Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история

Костин Константин Константинович

[4] Да так, собственно, и называлось.

Глава 59

— Слушаю вас, гражданин. Гражданин? Гражданин…

Голос милиционера пробивался ко мне как сквозь толстый слой ваты. Или, вернее, воды, потому что сквозь вату человека не рассмотришь, а я его видел. Но расплывчато, как сквозь ту самую воду.

Меня захватила одна МЫСЛЬ.

Я — идиот.

Нет, не потому, вернее, не только потому, что полез в подделку паспортов, совершенно не владея информацией о порядке их использования, той самой прописке-выписке

и прочем. Вернее, идиот я как раз поэтому, но не только. Я идиот, потому что поняв, что я не знаю порядков, я, вместо того, чтобы узнать их, с совершенно непонятно какого бодуна решил, что они совпадают с нашими. А я сейчас, как бы, не только по времени отстаю от нашего лет на семьдесят. Я еще и, мать твою, в другом мире! Гд порядки могут быть вообще абсолютно другими.

И что я сделал? Поперся сдаваться, задрав лапки.

Ну и кто я после этого?

Вот сейчас я, например, стою у здания милиции. В котором есть паспортный стол. Это я знаю совершенно точно, потому что именно в очереди в паспортный стол я торчал, когда решил разыграть Бергена. Так как я — человек предусмотрительный (не всегда, как вы уже поняли, но…), то я прихватил с собой книжку почитать. И рассматривать информационный стенды и прочие интересности, развешанные по стенам, мне было недосуг. Но там определенно что-то такое было, какая-то инструкция…

— Гражданин, с вами все в порядке?

Я очнулся и осознал, что меня уже не просто спрашивают, а даже трясут за плечо.

— Простите… — тихо сказал я заплетающимся языком, и заплетался он у меня совершенно натурально — Кажется, давление упало… Не подскажете, где здесь паспортный стол?

— Прямо и налево. Вам помочь?

— Нет, спасибо…

Милиционер задумчиво посмотрел на меня, но, кажется, решил, что каждый — сам кузнец своего несчастья. Я, на подгибающихся ногах шагнул к крыльцу…

Споткнулся о ступеньку, конечно, и чуть не убился, но эта маленькая авария привела меня в чувство. Итак, где там паспортный?

* * *

Вот они, мои хорошие…

На сбитом из тонких реечек стенде висят прибитые черными кнопками листочки инструкции. «Инструкции о порядке прописки, регистрации и выписки граждан», если быть совсем уж точным, утвержденной приказом МВД от 21 октября 1089 года номер… вот номера мне не видно, его кнопкой закрыло.

Итак, что у нас тут интересного написано? «Общие положения»: «В соответствии с Постановлением Совета Министров…» бла-бла-ла, пропускаем. Так, «Прописка, регистрация и выписка», вот оно.

«Граждане подлежат прописке…» — это я и так знаю, дальше… «Прописка производится: граждан, имеющим паспорта — по паспортам…», а граждан, паспортов не имеющих — без них! Дальше!

Вот!

«Гражданами предоставляются для прописки — заявление по установленной форме, со справкой управляющего домом, коменданта дома (общежития), домовладельца о наличии жилой площади и количестве прописанных на ней лиц, а также о согласии лица, предоставившего жилплощадь на прописку, паспорт, или документ, предусмотренный пунктом 6 настоящей Инструкции».

Точка. Всё. Больше

ничего граждане не предоставляют.

Так. А справки о выписке и тому подобное? Дальше!

«Документы для оформления прописки предоставляются гражданами лицам, ответственным за прописку…»

Так, я — гражданин, лицо, ответственное за прописку — комендант. Ага, понятно. Дальше!

«…которые заносят сведения о прописываемых в карточки прописки, поквартирные карточки или домовые книги, составляют адресные листки прибытия (см. Приложение…»

Вот они! Не справки — адресные листки! Так-так-так, что с ними происходит?

«…При оформлении документов на выписку в карточках прописки или домовых книгах указывается только куда выбывают данные лица, составляют адресные листки убытия…»

Дальше, дальше!

«Адресные листки при прописке и выписке составляются в двух экземплярах…».

Вот оно, самое опасное. Куда все эти экземпляры деваются?

«Адресные листки заполняются разборчивым почерком…». Дальше!

Ага. Вот!

«Один экземпляр адресного листка убытия направляется в подразделение адресно-справочной службы, второй остается в паспортном столе отделения милиции, отрывной талон листка убытия направляет для статистического учета в органы ЦСУ»[1].

И — всё. Всё! Один листок — в милиции, для учета, другой — в адресный стол, чтобы там отметили, что такого и сякого гражданина не нужно больше искать по данному адресу… И всё! Никто не дает этот листок мне, чтобы я тащил его в общежитие, никто не пересылает его обратно, никто, НИКТО, не узнает, что Ершан, выписавшийся из своего поселка, окажется прописанным сразу в двух местах. Ну, если, конечно, этот самый Никто не напишет запрос по адресу предыдущей прописки, чтобы узнать, куда именно выбыл гражданин Ершанов, одна тысяча затертого года выпуска.

Могу поспорить, где-нибудь на Южном полюсе сейчас тревожно поднял голову белый медведь[2]. Это до него донесся грохот огромадного камня, только что упавшего с моей души.

Конечно, вызывает опасение внезапно всплывший отрывной талон и не таинственная организация с сокращением ЦСУ… Что это вообще такое[3]? ЦСУ? Очень на ЦРУ похоже, Центральное С… Управление? Центральное какое? Сельскохозяйственное? Структурное? Самоходное?

Гражданин Ершанов, может, хватит уже тормозить? Талон направляется для СТАТИСТИЧЕСКОГО учета, значит, управление какое? Правильно — статистическое! Нет, пирожок с полки не бери, не заслужил.

Я могу жить дальше! Я могу жить! Институт, мы не прощаемся!

Как говорил товарищ Маяковский: «И жить хорошо, и жизнь хороша!»[4]

Я подпрыгнул от счастья, и выскочившая из дверей паспортного стола девушка тут же сделала мне замечание:

— Гражданин, тут вам не цирк! Что это вы распрыгались?

— Девушка, милая, как вас зовут? — в этот момент я любил весь мир.

— Тома… что вы мне голову морочите?! Паспортный стол прием прекратил, что вы тут делаете?

— Да вот, — искрящееся счастье выплескивалось наружу и требовало веселиться — не могу понять, что это за надпись на листке «ДСП»?