А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.8
Шрифт:
Однако же коммунизм — это ведь общественный строй, при котором свобода каждого есть непременное условие свободы всех, когда каждый волен заниматься любимым делом, существовать безбедно, занимаясь любимым и любым делом при единственном ограничении — не причинять своей деятельностью вреда кому бы то ни было рядом... Да способен ли демократически мыслящий, нравственный и порядочный человек представить себе мир более справедливый и желанный, чем этот? Можно ли представить себе цель более благородную, достойную, благодарную? Нет. Во всяком случае, мы — не можем.
В этом мире каждый найдет себе достойное место.
В этом мире каждый найдет себе достойное дело.
В этом мире не будет ничего
Об этом мире люди мечтают с незапамятных времен. И Маркс с Энгельсом мечтали о нем же. Они только ошиблись в средствах: они вообразили, что построить этот мир можно, только лишь уничтожив частную собственность. Ошибка, надо признаться, вполне простительная по тем временам, если вспомнить, сколько яростных филиппик в адрес частной собственности произнесено было на протяжении веков. И если вспомнить, каким ореолом святости на протяжении веков окружена была идея раздать свое имущество бедным и уйти к Богу...
Маркс с Энгельсом, стремясь к замечательной цели, ошиблись в средствах. Эта ошибка носила чисто теоретический характер, но те практики, которые устремились ко все той же цели вслед за классиками, продемонстрировали такие методы, что теперь и сама цель смотрится не привлекательнее городской бойни. А новой цели пока никто еще не предложил...
Куда ж нам плыть?..Неужели все чудеса будущего отныне свелись для нас к витрине колбасного универмага? Колбаса — это прекрасно, но есть что-то бесконечно убогое в том, чтобы считать ее стратегической целью общества. Даже такого запущенного и убогого, как наше. Ведь из самых общих соображений ясно, что колбасное изобилие не может быть венцом исторического процесса. Венцом должно быть нечто другое. Вообще — венцом истории не может считаться то, что уже существует сегодня... Надо полагать все-таки, что впереди нас ждет что- то еще, кроме колбасного изобилия. Так что же?
Кто знает, что ждет нас? Кто знает, что будет? И сильный будет, И подлый будет. И смерть придет И на смерть осудит. Не надо В грядущее взор погружать...«Не надо в грядущее взор погружать» — там нет ничего, кроме всесильной подлости, подлого всесилия и — смерти, которая ставит точку всему и всем...
Это, положим, так, но
...любопытно, черт возьми, Что будет после нас с людьми? Что станется потом?..И всегда было любопытно. И всегда будет.
Потому что Будущее — это Страна Несбывающихся Снов.
Потому что Будущее — это Страна Заговоренных Демонов.
Страна, в которой слабые становятся честными, злые — веселыми, а умные — молодыми...
Три вопроса занимают и мучают нас последнее время, и с ними мы пристаем ко всем встречным и поперечным.
Почему началась Перестройка? Как случилось, что в ситуации абсолютного равновесия, когда верхи могли бы изменить ход истории, но совершенно не нуждались в этом, а низы — нуждались, но не могли, как случилось, что в этой ситуации верхи решились сдвинуть камень, положивший начало лавине?
Почему все-таки невозможно общество, лишенное свободы слова с одной стороны, но вполне материально изобильное —
И наконец — куда ж нам плыть?..
Все три эти вопроса теснейшим образом переплетены и представляются нам актуальнейшими. Ответов мы не знаем. Во всяком случае, мы не знаем таких ответов, которые удовлетворили бы нас вполне...
Две трети жизни мы думаем о будущем — сначала восторженно описывали то, что стояло перед мысленным взором, потом пытались его вычислять, теперь уповаем на предчувствие...
Опыт великих предшественников то приводит в отчаяние, то обнадеживает самым решительным образом.
«Если бы нам указывали из Вашингтона, когда сеять и когда жать, мы бы вскоре остались без хлеба». Томас Джефферсон (1743-1826). Президент США в период с 1801 по 1809 год.
Один из нас вычиталэто в сборнике «Афоризмы», который издательство «Прогресс» выпустило в 1966 году.
Такие дела.
10.10.90
КОММЕНТАРИИ
С. 7. — Никто не помыл и ничто не помыто —перифраз последней строки эпитафии О. Берггольц, высеченной на стеле мемориального Пискаревского кладбища: «Никто не забыт и ничто не забыто».
С. 15. И тут он вспомнил Аверченко,—см. главку «На улице» рассказа «День человеческий», где герою на улице бросают на ходу: «Как поживаете, что поделываете?» Тот крепко берет спросившего за руку и дотошно, с подробностями, отвечает.
С. 17....неслышный миру вопль...—восходит к выражению «невидимые миру слезы» (правильно: «...видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы!»). Н. Гоголь, «Мертвые души», 1, 7.
С. 19. ...вспомнил о каком-то монахе, который сунул конечность то ли в огонь, то ли в кипяток, дабы уйти от зла, проистекающего ввиду наличия в непосредственной близости прекрасной женщины,— решительный был малый,—более всего соответствует описанию сцена из «Жития Аввакума» протопопа Аввакума: «Егда еще был в попех, прииде ко мне исповедатися девица, многими грехми обремененна, блудному делу и малакии всякой повинна: нача мне, плакавшеся, подробну возвещати во церкви, пред Евангелием стоя. Аз же, треокаянный врач, сам разболелся, внутрь жгом огнем блудным, и горко мне бысть в той час: зажег три свещи и прилепил к налою, и возложил руку правую на пламя и держал, дондеже во мне угасло злое разжение, и, отпусти девицу, сложа ризы, помоляся, пошел в дом свой зело скорбен». (Приведена так называемая редакция А «Жития...».) Шире известен эпизод из главы 5 повести Л. Толстого «Отец Сергий».
С. 22. ...как гора. Седовласый Шат —слова из стихотворения М. Лермонтова «Спор»: «Берегись, сказал Казбеку Седовласый Шат...» (Шат — Эльбрус).
С. 23. Что смолкнул веселия глас? —цитата из стихотворения А. Пушкина «Вакхическая песня».
Есть только одна роскошь на свете — роскошь человеческого общения! —«Единственная настоящая роскошь — это роскошь человеческого общения». Слова из книги А. де Сент-Экзюпери «Планета людей», 2,1. Приведены в книге М. Мижо «Сент-Экзюпери». М.: Молодая гвардия, 1963. С. 268. Перевод Г. Велле.