А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
«Грейнджер, книг у тебя предостаточно, а вот бесполезных подарков нет. Так что держи! У каждого человека должен быть бесполезный подарок».
«В шаре отражается нынешнее время года», — гласила приписка Джорджа.
— Спасибо за книгу! — восторженно воскликнула Джинни, закончив со своими подарками. — А что тебе подарили? — Она в мгновение ока перебралась на кровать Гермионы и принялась отбрасывать разорванные обёртки в поисках подарков, из-за чего между подругами завязалась небольшая схватка. Живоглот, крутившийся у кровати своей хозяйки, то и дело посматривал на катавшийся на
Получасом спустя, завершив шуточную схватку вничью, девушки уже переоделись и собирались покинуть комнату, когда на пороге появились близнецы, загородившие проход.
— Не спускайтесь вниз, — тихо предупредил Джордж.
— В чём дело? — тут же насторожилась Джинни, до этого беззаботно хихикавшая.
— Перси, — коротко ответил Джордж.
— А что с ним? — удивилась Гермиона, переводя взгляд на Фреда, до сих пор молчавшего.
— Вернул подарок. Ма плачет всё утро, — отрывисто и резко буркнул Фред. Вид у него при этом был мрачным, отчего у Гермионы защемило сердце. — Мы утащили поднос с несколькими бутербродами в гостиную, можем перекусить перед тем, как поедем в Мунго. Гарри с Роном уже ждут.
Переглянувшись, девушки пошли следом за близнецами. Радостное настроение Джинни тут же улетучилось, и она выглядела такой же мрачной, как и её старшие братья. В гостиной все расселись по разным местам и принялись жевать бутерброды. Напряжение так и витало в воздухе, заставляя всех воздерживаться от разговоров. Праздничная обстановка, радовавшая всех вчера, сейчас скорее угнетала, и Гермиона, как и остальные, старалась не смотреть на ёлку, мигавшую разноцветными огоньками, и гирлянды, свисавшие со стен и потолка.
Позже их позвала миссис Уизли, уже пришедшая в себя. И пусть глаза у неё покраснели от выплаканных слёз, она мужественно старалась держать улыбку. До Мунго пришлось добираться на добытой Наземникусом машине, магически расширенной, что осталось тайной для Молли, но не для всех остальных и уж тем более не для Гермионы. Тем не менее, добрались они быстро и без приключений — дороги были пусты по причине раннего утра, которое все предпочитали проводить дома, в кругу семьи. Разглядывая непривычно опустевшие улицы, Гермиона не могла даже представить, что её ждёт в Мунго.
Нет, поначалу больница заинтересовала её. В Мунго всё напоминало маггловские клиники и в то же время там существовало множество различий. Например, здесь не пахло медикаментами, а сотрудники носили лимонно-жёлтые халаты и назывались целителями, а не врачами. Пациенты тоже выглядели специфично: травмы были самые разнообразные, начиная от лишних конечностей и заканчивая разного рода отравлениями. В помещении главного холла и в коридорах постоянно светило солнце, что благотворно действовало на всех, кто находился в стенах больницы, иногда доносилась приятная и едва уловимая музыка. Словом, обстановка создавалась умиротворяющая, что так необходимо больным.
Однако события, что произошли после того, как навестившие бодрого и радостного мистера Уизли ребята покинули палату, оставив его наедине с супругой, разозлившейся из-за маггловских методов лечения, претендовали на звание ужасных. Сначала спешно
Всю обратную дорогу Гермиона молчала, обхватив себя руками за плечи и уставившись немигающим взглядом в спинку сиденья впереди себя. Перед глазами у неё остались изнеможённые лица родителей Невилла и знакомая, ничуть не изменившаяся физиономия ослепительно улыбавшегося Златопуста Локонса. На друзей произошедшее тоже произвело впечатление, но не такое сильное. Глядя на пострадавших от заклятий волшебников, Гермиона не могла сдержать дрожь — и эта дрожь снова охватывала её при воспоминаниях об этом. Больше всего её потрясли их глаза. Пустые, потухшие глаза тех, кто уже никогда не вернётся к прежней жизни.
Дни каникул медленно, но верно подходили к концу, приближая возвращение в Хогвартс, с недавнего времени ставший тюрьмой из-за порядков, введённых Долорес Амбридж. Гермионе часто вспоминался последний разговор с Генеральным инспектором, и из-за этого сердце у неё было не на месте. Амбридж угрожала — пусть и формально — её семье, а слова этой мерзкой женщины редко расходились с делом. Что, если она действительно что-нибудь сделает с её родителями? Но нет, вряд ли профессор Дамблдор позволит ей это…
Время шло, родители вернулись из Болгарии и прислали дочери сувениры, а это значило, что их безопасности ничто не угрожает. Постепенно Гермиона успокаивалась, и вместе с тем крепла её решимость бросить все силы не только на подготовку к экзаменам, но ещё и на тренировки ОД. В свободное время, которого на каникулах было более чем достаточно, девушка сидела в библиотеке, куда Сириус, как и летом, разрешил ей заглядывать в любое время суток, разыскивая полезную литературу. Остальные же занимались всем, что им вздумается, и укорять их за это у Гермионы не было ни желания, ни права.
Вечером накануне отъезда в библиотеке стояла привычная тишина. Гермиона, заранее с присущей ей педантичностью собравшая чемодан, оставила Джинни в одиночестве сражаться с вещами, никак не желающими укладываться в аккуратные стопки, намереваясь в одиночестве почитать новую книгу. «Актуальные загадки древней магии» ей подарил Виктор Крам: его роскошная сова принесла посылку через день после того, как он получил подарок Гермионы, вместе с письмом, в котором молодой человек выражал надежду на поддержание дружеской переписки. Лист пергамента, исчерченный ровными, твёрдыми и строгими строчками, сейчас лежал меж страниц, служа закладкой.
За окнами уже давно стемнело, снизу доносились приглушённые голоса — должно быть, миссис Уизли опять ругалась на близнецов за очередную их проделку. Гермиона откинулась на спинку стула, прикрыв уставшие глаза, и на её губах появилась улыбка, стоило ей вспомнить момент получения подарка Виктора. В тот день, за завтраком, старшие братья Рона и Джинни уселись по обе стороны от девушки с небывалым воодушевлением в глазах.
— Грейнджер, скажи, кто подал тебе идею подарить нам эту книгу, и я расцелую этого гения! — объявил Фред.