Звёзды в наследство
Шрифт:
Хант повторил команды медленнее, и Лин ввела их в компьютер. В ответ тут же зажужжал принтер, стоявший рядом с устройством сканирования. Спустя несколько секунд в его боковой лоток упал лист глянцевой бумаги. Грей подошел, чтобы его забрать.
– Идеально, – объявил он.
– Значит, теперь я тоже эксперт по скопу, – живо сообщила Лин.
Просмотрев распечатку, Хант кивнул и сунул лист в папку, лежавшую на его консоли.
– Берешь работу на дом? – спросила она.
– Мне просто не нравятся обои в гостиничном номере.
– В его вокингэмской квартире вся спальня исписана теорией относительности, – признался Грей, –…, а кухня – волновой механикой.
Она
Хант смерил ее серьезным взглядом. – Ты же не проделала такой путь ради того, чтобы донести до нас эту мысль, – заметил он.
– Так и есть – я кое-что узнала. Мне в любом случае нужно было ехать в Вествуд. Этим утром до меня дошла одна новость, и я подумала, что она может вас заинтересовать. У Грегга был разговор с Советами. Похоже, что одна из их материаловедческих лабораторий проводила испытания над странными фрагментами металлического сплава, который недавно попал им в руки – целая уйма необычных свойств, которые еще никто и никогда не видел. И угадайте что – эти фрагменты откопали на Луне, где-то неподалеку от Моря Дождей. И когда лаборатория прогнала кое-какие тесты для их датировки, оказалось, что их возраст около пятидесяти тысяч лет! Как вам такое! Интересно?
Грей присвистнул.
– Рано или поздно кто-нибудь обязательно бы нашел что-то подобное, – сказал, кивая, Хант. – Есть подробности?
Она покачала головой. – Боюсь, нет. Но не исключено, что кто-нибудь из ребят сможет рассказать вам чуть больше сегодня вечером в Оушене. Если там будет Ганс, попробуйте спросить его – он уже разговаривал с Греггом на эту тему.
Хант, казалось, был заинтригован, но решил, что этот вопрос лучше отложить до поры до времени.
– Как там Грегг? – спросил он. – Пробовал недавно улыбаться?
– Не будь таким язвительным, – с укором сказала она. – У Грегга все в порядке. Он занят, вот и все. Думаешь, у него было мало забот до того, как все это завертелось?
Хант не спорил. За прошедшие несколько недель он увидел достаточно подтверждений тому, насколько обширными были ресурсы, которые Колдуэлл координировал в масштабах целой планеты. Он просто не мог не впечатлиться организационными способностями директора и его беспощадной эффективностью в вопросах устранения оппозиции. Но некоторые моменты все же вызывали у него определенные сомнения.
– Так как идут дела? – спросил он. Вопрос прозвучал нейтральным тоном. Но отточенные чувства девушки тут же заметили неладное. Ее глаза едва заметно сузились.
– Что ж, большая часть работы происходила уже при тебе. Так что сам об этом думаешь?
Он попытался увести разговор в сторону, чтобы не дать ей обратить вопрос против его самого.
– На самом деле меня это не касается, да? Мы здесь просто рабочие-станочники.
– Нет, мне правда интересно. Что думаешь?
Хант затушил сигарету, устроив из этого настоящее представление. Он нахмурился и почесал лоб.
– У тебя тоже есть право на собственное мнение, – продолжала настаивать она. – Так сказано в нашей Конституции. Так что думаешь?
Ни отвертеться, ни избежать взгляда этих больших карих глаз уже не получится.
– Здесь явно не испытывают недостатка в новой информации, – неохотно признал он. – Пехота исправно несет свою службу… – Он умолк, позволив невысказанному вердикту повиснуть в воздухе.
– Но что…
Хант вздохнул.
– Но… интерпретация. В том, как эту
– Например?
– О, даже не знаю… Ну, возьмем, к примеру, Данчеккера. Она всегда был сторонником традиционной теории эволюции – всю свою жизнь, полагаю; следовательно, Чарли должен быть родом с Земли. Другие варианты невозможны. Общепринятая теория должна быть верной, и это непреложный факт; все остальное нужно вместить в эти рамки.
– Думаешь, он ошибается? Что Чарли прибыл откуда-то еще?
– Черт, я не знаю. Он может оказаться прав. Я не против его выводов как таковых; я против того, как он к ним приходит. Чтобы расколоть эту проблему, нам придется проявить больше гибкости.
Лин медленно кивнула сама себе, как если бы Хант подтвердил какую-то догадку.
– Я подозревала, что ты скажешь нечто подобное, – задумчиво произнесла она. – Греггу будет интересно тебя выслушать. Он и сам об этом подумывал.
У Ханта появилось ощущение, что вопросы Лин не были всего лишь очередным витком их беседы. Он долго не сводил с нее пристального взгляда.
– С какой стати Греггу этим интересоваться?
– О, вы удивитесь. Грегг прекрасно наслышан о вас двоих. Его интересует мнение любого человека. Видите ли, все дело в людях – а Грегг настоящий гений в том, что касается людей. Он знает, что ими движет. Это самая важная часть его работы.
– Что ж, сейчас у него как раз проблема с людьми, – заметил Хант. – Так почему же он ее не решает?
Лин вдруг сменила настрой и, похоже, перестала всерьез относиться к их разговору, будто уже узнала все, что хотела – во всяком случае, до поры до времени.
– О, он ее решит – когда интуиция подскажет ему, что пришло время. Момент он тоже всегда выбирает удачно. – Она решила окончательно закрыть эту тему. – А вообще-то уже подошло время обеда. – Она встала и скрестила руки на груди. – Не желают ли двое бритов угостить выпивкой бедную девушку из Колоний?
Глава 8
Совещание о ходе работ, в главном конференц-зале штаб-квартиры НавКомм, шло уже чуть больше двух часов. Десятка два человек – кто-то сидя, а кто-то и развалившись в кресле – окружали большой стол в центре зала, к этому моменту превратившийся в скопище беспорядочно раскиданных документов, бумаг, переполненных пепельниц и полупустых стаканов.
По-настоящему впечатляющих результатов пока что не было. Докладчики сообщали об итогах последних испытаний; их выводы, в общем и целом, сводились к тому, что с точки зрения сердечно-сосудистой, дыхательной, нервной, эндокринной, лимфатической, пищеварительной и всех прочих систем, которые только можно было себе представить, Чарли выглядел таким же нормальным, как и любой из присутствовавших за этим столом. У него были такие же кости, такая же биохимия, а кровь подчинялась той же классификации, что и у людей. Объем и уровень развития мозга соответствовали норме Homo sapiens, а ряд фактов указывали на то, что при жизни он был правшой. Специалисты проанализировали генетический код в его половых клетках; компьютерное моделирование процесса слияния с генетическими кодами, взятыми у среднестатистической женщины, показали, что рожденное от такого союза потомство обладало бы совершенно нормальным набором характеристик.