365 сказок
Шрифт:
— Что, опять бездельничаем? — голос был сварливо-ироничным.
— Чтоб ваша братия пропала, — выругался Йохан беззлобно.
— Ты хам, — парировал голос. В центр комнаты вышла чёрная кошка с чуть поседевшими кисточками на ушах. — Мне сегодня на службу к вечеру. Не отвезёшь ли меня?
— Кси, — Йохан повернулся и посмотрел на кошку. — Ты хоть помнишь, что эту несчастную клипсу тебе подарил я?
— Мне бы выдали её и так, — Кси демонстративно начала умываться. — Ты же знаешь, я хромаю на заднюю лапу. Отвези меня
— Отвезу, — вздохнул Йохан. — Знал бы я, что стану кошачьим извозчиком.
— Почётная должность, между прочим, — Кси фыркнула в усы.
Йохан ничего не ответил.
***
Он привёз Кси на службу и на руках внёс в кабинет. Иногда он чувствовал — кошке не хватает прежней жизни, когда её держали на коленях, а всех забот было — вовремя потребовать еды и уютно мурчать, лёжа на одеяле.
— Тебе не кажется, Кси, что вы начинаете очеловечиваться? — Йохан присел в кресло для посетителей.
— Мр? — Кси потянулась, выражая таким образом недоумение. — Вряд ли мы будем такими же, как люди, хоть когда-нибудь.
— Ну… — Йохан не договорил, махнув рукой. — Кто вас знает, кошек.
— Благодарю, что довёз меня. Могу, кстати, предложить тебе постоянную работу, — Кси не торопясь, обнюхала бумаги на столе. — У меня сегодня не так много неотложных дел, могу отвести тебя в отдел кадров.
— Что за должность? — Йохан чуть оживился.
— Распечатка для людей, видишь ли, нам-то печать без надобности.
— Да уж… — Йохан пожал плечами. — Ну уж лучше, чем совсем ничего.
***
Кси устроила всё быстро, и Йохан отправился домой с уверенностью, что с завтрашнего утра приступает к работе.
Решив лечь пораньше, Йохан даже не стал дожидаться возвращения Кси со службы, её должен был привезти специальный трамвай.
***
Проснулся Йохан в кресле у окна, на коленях, при попытке подняться, зашуршала газета. Йохан машинально поднёс к глазам развёрнутую полосу.
«Госпожа Кошка, служившая при дворе, была удостоена шапки чиновника пятого ранга. Маракеш Кошка отслужила короне пятнадцать лет…»
Рядом со статьёй расположилась и незамысловатая фотография госпожи Маракеш Кошка, статной седой женщины с тяжёлой челюстью и маленькими глазками. Йохан отложил газету на столик у кресла и встал, потягиваясь.
— Приснится же такой бред, — вздохнул он.
— Мр? — услышав голос хозяина, чёрная кошка вышла на середину комнаты.
— Эй, Кси, пора завтракать, что ли… — Йохан двинулся на кухню, а кошка помчалась за ним, не уставая мурчать и путаться под ногами…
***
Дорассказав мне историю, она откинулась на спинку стула, ожидая реакцию.
— А жаль, что это был лишь сон, — усмехнулся я. — Кошкам порой стоит говорить. И рассказывать.
— Всё-то ты знаешь, — она фыркнула. — Но история ведь не даёт однозначного ответа, что именно является сном.
— Верно подмечено, — я улыбнулся. —
— Тс-с! — строго сказала она. — Мы знаем, но не стоит так часто говорить об этом в мирах, которые к тому не готовы.
— Это ведь перекрёсток, — возразил я. — Здесь может происходить что угодно.
Она всё же не расслабилась ничуть.
— Странники всегда чересчур беззаботны. Чуть что, и они уже оказываются в ином мире. А мне вот такого не сделать.
— Не прибедняйся, сюда же добралась.
Она окинула меня презрительным взглядом.
— В любом случае, мне пора, — она чуть склонила остроухую голову. — Встретимся как-нибудь.
— Обязательно, — кивнул я ей, делая вид, что верю — она ни капли не странница. — Обязательно встретимся, Кси.
Чуть прихрамывая, кошка гордо прошагала к двери.
Я же всё ещё раздумывал, в каком на самом деле мире застрял Йохан. В том, где его Кси умела только мурчать, или в том, где могла болтать с ним часами.
А уж в том, что мир, где очень внимательно слушают кошек, существует, у мен не было ни малейших сомнений. В конце концов я уже успел повидать немало кошачьих, которые явно произошли оттуда.
========== 189. Весна ==========
Тишина и каскад лавандового, лилового, сиреневого и фиолетового. Уснув на ладонях весны, город и сам превратился в сон, в мягкость утра, когда пробуждение всё не наступает, бесконечно тянется блаженная дремота. Небо стремительно набирало цвет, становилось всё глубже, всё более синим, и каждое дерево, замершее в безветрии, окуталось цветочной дымкой.
Вот бы пройти здесь, выбрать дверь, что приведёт на пустую улочку, где воздух стал ароматом, сладко-свежим, невесомым…
Я отступил от прозрачной сферы, пока она не затянула меня в себя. Весенний мир переливался и манил по-прежнему сильно. Он был такой сочный и такой нежный разом.
— Это же твоя весна, — за моей спиной возникла утончённая до остроты, ясноглазая и светловолосая Королева мечей. — Вглядись!
— Хочешь сказать, я сам оставил всю эту сирень, все эти магнолии, всё это кружение белого и пурпура? — я поманил сферу пальцем, и снова она обошла меня по широкому кругу, зависая перед глазами.
— Да, — Королева мечей чуть наклонилась. Она была удивительно высокой, почти непомерно высокой.
— Когда же это я успел? — но я не мог не поверить. Королева мечей не лгала никогда, совсем никогда. Ей без надобности что-то придумывать.
— Вспомнить день не так-то просто, — задумавшись, она оперлась на стол. — Мир сложился не сам по себе, а может, он уже существовал, но, капля за каплей, ты оживил его и влил своих представлений… О весне, полагаю.
— Нет, — возразил я и даже нахмурился, стремясь уловить, что именно живёт в этой сфере, полной лавандовых переливов. — Вот так выглядит весенняя тишина.