90-е: Шоу должно продолжаться 14
Шрифт:
— А самолет тебе не нужен? — буркнула продавщица. Оценила, видимо, мой возраст и внешний вид, вот и перешла на ты без всяких предварительных ласк. — Или, там, боевой танкер. С пропеллером.
— А что, есть? — я оглядел скудный ассортимент спортивного магазина. Да уж, до него явно рука рынка еще не добралась. Пустые полки стеллажей, в дальнем углу скромно притулился брезентовый мешок палатки. На витрине за стеклом — несколько фонариков, шахматы и маска с трубкой для плаванья. А на витрине за спиной продавщицы — несколько блестящих спортивных кубков
— Клоун, — не то с осуждением, не то с одобрением буркнула продавщица. — Нету женских футболок. Мужские есть. Пятьдесят восьмого размера. Семнадцать штук. Брать будете?
— А давайте! — махнул рукой я. — Будут у нас мокрые майки оверсайз.
— Чего? — нахмурилась продавщица, только-только поднявшись со своего места.
— Оверсайз — это такой стиль в одежде, — с театрально-важным видом проговорил я. — Когда человек намеренно надевает слишком большие для себя вещи. Если это делает девушка, то она сразу же начинает выглядеть крохотной и изящной.
— Да? — во взгляде продавщицы промелькнула заинтересованность. — Это кто ж такое говорит?
— Л — логика! — я выставил палец вверх. — Если одежда кому-то велика, значит он уменьшился в размерах. — О, кстати, а еще дайте вот эту девушку с веслом…
Когда я вернулся в парк, народу там явно прибавилось. Пока еще не аншлаг, но у эстрады под дождем кучковалось не меньше семидесяти человек. И еще где-то человек тридцать прятались под окрестными деревьями. А по сцене разгуливала Наташа, завернувшись в полиэтилен как в тогу. И вещала в уже подключенный микрофон, активно размахивая другой рукой.
— … правила у нас простые! Самые смелые получают полиэтилен, а остальные мокнут под дождем! Всем ясно?
— Да мы и с первого раза поняли! — выкрикнул кто-то. — А трусы тоже снимать надо?
— Да тебе бы только трусы снять!
— Я первый, пропустите меня!
— Ша! Никуда не торопимся, ждем Велиала! — заявила Наташа и приложила руку козырьком ко лбу. — О, а вот, кстати и он!
— Я не понял, вы что тут, без меня начали? — громко возмутился я, забираясь на сцену.
— Вот, он пришел, давайте я уже разденусь! — следом за мной на сцену полез кто-то из панков, стягивая с себя мокрую рубашку.
— Так, команды еще не было! — запротестовала Наташа.
— Так дождь-то уже есть! — выкрикнул кто-то.
— Велиал, скажи им! — Наташа скорчила обиженную физиономию. — Я сразу сказала, что дефилировать должны девушки! Так, слез быстро! Никому неинтересно смотреть на твою тощую задницу!
— А чо это неинтересно? А если я вот так повернусь?
— Зоха, могет! Давай, Зоха, снимай штаны, а то не считово!
— Так, я пришел, — сказал я, оттесняя Наташу от микрофона. — Сейчас будем наводить порядок! Зоха, раз вылез, давай танцуй уже, что ты тут как в бане раздеваешься?!
— Это типа стриптиз что ли?
— Бельфегор? — я оглянулся на ржущего за поливоксом клавишника. — Боря, ну что за дела? Раз у нас тут импровизация во все поля, организуй нам пафосную музыку!
Бельфегор встрепенулся, поставил руки на клавиши и заиграл вольную фантазию на тему имперского марша из «Звездных войн».
Стоящий на сцене в одной штанине Зоха принялся в такт подергиваться. Публика радостно заржала.
— Нет! — решительно сказала Наташа.
— Что именно «нет»? — уточнил я.
— Я сказала, что пленку получат только смелые девушки, — Наташа гордо вздернула подбородок.
— Эй, так нечестно! — заорали из публики.
— Тихо, мужики! — выкрикнул я без микрофона. — Сейчас я договорюсь!
Я приобнял Наташу и отвел ее к куче накромсанного как попало полиэтилена. Мы склонились голова к голове и сделали вид, что спорим.
— Как-то вообще сегодня неорганизованно получилось, прости… — прошептала Наташа. — Но их что-то много понабежало, и надо было что-то начинать, чтобы они никуда не разбрелись.
— Наоборот прикольно, — шепотом же заверил я. И потом помахал руками замершему Зохе. — А ты продолжай, продолжай, не останавливайся!
Зоха принялся дергаться дальше, запутался во второй штанине, чуть не упал под хохот мокрых похмельных рокеров. — Давай, как будто мы договорились. Все отлично, хорошо, что ты их зацепила. Давай микрофон, пойду подхватывать начинание.
Я быстрыми шагами вернулся в середину сцены, волоча за собой шнур микрофона.
— Короче, братва, я как мог пресек эту дискриминацию по половому признаку! — заявил я. — Значит так, парням тоже можно!
— Да уже нафига? И так промокли! — выкрикнули из толпы. А народ, меж тем, потихоньку подтягивался.
— Хозяин — барин, — хмыкнул я. — Зоха, стой, стой, трусы оставь! А то нас тут, может, дети смотрят! Время надевать тогу!
Зоха радостно подскочил к куче, вытянул из нее кусок полиэтилена и принялся неловко его на себя наматывать.
— Дорогие зрители, обратите внимание! — голосом диктора сказал я. — На наш подиум выходит первая модель нашей коллекции «Рок под дождем». И сейчас вы можете решить, заслуживает ли претендент Зоха этот замечательный кусок полиэтилена. Зоха, ну что ты деревянный-то такой? Видел, как манекенщицы по подиуму ходят? Давай-давай, шаг от бедра, ыть, ыть!
— А можно я? — раздался из толпы девичий голос.
— О, наконец-то! — радостно всплеснул руками я и чуть не выронил микрофон. — Барышня, давайте к нам на сцену! Публика, а вы чего затихли? А ну-ка поддержим!
Раздались хлопки, свист и радостные вопли.
«Да уж, в таком хаосе мы мероприятие ни разу не начинали», — подумал я, оглядывая народ. Такое впечатление, что часть из них со вчера даже спать не ложилась. Поэтому и пришли раньше заявленного срока. Как сидели в своих тусовочных флэтах, тем же составом встали и приехали сюда. Мол, в парке потусуемся, фигли нам?