90-е: Шоу должно продолжаться 14
Шрифт:
— Вообще я думала сделать выпускной еще месяц назад, — проводив недовольную бабулю с внуком взглядом, вернулась к теме Наташа. — Сделать развесистую шоу-программу на «Генераторе», созвать тех, кто может взять их на работу, устроить среди них аукцион…
— Типа рабского торга? — хихикнул Бельфегор. — Как в Древней Греции?
— Почему рабского-то? — возмутилась Кристина. — Мне кажется, нормальная идея. Они показывают, на что способны, им предлагают работу. Кто лучше предложит, тот и… Хи-хи. Блин, а действительно похоже!
—
— И самим нужны, да? — подмигнула Кристина.
— А? — встрепенулась Наташа, будто очнувшись от внутреннего диалога.
— Ну, такой себе рабский торг получится, — дернула плечиком Кристина. — Вот твои актеры показывают всякое шоу, демонстрируют, какие они удивительные и талантливые. Работодатель такой: «Вот этого хочу!» А мы, такие: «Этот не продается, самим мало!»
Все засмеялись.
«Вы рыбов продаете? Нет, только показываем…» — промелькнуло в голове.
— Да не, Наташ, вопрос был в другом, — сказал я. — Меня тут ночью Костя озадачил, что тоже хочет пройти твою актерскую школу. А я вдруг понял, что не знаю, когда в нее новый набор. К старичкам его отправлять уже поздно ведь.
— А, да, — Наташа снова задумалась. — Медленно что-то соображаю сейчас… На самом деле, нам очень много звонят насчет нового поступления. По «Генератору» смотрят, тоже хотят… А я пока что…
— Осенью? — предложил я. — С первого сентября, как полагается?
— Да, осенью, — Наташа энергично кивнула. — Осенью — это очень хорошо.
— А главное — нескоро! — важно поднял палец Бельфегор.
— Нет, ну вы прикиньте чо! — Бегемот возмущенно продемонстрировал всем огрызок пирожка. — Раньше когда повидла в пирожке было мало, оно такой жирненькой каплей оставалось в самом хвостике! А сейчас что? Вообще обнаглели! Лучше бы булочку купил…
— А я за пирожками на вокзал хожу, — признался Жан. — Там самые вкусные.
— Из-за пирожков толкаться на вокзале? — приподнял бровь я.
— Ой, да ладно, будто ты сам туда не ходил, — скорчила рожицу Ирина. — Мы в десятом классе с подружкой всегда на вокзал убегали. Там и в киосках косметику можно было прикольную найти, и люди всякие интересные попадались, и вообще движняк какой-то все время.
— И цыганки еще, — Бегемот тоскливо вздохнул, еще раз оглядев остаток пирожка на предмет повидла, потом сунул его в рот. И продолжил говорить. — Они прикольные были, гадали, танцевали.
— Прикольные — это потому что у тебя денег не было! — засмеялась Ирина. — А мне так одна показала фокус — дунула на денежку, а она и исчезла. А я их должна была в школу сдать на что-то… на ремонт или на обеды. А она говорит: «Домой придешь, а денежка в кармане твоем…» Ну да, ну да…
— А
— Да почему? — всплеснул руками Бегемот. — Гадают точно так же, я позавчера видел! На вокзале — это таборные цыгане, а на базаре торгуют — домашние. Ну, типа тех, которые родственники Ляли…
— Родственники Ляли, — машинально повторил я, и медленно движущиеся мысли вильнули в очередную новую сторону. — Кстати, как считаете, может на «Рокозеро» Лялю с собой возьмем, а? Хотя бы на один день? Фотосессия на плэнере, так сказать. Я видел, какую сцену там собирают, круто будет смотреться.
— Точняк! — глаза Бельфегора обрадованно загорелись. — Слушайте, я тоже подумал, что нужно новое. Мы еще когда на стадионе все плакаты распродали, я подумал, что нужно еще! А ее отпустят на «Рокозеро»? Там же родня такая…
— Можно спросить у родни, — пожал плечами я. — А можно и не спрашивать. Просто привезу на один день, а потом домой доставлю.
— А может другого фотографа попробуете? — осторожно предложила Ирина.
— Это вопрос или предложение? — оживился я.
— Слушайте, кстати про плакаты! — почти одновременно со мной сказал Бегемот. — Их так быстро раскупили, прямо расхватали! А что если сделать послефестивальных плакатов, а? Ну, таких, типа постеров. У нас куча звезд сейчас съехалось, и если наделать хороших фотокарточек, а потом сделать из них таких типа афиш… Ну, только не перед фестивалем, а после. Чтобы на память покупали, то…
— О… — взгляд Ирины стал цепким. — Слушайте, вы тут посидите, да? Я сбегаю сейчас к телефону-автомату, ладно?
— Как сказали бы больные и уродливые спартанские дети, — пробормотал я и вытащил из коробки одного из рок-оскаров. — Да уж, специально фиг такое вылепишь, конечно…
— Что? — спросила питерская валькирия, глянув на меня в зеркало, у которого она наводила красоту.
— Все нормально, — сказал я. — Волнуешься?
— А почему столько телевизионщиков? — спросила она.
— Эпохальное событие же, — хмыкнул я. И фыркнул, вспоминая наше блиц-совещание с Василием по поводу этой нашей премии, «Пурги» и «Семян свободы». Сначала он весь этот дикий коктейль идей воспринял без особого энтузиазма. Мол, фигня какая-то, кому это вообще интересно? Но я не отстал. Развел целую философию про перспективу, след в истории и возможную культовость подобного мероприятия. Мол, концерт — он концерт и есть, их таких проходит в стране в день по сто штук. И вроде как да, в масштабах города и области наш рок-фест вне всякого сомнения событие выдающееся, всех всколыхнуло и так или иначе задело. Но на той неделе приедет «Ласковый май», и визжащие поклонницы Юры Шатунова вытеснят из народной памяти весь тот движ, который мы устроили. А вот если мы как-то выпендримся…