1924 год. Наследница
Шрифт:
Как ни странно, но на этот вопрос ответил мне Зворыкин: - Ничего не вижу сложного. В большинстве советских учреждений бюрократия и взятки расцвели пышным цветом. Как мне сказал бывший крестьянин, а ныне советский чиновник: не подмажешь - не поедешь. Городские власти, в том числе в милиции, сделают вам любой документ, только плати. Если хотите, могу вам в этом поспособствовать.
"Значит, границы твоей щепетильности все же есть, - усмехнулся я про себя.
– Ловко же ты вписался в советскую систему, уважаемый Петр Сергеевич".
– Был бы вам очень благодарен.
– Я все уточню, а потом вам скажу. А встретимся
Я встал.
– Думайте, господа, над моим предложением, думайте. Теперь, извините. Мне надо идти.
Придя на встречу первым, я сел на скамейку и изредка поводя головой по сторонам, перебирал в памяти приятные моменты нашей, затянувшейся до утра, встречи с Машей Осокиной. Бывшая гимназистка, а теперь делопроизводитель в одном советском учреждении, девушка вела свободный образ жизни, который, как она считала, соответствует современной раскрепощенной женщине. Я был не понаслышке знаком с сексуальной политикой большевиков, которые даже такой вопрос сумели поставить с ног на голову.
Войдя в комнату Маши, я быстро огляделся по сторонам. Кровать, платяной шкаф, стол и два стула занимали почти все пространство маленькой комнатки, так что пройти между ними можно было только боком. На столе стояла открытая бутылка вина и вазочка с конфетами, правда, вместо бокалов стояли стаканы.
– Прошу к столу, - пригласила меня хозяйка комнаты.
Сели, я налил вина в стаканы: - За нечаянное знакомство?
– Я Маша. А как тебя зовут?
– Саша. За знакомство!
Мы выпили, после чего кокетливо глядя на меня, девушка спросила: - Нравлюсь я тебе, Сашенька?
– Нравишься, Машенька, - в тон ей ответил я.
– Хочешь еще вина?
– Я тебя хочу. Иди ко мне, девочка.
Девушка поднялась, обошла стол и послушно уселась своим упругим задом на мои колени. Обняв, я крепко поцеловал ее губы, после чего моя рука пустилась путешествовать по ее обнаженному телу, так как под ее халатом не оказалось никакой одежды. Маша, тесно прижавшись ко мне, не сопротивлялась, только тихонечко постанывала, когда мои пальцы касались ее интимных мест. В какой-то момент она тяжело задышала, а потом тихо сказала: - Все. Все. Идем.
Еще спустя несколько минут мы оказались в ее кровати. Стоило мне продолжить ласки, как девушка изогнулась и застонала. Для меня это стало сигналом, чтобы приступить к действиям. Мария оказалась весьма чувствительной особой, заводя меня своими криками и стонами, словно пружину, до самого предела. На землю уже упали глубокие сумерки, когда мы, наконец, оторвались друг от друга.
– Хорошо-то, как мне с тобой, Сашенька. Ой, как хорошо, - ворковала, лежа у моего плеча, девушка. Повернувшись на бок, я посмотрел в разгоряченное лицо Маши и сказал: - Как ты смотришь на то, чтобы продлить наше знакомство в ресторане?
– Ты приглашаешь меня....
– Приглашаю. Кушать сильно хочется.
– И мне, - хихикнула девушка.
Когда мы шли по коридору к выходу, я подумал, что ее страстные стоны, слушала половина населения квартиры, но криков народного гнева, как ни странно, не последовало.
"Видно народ решил не связываться с хулиганом, которого я столь художественно изобразил, - решил я, тем более что другого варианта, как бы и не было.
Случилась, правда, одна неловкость, если ее можно
Приятные воспоминания улетучились, стоило мне увидеть идущего по бульвару Зворыкина, но что мне сразу не понравилось, так его лицо, которое просто излучало тревогу.
– Добрый день, Петр Сергеевич. У вас что-то случилось?
– Здравствуйте, Александр. Заметили?
– он криво усмехнулся.
– Видно я здорово разволновался, раз вы сумели что-то прочитать на моем лице.
– Так что все же случилось?
– У меня сегодня появилось ощущение, что за мной следят. Это никак не может быть связано с вами?
– Не думаю. Я всего лишь три дня как в Москве, поэтому вряд ли смог привлечь внимание кого-либо.
– Будем надеяться, что во все виновата моя излишняя подозрительность. Вернемся к вашему вопросу. У вас есть хоть какой-то документ, удостоверяющий вашу личность?
– Чужая трудовая книжка и нансеновский паспорт.
– Нет, это все не подойдет. Был бы у вас такой документ, новый паспорт обошелся бы вам в семьдесят рублей, а без документа будет стоить сто пятьдесят, правда обещали сделать в течение двух дней. Так как?
– Вот, держите, - я достал из кармана деньги и бумагу, на которой были написаны мои данные. Зворыкин пробежал глазами по бумаге, потом сложил лист вчетверо и аккуратно, вместе с деньгами, засунул в карман.
– Я смотрю, в советской России все продается и покупается.
– Не все, но многое. Были бы деньги. Люди говорят, что это НЭП разлагает, только черта с два! Пролетарии, которые стоят у власти, уже сейчас хотят жить при коммунизме, а ведь кругом столько соблазнов: рестораны, казино, бордели. Вот только с зарплатой в пятьдесят-шестьдесят рублей в них не сунешься, поэтому те из них, кто заполучил хлебную должность, считают: раз появилась возможность, то греби деньги лопатой и живи красивой жизнью. Причем это касается не только чиновников, но и милицию, а возможно и чекисты подвержены этому тлетворному влиянию. Знаете, среди нэпманов даже шутка такая ходит, что отличие между пролетарским судом и ревтрибуналом определяется только разницей в цене. Что? Не поняли? Чтобы вас не расстреляли, надо занести им намного больше денег.
– Да понял я, понял.
– Значит, с паспортом мы все решили. Теперь, насчет Кремля. Сегодня с утра я съездил к одному своему хорошему знакомому. Думаю, посоветуюсь с ним, и знаете что? Он сумел меня весьма порадовать. Может, вам приходилось слышать о большевистской организации под названием "Пролеткульт"?
– Не только слышать. У меня было довольно плотное знакомство с представительницей из этой самой организации.
Зворыкин сразу понял, что я хотел сказать, поэтому усмехнулся: - Плотное? Ну-ну. Так я продолжу. Сей товарищ, по имени Николенька Сухин, меня и надоумил. Есть у них отдел охраны памятников, так вот при нем сейчас образовалась новая контора - государственные центральные реставрационные мастерские. Так вот у них в планах есть проведение реставрационных работ в Кремле, причем в этом году. Как вам?