1924 год. Наследница
Шрифт:
– У меня нет слов, Петр Сергеевич. За такое короткое время вы проделали просто огромную работу, - польстил я Зворыкину.
– Так он нам поможет?
Тому мои слова явно пришлись по душе, даже строгое выражение лица как-то смягчилось.
– Думаю, он не откажет в моей просьбе и поможет получить для нас пропуска в Кремль.
– Значит, мы станем реставраторами?
– Точно не скажу. Так как структура новая, только-только образовалась, а судя по словам Сухина, они пока сами толком ничего не знают.
– Извините, что перебиваю вас, Петр Сергеевич, но я человек дела. Что от меня потребуется?
– Сухин сказал, что за четыреста рублей, в течение недели, он все устроит. Исходя из его слов, он, скажем так, поможет нам устроиться на работу в эти самые мастерские, а также постарается поспособствовать получению пропусков в Кремль. Как он мне сказал: даст нам выход на нужного человечка.
– Не обманет?
– Не рискнет.
– Один из ваших бывших подопечных?
– догадался я.
– Можно сказать и так. За двенадцать лет службы в полиции меня судьба сводила с разными преступниками. Сухин - аферист. Ох, и ловок был, шельма. Такие аферы крутил, аж дух захватывал, а сейчас устроился у большевиков, даже в начальники выбился.
– Вы, я так думаю, следователем были?
– Эко, какой вы любознательный, Александр, - в голосе Зворыкина сейчас слышалось недовольство, чувствовалось, что ему неприятен этот разговор.
– Да был следователем, а последние три года - важняком.
– Это следователь по особо важным делам. Я прав?
– Правы, - сухо ответил он.
– Так что договариваться с ним?
– Конечно. А на какой срок мы получим пропуска?
– Запрос напишет на две недели, но при этом обещает организовать письменное ходатайство от высшего руководства.
– Сейчас у меня с собой таких денег нет, поэтому давайте встретимся сегодня еще раз, вечером. Вы не против?
В следующее мгновение в поле моего зрения попали два подозрительных типа, направлявшихся к нам.
"Воры или бандиты. Похоже, Петя, у тебя нет паранойи".
Зворыкин замялся: - Сегодня.... Нет, наверно. Давайте лучше завтра, в это же время.
– Договорились.
Я встал, за мной поднялся Зворыкин. Приподняв шляпу, я тихо, почти шёпотом, сказал: - Не оборачивайтесь, к нам идут двое мужчин. Делаем вид, что прощаемся.
– Так что, Петр Сергеевич, загляните к нам на вечерок?
– уже громко спросил я его.
– Думаю, в эту субботу, будет в самый раз. Возьмете свою любезнейшую...
– Боюсь, что у бывшего господина следователя не будет возможности это сделать!
– резко ворвался в наш разговор, подошедший к нам, мужчина в шляпе и костюме от портного.
– А вы, милейший, идите. Вас
Быстро окинул его взглядом. Хорошо одетый мужчина, лет сорока пяти, с интеллигентным, тонким лицом, которое портил узкие губы и холодный, как у змеи, взгляд. За его спиной встал широкоплечий и кряжистый мужик в косоворотке и пиджаке.
Зворыкин резко развернулся на голос и, увидев стоящего перед ним человека, резко побледнел, словно свою смерть увидел: - Ты?! Как?
– С того света вернулся, Петя. Должок у меня остался, вот и пришел тебе его вернуть.
Стоявший за его спиной бандит громко усмехнулся.
– Александр, действительно, вы идите, - чуть повернув голову в мою сторону, сказал Зворыкин.
– И пожалуйста, предупредите Анастасию Васильевну. С богом!
Я принял испуганный вид: - Так я пойду, господа?
– Ишь как напужался, - с кривой усмешкой прокомментировал мои слова громила.
– Разрешение спрашивает.
– Да иди уж, иди, - брезгливо махнул в мою сторону рукой франт.
В следующее мгновение его рука, подчиняясь чужой воле, ушла за спину, затем последовал резкий рывок вверх. Бандит, почувствовав острую боль, только раскрыл рот, как выверенный удар по шее отправил его в беспамятство. Второй головорез не сумел сразу среагировать на изменение обстановки и тем самым подарил мне несколько секунд форы. Его рука, откинув полу пиджака, только нырнула за спину, чтобы выхватить оружие, как ему в лицо уже смотрел ствол браунинга.
– Давай, рискни, - нагло ухмыльнулся я, подталкивая его к действию. Здоровяк хищно оскалился, но стоило ему наткнуться на мой взгляд, как понял, дергаться не стоит, этот выстрелит. Осторожно опустил руку и замер, не сводя с меня бешеного взгляда.
– Это ты зря, - попенял я бандита.
– А мне так хотелось тебя пристрелить.
– Ниче, сука рваная, мы еще встретимся, - пообещал он мне.
– Мне бы твою уверенность, - усмехнулся я, а затем спросил Петра Сергеевича.
– И что дальше?
– Сдадим их милиции.
– Вы уверены?
Заминка в несколько секунд и брошенный взгляд на тело, лежащее на земле, говорили о том, что он ни в чем не уверен, но при этом поднял на меня глаза и сказал: - Уверен! Все должно быть сделано по закону.
В следующее мгновение он быстро шагнул к стоящему бандиту, затем неожиданно и резко рубанул его ребром ладони по шее. Громила на секунду замер, потом закатил глаза и, как бревно, грохнулся на землю. Удар у бывшего следователя был явно отработан, причем на практике.
– Ого! Как вы умеете!
– восхитился я.
– Знаете ли, я не только за столом сидел, да бумажки перекладывал, - в его голосе чувствовалось ехидство.
– Мне и на задержаниях приходилось часто бывать, а там всякое случалось.