026

Свон Влад

— Для чего эти устройства? — спросил я у Лидера.

— Один из элементов решения проблемы. Не задерживайся.

— Кажется мне, что трупы без дела лежать не будут, — отозвалась Тэс в моей голове. — И надпись над входом в здание, очень жирно намекает на это. Свобода от прошлого, тьфу.

— К чему ты клонишь? — проговорил я мысленно, но ответ дал мне Ладэос:

— Раз уж тебе тебя так интересуют трубы, что твой шаг замедляется в два раза, то поясню кратко, для ускорения. Наше прошлое поможет нам двигаться в будущее, и для этого придется в прямом смысле воспользоваться его дарами. А поскольку дар не бесконечен, то пользуясь им, мы сотрем его, и построим дорогу к процветанию.

— Вы собираетесь переработать «памятник»?

— Да. — Незамедлительно ответил Лидер, без какой-либо неуверенности и сомнений в голосе.

— Но это же абсурд! Как можно?!

— Ты

выберешь сдохнуть? Наш мир стоит на костях, так почему бы не соорудить из них лестницу? К тому же, решение далось мне с трудом. Другого выбора нет. Внешние ресурсы ограничены, Двадцать Шестой. Глупо не воспользоваться избытком, который покоится на дне. Да и к тому же, что хуже: погубить миллионы или воспользоваться миллиардом погибших?

— Я не одобряю ваших действий, командир.

— Ты и не должен. Не твоя забота. Ответственность лежит на мне. От тебя требуется только смирение в данном вопросе, не более. Надеюсь, ответ ускорит твой шаг?

— Да, немного.

— Ну, а я ведь говорила, — издевательски хихикнула девочка.

— Заткнись, Тэс, — отрезал я, и она вмиг умолкла, хмыкнув напоследок.

В конце коридора, Лидер прикоснулся к палпаду и путь в новую комнату был открыт. Как только двери распахнулись, глубинные щупальца ожили и раскрыли свои зубастые пасти. С жадностью голодных свиней, они заглатывали останки андройдов, разжевывали их, перемалывали и всасывали в себя. Смесь улетала по трубам вверх, прямиком в стены здания. Судя по шуму, прием металлолома был там, куда мне следовало войти.

Я ступил за порог, и слуховые датчики оглушило таким сильным жужжанием, что мои руки невольно попытались зажать «уши». В глазах зарябило, но, включившийся тусклый, красный свет, подействовал, как успокоительное для системы, и открыл мне убранство цеха. В центре стояло три котла, которые занимали все помещение от и до. Позади меня, с двух сторон, открылись небольшие дверцы, из которых лениво потянулись конвейерные ленты, обвившие спиралью боковые баки. Одна дорожка тянула на себе серебристую, с примесью изумруда, блестящую массу. На второй расположились некие матовые сферы, размером с футбольный мяч. Путь металлолома не привлекал мое внимание, он был совершенно обычным: вся куча сваливалась в чан, и на этом все. Но лента с шарами, представляла нечто необычное. Мало того, что чан, в который они сбрасывались, был источником того самого жужжания, так и на его вершине находилось две механических руки. Когда объекты были в области действия механизма, ладони хватали шары, и сканировали их. Во время проверки, оболочка сфер просвечивалась, и внутри виднелись знакомые очертания. Не найдя никаких отклонений в качестве, шар продавливался пальцами и все его содержимое вываливалось в котел. На дне слышался секундный крик, который сразу же прекращался. И так, одна за одной, сферы раскалывались и наполняли цех плачем.

— Это дети?

— Да, — ответил Лидер. — Полностью сформированные, девятимесячные младенцы.

— Масляный не соврал. Вы вправду занялись клонированием!

— Таково решение проблемы, Двадцать Шестой.

— Но ведь это идет вразрез с той миссией, которая была дана нам, как Отряду 42.

— Думаешь, я не понимаю этого? Вы зачищали людей, но я взял и создал новых. Похоже на Сизифов труд, но это не так. У меня нет задачи возрождать человечество. Все, что нужно — дети, не более. Вырастет ли из них полноценный человек? Нет. Вся их жизнь обрывается в этом котле, на дне, где они перемалываются в фарш, из которого и получается Эйч-Ноль. — Лидер прошел к конвейеру и взял одну из сфер. — Погляди, Двадцать Шестой. Я держу в руках спасение нашего рода. Этот шар — легок, но ты не представляешь, какую тяжесть он создает в моей голове. Я осознаю риски, понимаю, что могут подумать многие, но, опять же, что выберет большинство: смерть или жизнь? Все хотят жить. А каким образом они этого добьются — мало кого волнует. — Он пробил сферу, и достал из нее кричащего ребенка. — Человек, есть то, что нам предстоит превзойти. И что плохого, если мы попользуемся им чуть дольше? — С этими словами, он, не оборачиваясь, швырнул ребенка в котел.

