьме которых, словно маленькие светлячки-искорки, мерцали золотые зрачки. Красивыми были лишь их серебряные волосы, заплетенные в длинные косы, в которые были вдеты яркие самоцветы и полевые цветы. А те украшения, что Феликс принял за солнечные головные уборы, оказались кокошники, сделанные из воска, и в которых обитали самые настоящие пчелы. Некоторые такие украшения были выполненные в форме ореола, другие лучистые — как звезда, ну или подражали тому самому сказочному месяцу, о котором недавно рассказывала Приветочка.

Эти головные уборы так поразили Феликса, что он не сразу обратил внимание на остальную одежду ворожей. А она оказалась уже не такой богатой, и больше напоминала рваные, поблекшие белые платья и кольчуги. Руки ведьм, которые сжимали красивые длинные копья с янтарными наконечниками, были такими же сухими и мертвыми, как и их лица. Одним словом — аркаллийские ведьмы в полной мере оправдывали свое название.

Подойдя к повозке Приветочки, ведьмы перегородили им путь, обратив свои зрачки-светлячки на незваных гостей. Что ни говори, а военная выправка у них была не хуже, чем у могучих ферасийцев, которых Феликс видел во сне. Одновременно стукнув копьями о землю, они застыли в едином порыве, не смея шелохнуться. Лишь единственная ведьма, которая и вела этот отряд, все еще двигалась, осматривая гостей мертвым взглядом. Ее нечеловеческое лицо не выражало никаких эмоций, и от этого Феликсу было еще больше страшно.

— Приветствуем странников в Син’Зоанун, благословенном лесном краю. — проговорила она нечеловеческим голосом, который очень походил на голос белланийский ведьм, такой же дрожащий и замогильный, таящий в себе глубокое потустороннее эхо. — Вам нет нужды рассказывать о своих мыслях и стремлениях, так как нам и так известно достаточно, чтобы принять вас. — после ее слов ряды ведьм расступились, открыв им путь дальше. — Вы желанные гости, но помните о манерах, и не пытайтесь покинуть лес одни, сейчас слишком тревожное время для одиночных путешествий.

— Про манеры — это вы очень правильно напомнили. — проговорила Приветочка, пуская свой фургон вслед за отрядом ведьм. — Но, боюсь, некоторые из нас и слова-то такого не знают.

Феликс осторожно двинулся следом за покачивающимся фургоном, украдкой поглядывая на высоких хозяек этого места. Хоть они и были все сухие и тонкие, он не мог назвать их безобидными. Он не знал, что можно было от них ожидать, но был уверен, что постоять за себя они могут, раз даже воины Алгобсиса боятся сунуться в их владения. Так же он отметил их стройные тела и чересчур длинные руки, напоминающие лапы пауков. Вместе со смертельным оружием, которое имелось у ведьм, а также их несравненной военной выправкой, складывалось впечатление, что эти девы и правда могли быть воительницами.

Подняв взгляд на чистое лазурное небо, Феликс посмотрел на пылающую черную точку, застывшую прямо над деревней и роняющую на нее свой прямой, словно гибельный клинок, луч. Феликс только сейчас понял, что куда бы он ни ехал, а эта ужасная звезда всегда светила перед ним. Но сейчас ему не хотелось слишком много думать о ней, и он переключил свое внимание на то место, в которое они направлялись.

По пути в поселение ведьм им попадались вырезанные из дерева столбы, похожие на древние идолы, со все теми же развешенными медальонами и черепами, в которых горел кладбищенский огонь. Но сейчас они уже были не такими страшными, так как рядом с ними порхали разноцветные бабочки, юркие стрекозы и деловито жужжали пчелы. Деревня тоже, по мере приближения, начала раскрывать свои секреты. Теперь было видно, что кроме свисающих деревянных домиков (которые на деле все-таки оказались рукотворными, и похожие на пряничные изделия, которые продают на ярмарках), там были и конструкции, полностью выполненные из янтаря и напоминающие огромные лампы, которые так же свисали с толстых веток. Тут и там можно было заметить часовых с длинными луками, которые были высотой с человеческий рост, и стрелами-копьями, способными, как думалось Феликсу, пробить насквозь даже лошадь. Но на этом чудеса не закончились. Как только они подъехали к воротам, и гигантские корни нависли над их головами словно хмурые северные горы, где-то с высоких парапетов взлетела в небо сова размером с карету, а то и больше. На ней было закреплено седло

с высокой спинкой, как у трона, на котором восседала одна из ведьм. Облетев деревню, сова направилась на запад, и вскоре скрылась за верхушками деревьев.

