25 дней и ночей в осаждённом танке
Шрифт:
За орудием из колеи торчала рука. Все, что осталось от артиллериста. Остальное было вмято в землю гусеницей. В другой колее смятый сапог и еще что-то. Хоть артиллеристы противника, но видеть это, все равно тяжело.
– Наша передовая впереди метрах в ста отсюда, – предупредил автоматчик, указав рукой на передний край. – Будьте осторожны. Без надобности не выходите из танка.
Рис. 5.
После того как автоматчики ушли, они торопились возвратиться, Будаев и Ерошкин подошли к танку и обошли вокруг.
Он застрял недалеко за орудием. На поверхности оставались только верхняя часть корпуса и башня. Гусеницы, колеса, все это было скрыто болотной жижей.
– Не выйдет своим ходом! – засомневался Ерошкин.
Будаев промолчал. Он, как и Ерошкин, не верил, что можно самостоятельно выбраться из этого болота. Но было не до рассуждений. Пока затишье, надо торопиться.
Крышка люка на башне была опущена и не заперта изнутри. Будаев, стоя на корпусе, приподнял её, прислушался. Ерошкин страховал. Тишина. Опустив ноги в проем люка, спрыгнул вниз. И тут его словно кто-то острым ножом ударил в самое сердце! Так сильно резануло! Ноги уперлись во что-то мягкое. Тела были еще теплыми. Осторожно, через люк механика-водителя вынесли их. Из кармана гимнастерок достали документы. В кармане Краснопеева Будаев нашел два письма. Он взял их, чтобы ответить. Но последующие события завязались в такой тугой узел, что не только ответить, просто прочитать их не оказалось времени.
Танкистов положили недалеко от танка в воронку.
– Прощайте боевые товарищи, прощай сынок, – еле шевеля губами, тихо проговорил Будаев и соленая, скупая солдатская слеза навернулась на глаза.
Как смогли, малость забросали землей, молча постояли и так же молча возвратились в танк.
Пробыли в нем недолго. Поняв, что без грамотного офицера им не разобраться, вернулись в часть и обо всем доложили зампотеху.
Выслушав, Антонов отослал их обратно, пообещав прислать командира. После этого доложил комполка.
К танку Будаев и Ерошкин возвращались знакомым путем. Шли поодиночке, стараясь не попадать в поле зрения противника, используя рельеф местности. Вокруг затишье. Будаев поймал себя на мысли, когда так предательски тихо, жди чего угодно!
Заняв танк, приступили к ремонту.
Во второй половине дня противник предпринял наступление. После ожесточенного боя, наша пехота получила приказ отойти на прежние позиции. Будаев и Ерошкин слышали стрельбу, но не придали ей значения. На передовой всегда стреляют. Хорошо, что Кузьма по надобности полез из машины через башенный люк.
– Немцы! Драпаем! – не своим
Вслед за ним Будаев кубарем скатился вниз, успев запереть на ключ башенный люк. Противник заметил их. Пули застучали по броне. Нашей пехоты не было видно. Они оказались между нашими и противником. Перебежав через плотину, а дальше, где ползком, где короткими перебежками, пустились за своими.
Когда добежали до переднего края, пехотинцы не могли понять, как танкисты не заметили, что рядом с ними шел бой и наша пехота отступила в глубь обороны.
Танк оказался на территории противника.
Штраубе воспользовался тем, что танк на отбитой территории. Офицер в сопровождении солдат был направлен им осмотреть и доложить, что с танком.
Подойдя к нему и увидев, как он глубоко увяз в болоте, офицер покачал головой. Въедливый по натуре. Служака. Больше всего его интересовала пушка. Замерил диаметр нарезной части, длину ствола. Попытался открыть башенный люк и залезть внутрь. Прикладом стучал по башне, определяя по звуку толщину брони. И все скрупулезно записывал.
Когда с нашей стороны ударили орудия и долина огласилась гулом танковых моторов, разрывами снарядов, пехота противника отступила. Бежали мимо танка. Попрыгав с него, вместе с ними побежали офицер и солдаты.
Штраубе было доложено, что танк без экипажа. Это существенно облегчало задачу.
На ночном совещании с заместителями, был сосредоточен. На нем лежала большая ответственность. Он знал, что произойдет с ним, если не выполнит приказ фюрера. Это станет последним днем его жизни.
После того, как были обсуждены все вопросы, распределены обязанности, Штраубе подвел итог совещанию и отпустил всех.
Глава 11. Нужен грамотный офицер
Бой был непродолжительным. Когда танки вернулись, Будаев и Ерошкин доложили зампотеху. Выслушав их, пошел доложить комполка, предупредив
дождаться его.
В летучке шел разбор прошедшего боя.
Увидев Антонова, Соколов прервал обсуждение
– Танкисты возвратились?
– Так точно, – ответил Антонов.
– Доложи! Только коротко, – предупредил Соколов.
Слушал молча.
– Время теряем! Время! – громко постучал карандашом по столу, не удовлетворенный докладом. – Надо не посылать экипаж посмотреть, что с танком, а подсадить для восстановления и защиты, чтобы не попал к противнику.
– Риск велик для экипажа находиться в неподвижном танке рядом с передовой, – высказал мнение Кульпинов.
– Знаю, – проговорил комполка. Такое решение далось ему не легко. – Война – это постоянный риск. Иного выхода не вижу. Антонов, быстро вызови Будаева и Ерошкина. Хочу узнать все от них.