90-е: Шоу должно продолжаться 14
Шрифт:
А за дальним столиком — пели под гитару. Что они там слышали посреди общего шума — загадка, конечно. Но гитарист лабал, остальные подпевали.
В центре между столиками танцевала девушка. Она медленно кружилась, эротично выгибалась, гладила себя руками. Ее движения никак вообще не соотносились с играющей со сцены группой «Ножной привод»… Вот, блин, ребята неубиваемые! Они уже третий раз выходят за сегодняшнюю ночь! И ничего, даже играют нормально и со сцены не падают… Но танцующая девушка их явно даже не слышала. Она кружилась будто под музыку в ее
«Ангелочки» уже «отстрелялись». Кирюха уснул в гримерке часа два назад. Я его разбудил, по-быстрому метнулся и увез до дома, благо тут было совсем рядом. А остальные, хоть и была у них мысль выступить еще раз или два за ночь, легко смирились, переоделись в «гражданское» из демонического и остались тусоваться.
— … а там какая-то питерская группа в этот момент, — размахивая руками, рассказывал Бельфегор. — Все сидят в одних трусах. На стульях. Я говорю: «Парни, а разве вам не следующими на сцену выходить?» А они мне хором: «Отвали!» Ну я, такой, плечами пожал, хотел пойти Свете сказать, чтобы подвинула кого-нибудь, если вдруг эти придурки не выйдут. И тут их солист орет: «Банзай!» И все срываются и начинают штаны натягивать. Меня чуть с ног не снесли, когда бежали…
— А, там басист в трусах выскочил!
— Ой, а те красноярцы странные, видели? Ну, на четвереньках…
— Да подожди, я к одним вообще захожу, меня Света попросила, а там гитарист волонтерку трахает…
— Такую светленькую с короткой стрижкой?
— Ну вроде да, я не сильно разглядывал… Сразу выскочил.
— Это Алька, она тут уже легендой стала! Ее за сегодняшнюю ночь кто только не трахнул. Она хвасталась, что теперь у нее коллекция из тридцати музыкантов!
— За одну ночь?!
— Хм… Да не, наверное, с начала фестиваля…
— О, у них там целая компания девиц, которые соревнование целое устроили, кто больше соберет…
— Блондинка, говоришь? — заинтересованно закрутил головой Бегемот. И тут же вжал голову в плечи, уворачиваясь от оплеухи Кристины. — Да я же шучу! Может мне просто интересно на эту чемпионку посмотреть…
Все дружно заржали. А Макс неотрывно смотрел на кружащуюся в центре девушку. Потом он буркнул что-то под нос и направился к ней.
Я снова переместился из фудкортной половины зала в концертную. Народу к этому часу осталось, ясен пень, меньше, чем было до полуночи. Все-таки не все могут похвастаться выносливостью даже в юном возрасте. А кого-то родители отпустили только с условием «чтобы в одиннадцать дома!»
Но «колбаса» продолжалась. Часть народа облепила сцену и орала уже охрипшими, но все еще полными энтузиазма голосами. Часть устроила танцы в более свободной части. За загородкой кто-то уже спал, не обращая внимания на грохот из колонок и вопли остальных. В темных уголках, которых здесь хватало, обжимались парочки.
Очередь
Мы с Евой проскользнули через охранников, зорко пасущих проход «за кулисы». Актеры-ведущие сидели кружком прямо на полу, вытянув ноги. И с ними Наташа.
— … думал он меня с ног сшибет, натурально, как носорог мчался…
— … а я белый халат натягиваю, а сам думаю, как бы сейчас его в краске не угваздать, которую там по всей сцене разлили.
— Ой, а мне так страшно было! Я вышла на сцену и все слова забыла! Народ орет, руками машут, а Наташа на меня сбоку смотрит так, что я чуть от стыда вниз не спрыгнула!
— От стыда? Ой, не могу…
— Ну мне нужно было что-то делать! Если бы не заорали, Наташа бы меня домой отправила, она сама сказала!
Ева захихикала.
— Это она футболку сняла на сцене, я видела этот момент, — прошептала она мне на ухо.
— Зато точно все запомнили, — засмеялся я.
— Выбывают Антон и Валя, — Наташа указала одной рукой на мажористого на вид парня с волосами до плеч и девушку в обтягивающем трико. Парень никак не отреагировал, потому что засыпал. А вот девушка возмутилась.
— Наташ, но почему? Им же понравилось, я видела!
— Ты ногу подвернула, — сказала Наташа. — Я видела, ты хромаешь.
— Да нормально у меня все! — со слезами возмутилась «отбракованная» актриса. — Я же на цирковом учусь, мы такие трюки каждый день делаем!
— Велиал, ты достаточно жив, чтобы сесть за руль? — спросила Наташа, даже не глядя в мою сторону. Я вообще думал, что она меня не заметила, но нет.
— Жив, трезв, бобер! — отозвался я.
— Отвези Валентину в травму, — сказала Наташа.
— Яволь, моя королева, — сказал я, протягивая девушке в трико руку. — Погнали, Валентина.
— Но… Наташ, я ты же меня не выгоняешь? — по круглым щечкам «циркачки» потекли слезы.
— Валя, ты дура что ли? — уставилась на нее Наташа. — Ты ногу сломала! Тебе сейчас наложат гипс, и будешь две недели на костылях ходить. Конечно, я тебя не выгоняю, заживет, вернешься…
— Я не сломала, там только растяжение… — захлюпала носом Валя.
— Давай я с тобой съезжу, — внезапно вызвался Костя. Галстука-селедки, за который его троллила Наташа в самом начале, уже не было. Вместо него болтался бантик из ярко-желтой ленты. Но блестящий пиджак все еще был.
Валя попыталась бодро вскочить, но болезненно сморщилась.
— Ева, подождешь здесь? — спросил я. — Или, если хочешь, можешь с нами поехать. Проветришься…
Мы с Костей подхватили раненую циркачку и понесли к выходу. Ева несколько секунд подумала, потом пошла следом за нами.
— Они там заканчивают? — вдруг воскликнула за нашими спинами Наташа. — Так, на сцену вы двое, быстро!
Мы вышли на воздух. Небо уже было наполовину светлым, но это все еще была ночь. Заводские корпуса темнели здоровенными махинами вокруг, звезды посветлели, но их все еще было много. Огрызок оранжевой луны выползал из-за горизонта.