А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
— Тс-с! — Фред предупреждающе прижал палец к своим губам, и Гермиона повторила вопрос, но уже намного тише. — Я хочу поговорить.
— По-моему, разговоры стоит отложить, — покачала головой Гермиона, но неожиданно разговорившийся юноша останавливаться не собирался.
— Понимаешь, в последнее время всё как-то не так. Я много об этом думал… — Фред глубоко вздохнул и приподнялся на локтях, так, чтобы их с Гермионой лица были на одном уровне. — Так вот, я много об этом думал и догадался, в чём дело. Вроде бы.
— Поздравляю, — усмехнулась Гермиона.
Но буквально в следующее мгновение ей расхотелось посмеиваться над Фредом, так как он начал говорить гораздо более уверенно. Ей даже показалось, что у него прояснился взгляд, и
— А вот сейчас я сидел, сидел тут… Точнее, лежал… Совсем от тишины отвык, представляешь? И вдруг понял, что мне чертовски одиноко.
— Одиноко? — удивилась Гермиона. — Тебе? А как же Джордж, Ли…?
— А что они, Гермиона? Разошлись, у них свои амурные заботы. Я не о том сейчас говорю. — Фред немного помолчал, разглядывая лицо собеседницы, и вид у него при этом был какой-то загадочный. Наконец, он заговорил: — Вот бывало у тебя такое ощущение, будто чего-то не хватает? И ты чувствуешь, что это где-то близко, но не можешь найти.
Гермиона машинально кивнула, буквально загипнотизированная взглядом Фреда. Да, она отлично его понимала. Вся беда была в том, что она знала, чего (а вернее, кого) ей не хватает.
— А в один прекрасный момент вдруг понимаешь: то, что ты искал, чего тебе так не хватало, находится совсем рядом, только руку протяни.
В сопровождение своим словам Фред действительно протянул руку и осторожно провёл пальцами по щеке Гермионы, медленно, от виска до уголка губ. Гермиона невольно напряглась, замирая от нахлынувших на неё чувств. Всё внутри разрывалось от острого приступа щемящей нежности, сводившей с ума.
— Совсем рядом… — Сорвавшиеся эхом слова повисли в воздухе.
Гермиона судорожно вздохнула, когда рука Фреда соскользнула с её лица на затылок, привлекая ближе к себе, так, что между лицами осталось всего несколько дюймов, достаточных для того, чтобы ощутить смешавшееся дыхание. Голова у девушки пошла кругом, на коже выступили мурашки; она казалась себе напряжённой, как струна: только тронь — рассыплется тонким мелодичным звоном.
— Так близко, — прошептал Фред, поглаживая пальцами затылок Гермионы, отчего та зажмурилась.
«Это сон, просто сон».
Но жар, от которого, казалось, плавилась комната, не то что она сама, красноречивее любых слов убеждал Гермиону в реальности происходящего. И было лишь одно объяснение тому безумию, что заставило её поддаться Фреду и очертя голову броситься в омут собственных чувств.
— Ты пьян, ты пьян, — с горечью шептала Гермиона, не собираясь останавливаться и упускать возможность. Её пальцы неосознанно сжали ворс ковра в надежде уцепиться за реальность, тающую с каждым рваным вздохом, пока она, прильнув к Фреду, вглядывалась в веснушчатое лицо, в голубые глаза, чей блуждающий взгляд был лучшим поощрением.
— Так чего ты ждёшь? — выдохнул Фред ей прямо в губы.
Как будто именно этих слов она и дожидалась. Подавшись вперёд, Гермиона неумело коснулась губами его губ, испытывая при этом невероятное облегчение. Наконец-то не нужно ничего скрывать, наконец-то всё, что таилось внутри, можно отпустить наружу. Губы у Фреда были сухие и горячие и горчили от привкуса сливочного пива, но целовать их было приятно, и мисс Грейнджер наслаждалась происходящим.
