100 shades of black and white
Шрифт:
Смотрит на Рена, уставившегося на него в ответ тяжелым взглядом, в котором нет ничего, кроме принятия.
— Хакс? — жалобно спрашивает Рэй, и он вспоминает ее, свернувшуюся под боком в клубок. Маленькую и не требующую ничего, кроме крупицы внимания. Сказавшую однажды Сноуку, что у нее уже есть все, чего она могла пожелать.
— Иди сюда, — покоряется Хакс. Хлопает по краю постели и откидывает край одеяла.
Рэй идет, и за нею ступает Рен. Они оба словно связаны друг с другом, держатся за руки, дышат в унисон.
Кровать
— Спасибо, — шепчет она и закрывает глаза. — Спасибо тебе.
Рен, лежащий на соседней подушке, только обреченно вздыхает, а затем смотрит на Хакса со своим фирменным выражением: расскажешь кому — убью.
— Иди ты, — одними губами говорит Хакс и тоже закрывает глаза.
Теперь ему спокойно.
Отныне Кайло будет сторожить их сны.
====== What is madness? You. (Рэй/Кайло Рен) ======
Иногда Рэй кажется, что в ней живут целых два человека. Совершенно разных причем.
И она не сходит с ума.
Она просто...
Она просто ничего не может с собой поделать.
Они встречаются в их особенном секретном месте спустя месяц после предыдущей встречи.
Это много. На самом деле это очень много, и каждую минуту из проведенных отдельно Рэй чувствует словно вечность, прожитую на Джакку. И ей вряд ли хватит терпения дождаться, выстоять, пока он не окажется так близко, чтобы добраться до его горла.
Иногда ей хочется впиться в его здоровенную шею и болтаться на ней мертвым грузом, делая еще одну неуклюжую попытку придушить и обездвижить, как ее учил Люк.
Но подмять под себя Кайло Рена нереально. И она может воображать все что угодно. Даже то, как она ставит его на колени и заставляет униженно молить отпустить. Как невидимая хватка сжимается на его крепком белом горле и ее ладонь с какой-то странной любовью прижимается к горячей коже, перекрывая доступ кислороду.
Как она выдавливает из него сбивчивые просьбы и сожаления. Вытряхивает из этого здоровенного тела, собирает с прикушенного языка вместе с кровавой слюной.
Без толку.
Он совсем не изменился с прошлой встречи. Может, малость похудел, но черный костюм с плащом скроют собой все, даже если он превратится в сплошной скелет, как это действительно уже было.
Тогда они виделись впервые через полгода после смерти Леи, его матери, и Рэй не могла ничего с собой поделать. Ей было просто жаль его. Так жаль, что она сама чуть не сломалась под грузом чужой печали. Не могла уйти, практически уползала, словно ей перебили ноги. Может, потому что могла представить себе, каково оно — полное одиночество, когда у тебя никого нет.
Но у него была она, а у нее был он, и так должно быть всегда.
— Ты рано, — гудит
Забавно, но да, его нетерпение можно почувствовать даже в воздухе, он словно напоен ожиданием и преддверием рывка, чтобы слиться в одно целое.
Рэй считает про себя — раз...
Он вторит ей мысленно — два — и слегка улыбается. Под маской это не видно, но она знает, что так оно и есть. Рен счастлив видеть ее.
— Три... — и это все, на что ее хватает.
Дальше они превращаются в клубок из тел, сплетенных рук и ног, улетающего в сторону шлема и ее солнечной маски, сомкнувшихся губ, отдающих друг другу свое дыхание.
Рэй оказывается сверху и успевает отодвинуться, ровно настолько, чтобы содрать с него дурацкий плащ в многочисленных застежках, мешающий ей забраться к нему под одежду.
Шрамов прибавилось.
Три неровных, свежих бугра с левой стороны под ребрами, как будто рвал свирепый зверь.
— Нексу, — отвечает на ее немой вопрос Кайло. — Неудачно получилось.
— Ты что, провалился к нему в гнездо? — деланно удивляется Рэй. Такое может учудить разве что полный новичок, а не рыцарь Рен, но нужно же ей хоть иногда поддевать Кайло в словесных поединках, иначе он совсем обнаглеет.
— Ага, спутал с одной прекрасной дикаркой. Она мне похожий шрам оставила, видишь? — и Кайло тыкает себе пальцем в щеку, показывая на оставшуюся видной белую полоску от сейбера Рэй.
— Ничего там нет, — Рэй сокращает расстояние, иначе он снова примется бухтеть по поводу своей совершенно некрасивой рожи, испорченной всякими мусорщицами, и накрывает его шрам губами, зацеловывая. — Тебе показалось.
— Ну хорошо, — соглашается с ней Рен. — Конечно, показалось... — Его дыхание рвется, делается беспорядочным и ускоряется, в самый такт сердцу, потому что ладони Рэй пробираются под тяжелую ткань одежды и накрывают его грудь, щипля за соски. — Совершенно точно показалось... — задыхается он и теряет последние мысли, когда она ловко расстегивает пряжку его штанов.
Можно не быть джедаем, чтобы понять, что сейчас у него в голове. Рэй чувствует это — жар и нетерпение. Вместе они превращаются в настоящее зелье, почище того, что готовил Ункар Платт для контрабандистов, терявших от его пойла голову..
— Чего ты хочешь? — спрашивает она его на ухо, специально задевая языком чувствительную ушную раковину. Прикусывает зубками и отпускает, пока Кайло не грохнулся на самом деле в обморок. Кто бы мог подумать, что у этого громилы такие нежные уши. И такая повышенная возбудимость.
— Тебя, — выдыхает Рен. — Всю... тебя...
Рэй не теряет время на раздевание, это будет потом; просто расстегивает жилет, открывая обнаженное загорелое тело и усыпанную родинками грудь, и от этого Кайло дышит слишком часто и рвано.