— И что дальше? — Мне приходилось сдерживать себя, чтобы снова не врезать ему по морде. Я чувствовал себя идиотом. По итогу, наша работа по зачистке была бессмысленной, чтобы ни говорил Лидер. Мы убивали людей, чтобы возродить их? Пусть не полноценно, но все же возродить. По иронии, последний ребенок, дал старт конвейерному производству новых. И кого мне винить? Себя, так как позволил напарнику убить то дитя,

или же самого Шестнадцатого, потому что он отдал Лидеру ДНК девочки? Да и зачем он это сделал? В обмен на что, как недоговорил Масляный? Думая над всем этим, я снова спросил у командира: «Что попросил Шестнадцатый?»

— В обмен на ДНК? — видимо понимая, о чем речь, уточнил Лидер. — Собственно то, о чем ты уже знаешь.

— В каком смысле?

— Шестнадцатый понимал, что его организм не выдержит побочек гемомасла. Он решил утилизироваться добровольно, послужить на благо общества, и стать сырьем для усовершенствованных машин. Но для них требуется топливо, о котором ты слышал — Эйч-Ноль. А поскольку детей на тот момент уже было невозможным добыть, Шестнадцатый предоставил мне кровь младенца, убитого на миссии. Этого было достаточно, чтобы запустить производство клонов, и наладить выпуск смеси. В обмен, Шестнадцатый попросил назначить тебя главным в Отряде 84. Этот робот очень ценил тебя и хотел, чтобы ты продолжал служить нашему делу. Он верил в твою разумность. Шестнадцатый выбрал смерть, но для того, чтобы другие смогли жить, в том числе и ты. — Лидер сделал короткую паузу, подошел ко мне, и продолжил чуть более мягким тоном: — Послушай, Двадцать Шестой. На тебя навалилось очень много за последнее время: гибель напарника, информация из уст врага, неприятные сцены производства, но, от тебя требуется только осознание, что все это не зря. Мы находимся на пороге войны, сейчас не время для сомнений. Как я говорил еще в нашу первую встречу, я никогда не сделаю ничего плохого для своего народа. Все для блага машин. Поверь, я мог бы не идти на поводу у какого-то солдата, и просто забрал бы кровь девочки без лишних слов. Но я ценю то, что вы делали. Я уважаю вас, и каждого, в чьих трубках течет масло, и шумят шестерни. Поэтому, хочу спросить тебя: «Ты со мной или против меня? Поможешь ли ты старой машине исправить ее ошибки?» — он протянул мне ладонь.

— После смерти людей, мне казалось, что это конец. Но вы доказываете, что нет. Причем, речь не только о вас, Лидер, но и о том, что произошло. Новая война, и ни с кем попало, а со своими сородичами. И как в данном случае быть верным обещанию «Не делать плохого ближнему»?

— Задам встречный вопрос: «Как быть с теми, чье нутро требует борьбы с машиной?»

— А я повторю: «Они — это мы!»

Лидер опустил руку и направился дальше.

— Как это понимать?!

— Здесь нет смысла вести беседу. Будет более разумно продолжить ее в другом месте. Следуй за мной.

За цистернами располагалась очередная дверь, которая открылась сразу, как мы подошли. Новая комната освещалась зеленоватым светом, и представляла собой нечто, похожее на высокотехнологичный аквариум: стеклянные стены, за которыми находились капсулы, наполненные изумрудной жижей; кучи толстых проводов, раскинутых по полу, и трубки, висящие на стенах. В центре помещения, в самом конце, находился компьютер, чьи мониторы растянулись от края до края; три верхних экрана показывали видеоизображение цистерн с разных ракурсов, на двух нижних бегали цифры и формулы, производились какие-то расчёты.

Лидер встал возле клавиатуры, и нажал одну клавишу. Капсулы открылись, и из проема в потолке, в них опустился блеклый, металлический скелет. При нажатии следующей кнопки, емкость наполнилась жидкостью, причем она вытекала за края и погружала весь цех в мутный раствор. Третий клик — трубки присоединилась к капсулам, и из них внутрь заструила серебристо-красная смесь.

— Приступим, — произнес Лидер, и уселся на стул. Клавиатура треснула и вывернулась на изнанку, явив скрытые, бело-черные клавиши. Робот протянул к ней руки, и быстро, экспрессивно, стал перебирать по ней пальцами. В наблюдательном пункте заиграла мелодия, агрессивная и в то же время воодушевляющая, немного грустная и одновременно эпичная. Вместе с грозным плачем инструмента, из проводов в аквариуме, заискрили разряды, обнявшие капсулы своим желтым свечением. Жижа внутри завихрилась. С каждой октавой, со скелетами происходили метаморфозы: частички серебра налипали на кости, и формировали каркас; красные вкрапления извивались лентами, и натягивались, подобно мышечным волокнам; когда создание приобретало очертания нечто похожего на человека, в цистерну впрыскивался черный раствор и обволакивал тело новосозданного, прикрывая рубиновую наготу. Через доли секунд, на меня смотрели роботы, похожие на Двадцать Седьмого: матовые, не отражающие свет и мощные, как древние статуи. В их глазах не горел огонек жизни, и, как только Лидер закончил игру, капсулы с солдатами унеслись влево, и их заменили такие же, но пустые.