365 сказок
Шрифт:
Мои ладони саднило. Наверное, все они, все они когда-нибудь станут Странниками, больше не будут мной. И это… Разве плохо?
Прислушавшись, я различил голос мага:
— Не забудь о том, что там. Внутри.
Я помнил.
Такое нельзя забыть.
========== 191-192. Патрик ==========
Городской театр отметил век рядом значительных премьер и… потерей одного из лучших сотрудников, чья работа, быть может, не была особенно понятна и заметна зрителю. Однако спектакли неминуемо потеряли бы яркость и красоту, если бы никого не нашлось на замену.
Ушёл костюмер.
Сезон выдался
Труппа и все работники буквально с ног сбились, разыскивая хоть кого-нибудь на вакантную должность. Так прошла целая неделя: в отчаянных поисках и переговорах, которые не обошлись без флирта и даже лёгкого шантажа. А ведь спектакли продолжались, и ежедневно происходило волшебное действо! Костюмы же некому было привести в порядок, что приводило в ужас и владельца театра, и всех, кто был вхож в этот дивный мир…
***
Зимний день едва начался, солнце пряталось в тучи, никто не спешил гасить городские фонари, хоть и близилось десять утра. Здание театра, укутанное ночной метелью в белый плед, додрёмывало, впустив только владельца и уборщиков. На крыльце стоял дворник, опираясь на лопату для уборки снега и меланхолично рассматривая занесённую площадь.
Он первый и увидел высокого и стройного юношу, одетого будто не по сезону в тёмное пальто, сидящее плотно по фигуре. Юный франт не испугался сугробов и прошёл прямиком к дверям, не удостоив дворника взглядом. Впрочем, тот был такому раскладу рад — в юноше чудилось ему что-то недоброе.
Не прошло и десяти минут, как этот же юноша постучал к владельцу. При себе у него было несколько рекомендательных писем, но владелец почти не вчитывался в них. Хватало и того, что юноша сам вызвался стать костюмером. Чёрт с ним, откуда бы он ни был! Пусть он оказался рыж и зеленоглаз и носил высокий цилиндр! Главное, что он приступал к обязанностям в тот же день, что пришёл.
Нельзя было не отдать ему должное, в своей работе он не знал равных. И никто не задумался, как только у него всё это получается. Приятен в общении и хорош собой, Патрик — а так его и звали — не чурался задержаться допоздна, чтобы поправить ленты на платье главной героини, отгладить фрак или накрахмалить сорочку. Он творил чудеса, возвращая к жизни старые костюмы и изобретая новые.
Мягкий с актёрами, он сразу пришёлся им по вкусу и вскоре казался им своим, будто и не работал никогда в этом театре никакой другой костюмер.
***
Беатрис пришла в театр недавно и пока что не получила ни одной первой роли. Не то чтобы она не была талантлива или умна, но чего-то ей всерьёз недоставало, так что она прозябала на заднем плане и с завистью провожала глазами приму — Алексию, чьи золотые волосы во многих спектаклях не требовалось прятать под парик.
Патрика Беатрис полюбила с первого взгляда. Чего только она ни делала, чтобы обратить на себя его внимание! Вот только ничего не работало, никакие уловки не приносили результата. Не утешало её и то, что Патрик не смотрел ни на кого из актрис, будто был уже женат — и то на своей работе.
Поначалу сердцем
Платье, в котором вечером должна была блистать главная героиня, висело чуть в стороне, и Беатрис принялась кромсать его с особенным рвением. Так она сразу высказывала все чувства и к Патрику, и к извечной сопернице! О, сколько забот свалится ему на голову, о, как же Алексия будет вопить! Может, даже сорвёт голос!
Так, вылив весь накопившийся яд на ни в чём не повинную вещь, Беатрис совершенно счастливая ушла домой. Она не подумала, что её преступление кто-то видел. А между тем Патрик никогда не покидал театра вместе с остальной труппой…
***
Беатрис предвкушала большущий переполох, и это согревало ей сердце. Появившись в театре, она всё ждала и ждала, когда же начнётся крик и беготня, но всё шло как обычно.
Короткая репетиция, грим… А вот и костюмы.
Никаких изменений! И Алексия прошла в том самом платье за кулисы, готовясь к выходу на сцену. Будто и не было ночи, не было ни одного порывистого жеста, ни разу не сомкнулись ножницы на тонкой парче.
Алексия едва взглянула в её сторону, а Патрик… Патрик занимался работой, не замечая Беатрис, как и раньше.
***
Теперь Беатрис не могла отступиться. Она долго размышляла над тем, как внести в этот порядок частицу хаоса. Нельзя было остановиться лишь на одном платье, нет! Теперь она выждала несколько дней и кинулась рвать, резать, втаптывать в землю костюмы всей труппы.
Отглаженные и чистые, те беззвучно кричали, пока она сокрушала их и — через них — Патрика, которого любила с таким отчаяньем, и Алексию, которую не могла терпеть ни секунды.
Беатрис была уверена, что теперь-то Патрику ни за что не отвертеться. Теперь-то будет сорван спектакль — и всё по его вине!
***
Однако стоило ей прийти на очередную репетицию, что была уже на следующий день, как сердце её отчаянно забилось. Патрик всё так же шутил и улыбался с другими актёрами, а костюмы ждали их — накрахмаленные, сияющие чистотой!
Беатрис сжалась в комок. Она бросилась к режиссёру и сослалась на жутчайшую мигрень, только бы не выходить на сцену. Впрочем, тут театр ни капли не потерял, ведь Беатрис заменила Марсель, пусть не такая красивая, но гораздо более талантливая девушка.
***
Выстраивая планы на этот раз, Беатрис уже не понимала, что уходит всё дальше за границы безумия. Какими бы ни были её чувства к Патрику, они переродились, обернувшись чистейшей тьмой. Беатрис под покровом темноты вернулась к зданию театра и пилкой для ногтей вскрыла замок задней двери.
С собой она принесла керосин и, тщательно облив все костюмы, бросила в них зажигалку.
В тот миг, когда взметнулись первые языки пламени, Беатрис, породившая огненное чудовище, не думала ни о чём, а только смеялась. Огонь разгорался всё сильнее, и её сотрясали спазмы дикого хохота, пока кто-то не положил ладонь ей на плечо.