365 сказок

Зарин Ярослав

Дорога вела через лес, огибала озеро и внезапно, нырнув между холмов, выходила в долину, где протекала спокойная река. Именно здесь я развёл костёр, остановившись отдохнуть. Путешествие по новой реальности несколько затянулось, но здесь царило лето, тёплое и мягкое, потому я не особенно спешил покинуть этот мир. Мне даже казалось, что я должен кого-то встретить, отыскать здесь, но пока что окружали меня только птицы и растения.

День клонился к закату, костёр превратился в угли, и я пил свежезаваренный

травяной чай, задумчиво глядя на то, как солнечный диск скатывается в устье реки. Золотисто-оранжевый, похожий на только что отлитую монету, он был одновременно далёк и близок.

Точно так же я ощущал дверь. Она точно и была совсем рядом, и в то же время находилась слишком далеко. И пока не собиралась ни исчезать, ни открываться.

Вечерний свет тёк по долине, от реки поднимался туман, и я улёгся в траву, отдыхая от долгого пути и наслаждаясь покоем. Почти задрёмывая, я услышал непонятный шорох, но не придал ему значения, решив не пугать собственный сон.

И, может быть, я бы окончательно уснул, но внезапно надо мной склонился зверь, вид у него был крайне озабоченный.

— Странник? — спросил он. — Всё в порядке?

— Да, — усмехнулся я и всё-таки сел. — А ты?..

— Дух этих мест, — зверь скромно отступил и сел чуть поодаль, обернув лапы длинным хвостом. В нём было что-то от лисы, а что-то от кошки, круглые уши беспрестанно двигались, подсказывая, насколько на самом деле их обладатель внимателен и озабочен.

— Что ж, приятно познакомиться, — я взглянул на свой котелок. — Чаю?

— Нет, нет, — качнул головой зверь. — Не стоит заботы. Ты, наверное, ищешь дверь?

— Вроде того.

Солнце окончательно село, и туман как-то разом сгустился. Чтобы уберечься от сырости, я подбросил в костёр веток, заставив его вновь разгореться, разбрасывая искры. Местный дух задумчиво всмотрелся в пламя.

— Дверь появится, — сказал он через некоторое время. — Когда будет луна. Она всегда создаётся из лунного света. Но у нас давно не было странников, я даже удивлён визиту.

— Отчего же? — поинтересовался я.

— Мне начало казаться, что нашего мира избегают, — уклончиво отозвался он. — Хотя тут будто бы нечего бояться.

С этим я был склонен согласиться — днём мне не встретилось ничего пугающего, ни хищников, ни старых храмов, помнивших о жертвах, ни призраков, ни чудовищ. Даже дух этих мест не казался опасным. Впрочем, всякое могло быть, путники избегали некоторых миров по совершенно не похожим на страх причинам, и с этим ничего не поделаешь.

— Рад, что хоть кто-то к нам пришёл, — добавил после краткой паузы дух. — Это дарит надежду.

— Скучаешь? — с пониманием спросил я, и он кивнул в ответ.

Туман танцевал вокруг нас, и дух тоже стал утрачивать тело, сначала он перестал походить

на животное, а затем и совсем обратился в тёмный сгусток, в котором мелькали и кружились яркие серебристые искры.

— Порой не хватает общения с кем-то, кто умеет видеть грани миров, — пояснил он. — Я ведь раньше тоже умел скользить между реальностями.

— Раньше?

— Прежде, чем оказался заключён в этом мире, в этой долине, — казалось, он виновато усмехнулся, но, конечно, теперь было невозможно судить наверняка.

— А как же случилось, что ты оказался связан с этими местами.

— Я здесь погиб.

— Но ведь для путника это ничуть не проблема, — я удивлённо посмотрел на него.

На мгновение он почти слился с туманом, став одновременно ничем и всем.

— Всякое бывает, — наконец он опять обрёл форму, нервно прошёлся вокруг костра.

Я не стал расспрашивать. Каждый странник по-своему заканчивает путь, так что, возможно, не было особого значения в том, отчего так вышло именно с ним.

Стемнело, костёр аппетитно похрустывал ветками, ночное небо было удивительно чистым, хотя долина тонула в тумане.

— Скоро встанет луна, — снова заговорил дух. — И ты уйдёшь.

В голосе его на этот раз было что-то зловещее. Я усмехнулся, внезапно понимая, отчего странники могли избегать этого мира.

— Так ты не просто дух, ты ведь страж.

— Да, — не стал отрицать он.

— И мне нужно сразиться с тобой, чтобы уйти?

— Или встать на моё место, чтобы освободить меня, — внезапно он отрастил когти и клыки, рога и хвост.

— Я не хочу ни того, ни другого, дай мне уйти, — в пальцах моих уже вырисовался шаманский нож. — Зачем нам нужны сражения?

— Так положено, так заведено, — он настороженно наклонил голову. — Отчего ты не хочешь?

— Если ты будешь сражаться с каждым, кто же придёт к тебе побеседовать? Не об этом ли ты скучаешь?

Он снова обошёл костёр кругом.

— Даже если так, — уверенности у него поубавилось, — всё-таки не стоит избегать традиций.

— Что же это за традиция? — я покачал головой. — Я не принадлежу этому миру, отчего бы мне её соблюдать?

Он не нашёлся, что ответить.

На востоке засеребрилось небо, поднималась луна, и сердце моё тихонько дрогнуло, подсказывая, что совсем скоро возникнет дверь.

— Нет, ты должен, — дух навис надо мной, внезапно становясь больше, набираясь темноты, страха, силы, от которой покалывало кончики пальцев.

А дверь была совсем рядом, потому что луна поднялась над горизонтом, свет потёк над рекой, посеребрил туман, вырисовывая духа во всей его гротескной ужасности.

— Я должен следовать своему пути. Как и ты. И если ты был странником, то сражения — не твоя стихия.