100 shades of black and white
Шрифт:
Сноук еще колеблется, и это Кайло на руку.
Он поднимается на ее этаж, впервые за долгое время оказываясь на жилом уровне. У него ведь есть свой отдельный уровень, а тут множество дверей, будто за ними не чье-то жилье, а просто ниша для хранения материала.
Человеческого материала.
Ему открывает Рэй.
Она смотрит на него, осекшись, открыв рот. Выглядит отвратно. Уставшая, глаза заплыли кровью, а руки трясутся, сжимая косяк металлической двери.
— Чего тебе? — хрипит она, не очень-то заботясь о
Ее даже пара дроидов, выстроившихся за дверью в почетном карауле не волнуют. Кайло для нее сейчас точно такой же — враг, которого она не может победить. Но может презирать. И смотреть словно на пустое место.
— Я пришел к тебе, — Кайло делает шаг вперед, отстраняя ее от прохода и уводя за собой, внутрь этого убогого жилища, напоминающего гроб.
Хлопает дверью, отрезая их от внешнего мира, а затем поворачивается к Рэй. И прикладывает палец к ее рту.
На ощупь он теплый. И мягкий. Настоящий.
— Иди сюда, — Кайло с сожалением отнимает руку от ее лица. Тащит к себе и обнимает, прижимая к груди. А затем шепчет ей куда-то в волосы, так тихо, как только может:
— Не говори ни слова. Просто делай, как я скажу.
Он прекрасно знает, что это не его корабль. Здесь все принадлежит Сноуку.
Можно только надеяться, что тот не станет их подслушивать.
— Чего? — Рэй не из пугливых, ее не сломить парой слов. Да ее многочасовой пыткой Силой ни разу не взяло. —Что ты делаешь здесь?!
— Раздевайся, — произносит Кайло, а сам аккуратно мотает головой. Легкий жест, который ускользнет от камер наблюдения.
Не надо. Не говори ничего. Просто повинуйся.
Он даже не может сказать этого, потому что Сноук читает мысли всех на корабле.
Наверное, часть этой отчаянной мольбы, которую Кайло боится сказать даже мысленно, все же доносится до нее.
Взгляд меняется, и Рэй больше не выглядит рассерженной. Скорее настороженной.
Готовой слушать.
Она раздевается медленно, и не потому что ей нравится дразнить или что-то в этом роде. Просто на ее теле нет ни одного живого места, и Рэй морщится и гримасничает, поднимая руки, чтобы стянуть с себя майку.
Она смотрит, как этим же занимается и Кайло. Оглядывает его шрамы на груди. Оставленные ею, они зажили и остались всего лишь сеткой белых линий, напоминающих узор. Или скорее цветок.
Кайло даже не возбужден. Он не думает ни о чем, хотя тонкое гибкое тело в своем роде прекрасно.
Возможно однажды он скажет это Рей. Ты прекрасна. Но сейчас не до этого.
Рэй опускается на постель и ждет, пока он не присоединится к ней. Ее не пугает нагота, ее ведь ничем не взять.
С перерубленными ногами она ползла за мечом Кайло, чтобы убить его. Что уже говорить об обнаженных человеческих телах, это же мелочи.
Кайло обнимает ее и вжимает в постель, чувствуя, как нагревается тело от соприкосновения с ее кожей. Но вместо
И это то, чего она ждет. Выгибается навстречу, открывая горло и словно случайно прижимаясь губами к его виску, чтобы ни один наблюдатель не смог увидеть то, что не предназначено для него.
— Ты должна прекратить сопротивляться, Рэй. Сейчас же.
— Сейчас? — в ее глазах появляется тень насмешки, и выглядит это жутко. Окровавленный ироничный взгляд это не то, что хочется видеть снова и снова.
— После. Иначе он убьет тебя, — поправляет себя Кайло.
— Почему мне не должно быть все равно? Я хочу умереть, — Рэй не лжет. Она смотрит на него своим взглядом, в котором нет ничего, кроме боли и равнодушия. Она смирилась с этим.
— Смерть ничего не исправит. Умрешь позже, когда захочешь. Сначала ты должна помочь мне.
Со стороны они выглядят идеально. Два обнаженных тела, скрытых по пояс тканью покрывал и простыней. Свивающиеся в плотный узел. Одинаково тяжело и громко дышащие, что даже дроидам за стеной это слышно.
— Нет, никогда, — Рэй улыбается, запуская в его волосы руки, тянет на себя с силой, пока скальп не отзывается болью. Ей хочется уязвить его. — Я не стану такой как ты.
— Не становись, — выдержать эту пытку практически невозможно. С одной стороны она мягкая, гибкая, горячая, и стонет на ухо. С другой Кайло прекрасно помнит, что за ними продолжают наблюдать, и старается прогнать все мысли из головы.
— Просто притворись, — просит он хрипло. Шепот почти перестает быть таковым, и Кайло еще везет, что в груди слишком мало воздуха, чтобы говорить отчетливо.
— И зачем мне это? — она перекатывается и садится верхом на Кайло. Фальшиво закатывает окровавленные белки глаз, напоминая какую-нибудь богиню смерти, и стонет не менее искусственно. Но ужасно зазывно.
— Помоги. Убить. Его, — Кайло выдыхает в ее шею.
На мгновение Рэй застывает. Опускает лицо и прячется за волосами словно за пеленой.
— Не думай, просто говори, — стискивает он ее запястья до боли, пока она не выдала их мыслями. — Сноуку не интересен секс, но мысли о предательстве он тут же почувствует.
Но Рэй просто поднимается вверх, сжимая бедра и вздрагивает, содрогаясь в самом прекрасном и насквозь фальшивом оргазме, достаточно громком для всех шпионов и прослушки на весь жилой уровень. Она сомневается, можно ли ему доверять. Стоит ли ей ему доверять, или лучше убить прямо сейчас. Колеблется, дрожа.
А затем она оседает на него, прижимаясь всем разгоряченным телом, и губы ее шепчут ему прямо в рот.
— Я согласна.
Он уже пытался сделать это однажды. Убить Сноука. Но когда понял, что это невозможно, то предпочел убить своего отца. Подчиниться ради баланса. Ради одного мгновения, когда все стало бессмысленным и неважным.