Звездные часы и драма «Известий»
Шрифт:
Беседовал Лившин и с главным редактором «Советской России» — Валентином Чикиным, «Рабочей трибуны» — Анатолием Юрковым, с председателем инициативной группы журналистов главной газеты Подмосковья «Ленинское знамя» Ларисой Теселкиной, председателем профкома редакции «Московской правды» Шодом Муладжановым. Все они высказывали недовольство запретом Ельцина, говорили о стремлении своих коллективов уйти из-под диктата партийного аппарата, приблизиться к широкому читателю. Муладжанов защитил прежнего редактора «Московской правды» В. Лысенко: «Его не следовало исключать из Союза журналистов СССР. У нас к нему много претензий, но обвинять в пособничестве путчистам человека, который приехал в Москву лишь 20 августа и сразу же заявил о поддержке конституционного
Непросто все обстояло и в информационных агентствах. Первый зам генерального директора ТАСС Геннадий Шишкин рассказал, что состоялось бурное собрание — обсуждался проект преобразования ТАСС в независимую акционерную компанию открытого типа. Ее акционерами могли бы стать средства массовой информации республики, иностранные агентства, а владельцем контрольного пакета — трудовой коллектив. Но пока к общему согласию сотрудники (их около трех тысяч) не пришли. Первый зам председателя агентства «Новости» Владимир Тулинов считал, что реорганизация агентства назрела, но вряд ли ее можно провести в один-два дня. Нужен не скоропалительный отчет о проделанной работе — нужна тщательно продуманная замена структуры, в которую входят около ста двадцати корпунктов за рубежом.
Взяли «Известия» и короткий комментарий у секретаря Союза журналистов СССР Павла Гутионтова, еще недавно бывшего нашим замечательным обозревателем. Антибольшевик до кончиков ногтей, он сказал, что логику указа Ельцина понимает: раз решилась судьба КПСС, то и ее издания должны разделить эту участь. В первую минуту испытал злорадство: поделом! Но закрытие газеты и под самым благородным предлогом — порочно, считает Паша. «Другое дело, — сказал он, — дать оценку действиям редакторов и журналистов, которые пошли на поводу у путчистов. Мы начали рассмотрение этих случаев, и я уверен, что такие люди будут исключены из нашего союза».
Нужен был нам и комментарий от власти. Его дал министр печати и массовой информации РСФСР Михаил Полторанин, тоже в недавнем прошлом журналист — специальный корреспондент «Правды», главный редактор «Московской правды». Он заявил «Известиям», что министерство не ущемляет партийные издания, а лишь уравнивает их в правах с остальными. Оно готово даже субсидировать бывшие коммунистические газеты, которым на первых порах будет трудно без привычных дотаций КПСС. Но искусственно годами держать на плаву издания, которые не пользуются читательским спросом, не намерено.
«Известия» уже готовились к подписанию вечернего выпуска от 27 августа, когда одно за другим поступили в редакцию новые сообщения из сферы СМИ, и мы весь этот тематический блок напечатали под единой шапкой: «Перемены в четвертой власти».
Первой пришла новость из журнала «Огонек»: здесь новый главный редактор — Лев Гущин, бывший заместитель Виталия Коротича. Накануне Коротич прислал из Нью-Йорка по факсу письмо с просьбой об отставке. Причины — не очень хорошее здоровье и желание посвятить себя преподавательской работе в университетах США. Избранный журналистским коллективом, Гущин заявил, что «Огонек» по-прежнему будет держать линию левее центра.
Следующая информация также из Москвы. Редакционный коллектив, издававший до сих пор журнал «Коммунист», известный в последние годы своей реформистской ориентацией, создал теоретический и политический журнал «Свободная мысль», который провозгласил себя трибуной демократических левых сил. Главным редактором избран Н. Биккенин, занимавший этот пост и в «Коммунисте».
В Алма-Ате журналисты «Казахстанской правды» отказались от учредительства со стороны ЦК компартии Казахстана и решили стать общественно-политической газетой. «Некоторые сотрудники подали заявление о выходе из партии, — сообщил зам главного редактора Сергей Степанов, — но большинство считают, что выходить не из чего — партии как таковой нет».
В Свердловске коллектив «Уральского
Этот день оказался для прессы как никогда щедрым на новости о самой прессе. Только началось печатание вечернего выпуска «Известий», как редакционный телетайп принес сенсацию: президент СССР своим указом назначил председателем Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании главного редактора «Московских новостей» Егора Яковлева. Хорошо зная Егора, мы не сомневались, что он постарается принять такие быстрые и решительные меры, о которых сразу же заговорит вся страна. И буквально на следующий день в 21.00 во всех домах Советского Союза на телеэкранах после долгого отсутствия на Центральном телевидении появились лица популярных ведущих Татьяны Митковой и Дмитрия Киселева… Той Татьяны, которая в январе 1991 года была уволена из «Останкина» за отказ читать в эфир официальное сообщение о кровавых событиях в Вильнюсе. Но и той Митковой, которая с 2001-го возглавляет информационное вещание на канале НТВ, ставшем пропагандистским лидером по дискриминации протестного демократического движения в России. И того Киселева, который спустя двадцать лет станет одним из основных лиц лакировочного, насквозь фальшивого, агрессивного в своей антидемократичности официального телевидения. За что и был в конце 2013 года премирован должностью генерального директора нового пропагандистского агентства «Россия сегодня», созданного указом президента Путина.
Мы заранее не планировали, но так вышло, что и 28 августа «Известия» снова напечатали целый информационный блок, посвященный новым назначениям в СМИ. Таким образом, после путча прошла всего лишь неделя, но за это время мир советской прессы стал принципиально иным — эра коммунистического контроля над ней закончилась. Качественные перемены охватили крупнейшие средства массовой информации. А начались они с Пушкинской площади в Москве, с «Известий».
Однако повсеместного головокружения в журналистском сообществе от нахлынувшего воздуха свободы не было. Компартия распалась, но практически везде на всех этажах власти, особенно за пределами Москвы, оставались назначенные ею люди. Значит, оставалось и прежнее отношение к прессе, неуемное желание закрывать ей рот, держать в повиновении — обо всем этом мы хорошо знали от наших собственных корреспондентов на местах. Молчать было нельзя, и когда в редакцию позвонил декан факультета журналистики МГУ Ясен Николаевич Засурский и предложил свою статью, она тут же была принята и напечатана. В статье доказывалось, что настоящей гарантией от всевозможных заговоров, базирующихся на закрытости общества и на лжи, может быть только гласность и свобода печати. Отсюда вытекало актуальнейшее требование: законодательно запретить вмешательство государства в деятельность СМИ. Засурский предложил и свою формулировку для закона:
Ни исполнительная власть (президент, премьер-министр, министры или другие должностные лица), ни законодательная власть (Верховный Совет СССР, Верховные Советы республик, областные, краевые и городские Советы) не имеют права препятствовать свободе слова, печати и средств массовой информации, выражения мнений, вмешиваться в их деятельность.
Но такой закон уже никем не мог быть подготовлен и рассмотрен — Верховному Совету СССР, президенту было не до него, страна неслась к распаду, и в каждой ее части, в каждой республике что хотели, то и делали с прессой. Россия не являлась исключением.