Зюзя
Шрифт:
Василий Васильевич юмор оценил, поддержав всеобщее веселье.
— Нашёл, — смех стал ещё громче. Улыбку позволил себе даже Коробов. — Я ведь при бандитах не всегда состоял. Мор меня под Харьковом застал, в Чугуеве, у родни. Сам то я из Пензы… Как народ на юг потянулся, так и мы от людей не отстали… Там и прожил четыре годочка, уберёг Господь от морового поветрия, да только вечно у людей на шее не просидишь. Все на огородах задами к верху с утра до ночи, а я не могу — давление сразу зашкаливает. Не стал ждать, пока на двери укажут, сам в область пошёл. Я же по тепловозной части что хочешь могу, вот и надеялся по специальности пристроится. Пришёл — а трудоустраиваться
— Что — что?
— Стокер, я говорю, ну… механическая подача угля; чуть ли не с ноля собрал — да так и стал при деле.
— Ты про бандитов давай.
— Щас, щас… В починке мне парень помогал, который тихой сапой к моей дочурке в хахали набился. Как первые пары развели, так они сразу в два голоса: «Поехали на север, там всяких благ выше крыши осталось!». Я, грешник, и повёлся. А потом само завертелось… С этими уродами связались… Товарищ полковник, забери нас к себе. У меня дочка хорошая, дура только. Но я отучу! Истинный крест, — он размашисто перекрестился. — отучу! На цепь посажу, если надо…
Его словоизвержение прервал Коробов:
— Так, все свободны. Общая часть закончена. Остаются первый зам и Серин. Свободны!
Все засобирались, предвкушая долгое и приятное обсуждение новостей. Полковник меня остановил:
— Витя, спать ложись там же, в сарае. Еды я туда занёс, немного, но чем богат… Если псину свою решишь с собой привести — не забудь про намордник.
Я согласно кивнул и, вместе с остальными, вышел в тёплый летний вечер.
Ещё немного погулял за воротами, покормил добермана, порадовав её при этом рассказом о трёх толстяках: решил ложиться спать. Сарай, по сравнению с лугом, выглядел значительно привлекательней во всех отношениях. Ну не люблю утреннюю росу и предрассветную прохладу, что поделать? Попрощавшись со спутницей, не пожелавшей ночевать среди людей, вернулся в гарнизон и плавно отошёл ко сну.
Разбудил меня Коробов довольно громким стуком в двери.
— Витя, вставай! Дело есть!
Чертыхаясь, я быстро оделся и вышел к полковнику.
— Что случилось?
вот выглядел он не очень… Тёмные, набухшие от бессонной ночи мешки под глазами прекрасно дополняли сами глаза, красные, слезящиеся, постоянно моргающие из-за долгого напряжения при мерцающем свечном свете. Да и сам Максим Иванович был каким-то помятым, с резко обозначившимися возрастными морщинами. Но, надо признать, свежевыбрит и опрятен — вот она, закалка!
— Ничего не случилось. Предложение к тебе. На добровольной основе. Давай присядем, — он указал на скамейку, стоявшую неподалёку. — Мы всю ночь старичка крутили и так, и этак; и анализировали по-всякому — получается, надо нам такой шанс, как паровоз, сейчас использовать. Хотим на нём двинуть на юг и посмотреть, как там люди живут и куда соседи исчезли. Давно такие мысли бродили, однако не решались. Теперь понятно стало окончательно — прятаться дальше не получится. Полнокровную разведгруппу не пошлёшь — столько свободных людей просто нет. Мы же не Фоминск, нас тут всего, с детьми, женщинами и стариками, триста семьдесят один житель. Каждый человек на счету, сам понимаешь… а с такой огневой поддержкой можно и рискнуть пощупать за вымя тех, кто дружить не захочет. Кстати, миномётов
Офицер непроизвольно зевнул, прикрыв рот рукой.
— Извини, не выспался… Так вот, старику, хоть и не поймал его на лжи, я ни на грош не верю. Потому решили так — замеряем объём угля в тендере паровоза и едем вперёд либо до того, как половина израсходуется, а потом, соответственно, назад; либо до первого контакта с людьми. По ходу и платформу перецепим, чтобы орудие спереди было. Тебе предлагаю с нами. Всё равно ведь по пути.
Я задумался. Недавно меня уже искушали местом на дрезине — и чем закончилось? Однако тут другой случай. Коробов — не тот человек, который позволит себе играть своим словом. Опять же, слова волка — это всего лишь слова волка. Даже если не обманул — то явно не всё мне рассказал. Кто знает, что там, впереди? А здесь — сила, которая заставит с собой считаться. Вот только они осмотреться едут, а я домой иду. Цели у нас явно разные.
— Максим Иванович, а на какое расстояние изучена дорога к югу?
— На семьдесят два километра, до того посёлочка, что исчез… Пять дней назад оттуда группа вернулась — всё тихо, без изменений.
— Давайте тогда я с вами эти километры проеду, а дальше сам? Поймите правильно, мне в одиночку пробраться дальше проще будет.
Собеседник равнодушно пожал плечами.
— Как знаешь, Витя. Можно и так, боеприпасами поможем. Знаю, что почти пустой, — и уже собирался было уходить, однако я остановил его.
— Плечо как?
— Нормально, кость не задета. Потому и я тоже еду. Хоть развеюсь… Выезд в полдень. Не опаздывай, ждать не будем.
… Я не опоздал. К означенному сроку мы с Зюзей мирно лежали в теньке дикорастущей сливы, глядя на неизбежную в таких случаях суету. К суровым, грозно обвешанным оружием бойцам, периодически прижимались и вешались на шею женщины, от души заливаясь слезами и жутко смущая этим всех мужиков. Слышались возгласы:
— Туда, туда укладывай…
— Да отклейся ты от меня! — плач. — Не вой, как по покойнику!
— Сколько воды берём?..
Из всей этой сумятицы особенно выделялся сварливый, визгливо-тонкий, женский голос:
— Банки домой привези!!! Ты слышишь?! Я тебе три баночки с грибочками дала, одна к одной! Литровые…
— Бу-бу-бу, — отвечал ей негромкий мужской бас.
— Да знаю я тебя! Поленишься назад нести, и выбросишь, а мне наврёшь что разбились! Во что мне потом консервировать?! Жрать-то, небось, любишь зимой салатики!..
— Бу.
— А мне какое дело, что пешком назад можете пойти?! По мне хоть лети по небу, а банки чтобы принёс!!!
Последняя фраза вызвала приступ неудержимого хохота у окружающий. Ого! Оказывается, не я один слушал этот во всех отношениях забавный диалог. Женщина совершенно не смутилась, и ещё долго витал её возмущённый крик:
— Ничего смешного! Они там совсем ополоумели, невесть куда воевать собрались, а мне то каково?! Еду три раза в день просит, как по расписанию… Ничего не знаю! Чтобы все банки домой принёс! Запомни, все!!!
Конец представлению положил полковник, разогнав провожающих по рабочим местам при помощи мата, угроз; а, кое кому из крутящихся вокруг платформы пацанов, достались даже подзатыльники. Бойцы, в количестве одиннадцати, включая полковника, человек, бодро попрыгали на платформу; уселись и мы с доберманом и… никуда не поехали.