В какой-то момент затянувшегося поцелуя — хотя это было трудно назвать настоящим поцелуем, так как Фред не отвечал, а Гермиона ничего в этом не смыслила — рука девушки соскользнула, и та, теряя равновесие, навалилась на Фреда, вынуждая его откинуться на спину и тем самым прерывая увлекательный процесс. Лицо у юноши было немного удивлённым, глаза распахнуты так же широко, как и у Гермионы, дыхание сбившееся. Девушка не успела сказать и слова, как руки Фреда обвились вокруг её талии, не позволяя отодвинуться — да у неё даже желания такого не было! — а сам он выжидающе уставился на Гермиону, видимо, не имея ничего против. Необходимость выплеснуть хоть малую толику всего, что
Это действительно было похоже на сон. Скажи ей кто год назад, что она, Гермиона Джин Грейнджер, будет целоваться с захмелевшим Фредом Уизли в пустой гостиной, вот так, спонтанно, под влиянием какого-то момента, и она бы не поверила, рассмеявшись в лицо тому, кто решил, что это очень остроумно. Месяцев пять назад эта мысль показалась бы ей забавной, и только. За неделю до сегодняшнего вечера она бы сошла с ума от счастья. И вот это случилось. Образ до смешного правильной, серьёзной, спокойной и рассудительной старосты факультета Гриффиндор никак не вязался с тем, что она сейчас вытворяла. И тем не менее это именно она сейчас тает от близости Фреда Уизли, чьи руки нахально поглаживают её спину. Более того — ей это чертовски нравится.
Казалось, даже само Провидение решило не вмешиваться в то, что случилось. Ничто не нарушало тишину Общей гостиной: часы не имели намерения громко оповещать о позднем времени суток; никто не собирался спуститься вниз за чем-то жизненно необходимым в два часа ночи; ничто не угрожало упасть на пол и вдребезги разбиться, как это должно было бы случиться по всем законам жанра — словом, всё в эту ночь было на стороне Гермионы и Фреда.
Но Гермиона сама отстранилась, когда потребовалось сделать вдох. Ошарашенный внутренний голос настоятельно требовал прекратить безобразие и отвести Фреда в спальню, но затуманенный разум с трудом прислушивался к советам. И всё же Гермиона, восстановив дыхание и придя в себя, была вынуждена согласиться с разумными доводами.
— Тебе нужно поспать, — пробормотала девушка, кончиками пальцев поглаживая лоб Фреда. Тот нехотя кивнул; глаза его сами собой закрывались, выдавая необходимость долгого сна. Похоже, Фред не до конца осознавал, что вообще только что произошло, но руки с талии Гермионы убрал, позволяя ей подняться на ноги.
— Я здесь останусь, — сообщил он, когда староста снова протянула ему ладонь с намерением помочь встать на ноги.
Гермиона покачала головой, глядя, как Фред поворачивается на бок и обнимает диванную подушку, на которой лежал до появления мисс Грейнджер в комнате. Хватило нескольких мгновений, чтобы юноша провалился в сон. Найдя на одном из кресел плед, Гермиона укрыла им Фреда, напоследок осторожно проведя рукой по его волосам, после чего поспешно скрылась в комнате. Девушка была готова закричать в голос. Она целовалась с Фредом Уизли! В голове не укладывается! Теперь понятно, почему Лаванда и Парвати ходили такие счастливые — неудивительно, что хочется смеяться, когда тебя распирает от счастья. Вот только делиться этим эпизодом с кем бы то ни было у Гермионы не имелось никакого желания. Она хотела сохранить его в тайне, как самое сокровенное, что у неё было.
Казалось, о сне не может быть и речи, но Гермиона заснула сразу же, едва только забралась в тёплую постель. Последней её мыслью была надежда на то, что утро принесёт с собой существенные изменения.
Но утро, вопреки её ожиданиям, оказалось ничем не примечательным. Вся сияющая, что с изумлением отметили даже Лаванда и Парвати, Гермиона спустилась вниз и обнаружила, что Общая гостиная приведена в полный порядок, и теперь ничто не напоминает о случившемся. Ученики, спешившие в Большой зал на завтрак, переговариваясь, сновали по комнате, и среди них не было видно близнецов. Успокоив себя тем, что у них по вторникам свободное утро, Гермиона вместе со всеми отправилась на завтрак. Гарри и Рон, уже уплетавшие овсянку за обе щеки, были явно удивлены широкой улыбкой на лице подруги, усевшейся рядом с ними.