Как только все оказались внутри деревни, то Феликсу показалось, будто он попал в корзину с разбросанными нитями пряжи, в которых кто-то запрятал кукольные домики. Корни вились вразнобой, сплетались и кривились, но при этом все же было вполне понятно, где кончается одна улица и начинается другая. Дороги были вымощены булыжниками и досками, и располагались не только на земле, но и убегали по широким спиралевидным корням куда-то вверх. Уже на входе их встретили еще несколько высоких ведьм, на этот раз в золотых масках, пародирующих красивые человеческие лица. Они аккуратно переложили раненого Рольфа на носилки, и унесли куда-то между корней в спрятанный там лазарет. Милу проводил их обеспокоенным взглядом, а когда те скрылись, тяжело дыша облокотился о стенку телеги и три раза осенил себя звездным крестом Владык.

— Надеюсь нас не заварят в супе. — тревожно просипел он, снова высунувшись из своего укрытия. — Неправильно все это, ох неправильно. И чего только мы сюда сунулись?

— Дело говоришь. — хлопнул его по плечу проезжающий мимо Арель. — С тебя супа наварить — так на целый год хватит. Хотя, сдается мне, голодают они тут уже очень давно. Вон, какие тощие. Так что поберегись, а не то и правда сварят, и глазом моргнуть не успеешь.

По мере продвижения по деревне, Феликс приметил десяток разноцветных многоэтажных карет с яркой цветной лепниной, радужными занавесками и крутящимися на ветру трещотками.

— Это же арлекиновы телеги, так? — удивленно проговорил он, ткнув в сторону пальцем.

— Верно. — буднично ответил Эскер, тоже проводя телеги взглядом. — Значит не одни мы сегодня гостим у хозяек этого леса.

Ведьмы проводили их до конца улицы, где на небольшой круглой площади располагался трехэтажный гостиный домик. Он был меньше других построек, но при этом выполнен очень умело и красиво. Видимо, его специально построили так, чтобы не смущать гостей высокими потолками. Вряд ли все остальные помещения, в которых проживают хозяйки этих мест, обладают привычными для обычного человека пропорциями. Сами же ведьмы практически не разговаривали. Многие из тех, кто вышел их встречать, уже разошлись по сторонам, и с отрядом Эскера остались лишь четверо женщин, чтобы помочь распрячь лошадей и отвести их в конюшни. Когда к Феликсу приблизилась одна из них, он поборол удушливый страх, и попытался завести разговор.

— Признаться, дивное у вас местечко. У нас таких и не встретишь, чтобы дома прямо на ветках-то висели. Разве что в Белланиме, да и то там у нас на кронах все располагается. Не у вас ли они часом подсмотрели эти идеи? Уж больно схожие идейки-то. — Феликс хохотнул, но заметив, что его угрюмая собеседница смотрит на него ничем не выражающим мертвым лицом, понял, что вести светские беседы эти дамы не любят. Подсобив Феликсу с седельными сумками, она помогла ему распрячь Соль. Когда же они вдвоем снимали седло, то боковые ремешки не выдержали, и выронили на землю тканевый сверток, в котором хранился меч, подаренный Хольфом. Тот с глухим звуком упал на каменную мостовую, где его тут же сцапали острые пальцы ведьмы. Несколько секунд она всматривалась своими светящимися зрачками на блестящую рукоять, а затем, поддев черными ногтями ткань, немного оголила лезвие.

— Это… это подарок. — замялся Феликс, не понимая, что так заинтересовало ведьму. Он еще сильнее заволновался, когда к ведьме приблизились еще несколько ее высоких подруг. Они внимательно изучали лезвие, и Феликс воспользовался этим напряженным моментом чтобы отыскать глазами Хольфа и быстро прошептать: — Ты ведь не у них его умыкнул?

— Нет. — внезапно раздался глубокий голос ведьмы, что держала меч. — Никто его не крал, потому что у него никогда не было единого хозяина.

— Да что ты знаешь? — обиженно буркнул Хольф. — Тоже мне, не было, говорит. А Хольф, получается, не хозяин, да? Все что попадает в ручки к старому Хольфу — все его! А человечек этот правильно вам сказал, подарочек это, а то видеть уже больно как он ходит-мельтешит, безоружный-то.