Абарат. Абсолютная полночь
Шрифт:
Но прежде, чем Кэнди успела сказать хоть слово, из загона вырвались остальные визжащие свиньи.
— Назад! Назад! Идиотские свинятины! — закричал глупец.
— Только глянь, что ты натворил! — взревел Простун.
— Нам пора. Сейчас, — сказала Кэнди.
— Хорошо, — ответил Зефарио.
Свиньи прыгали, протискиваясь между ними и пытаясь освободиться из рук обоих заплаточников. Хаос был только на пользу. Он отвлекал их, и Кэнди с Зефарио успели добежать до двери. Однако их везение быстро кончилось. В последнюю секунду Сбритень махнул своей клешней и случайно запутался ею в волосах Кэнди.
— Ловеки! — проговорил заплаточник.
Он развернул к себе Кэнди, и она впервые увидела заплаточника вблизи. Он представлял собой сочетание мастерства и грубости: швы были большими, неровными, но в движениях лица имелся жутковатый реализм. Это не было лицо животного. Грязь Тодо, образующая блестящие влажные глаза, несла в себе разум.
— Я тебя знаю, — сказал Сбритень. — Ты из Цаптауна. Кэнди Квокенбуш.
Он произнес ее имя с удивительной четкостью. Но едва слова успели слететь с его губ, как Кэнди почувствовала, что мимо нее, словно порыв ветра, пронеслась волна силы. Окружающий воздух на секунду вспыхнул, когда кольцо света и силы прошло, закрываясь, словно радужная оболочка. Оно ударило обоих заплаточников в грудь. Они обмякли от ярости и боли. Клешня Сбритеня ослабла, и он выпустил волосы Кэнди.
Она мигом повернулась к Зефарио.
— Вы в порядке? — спросила она.
Он лез рукой под куртку, что-то бормоча себе под нос.
— Я могу помочь? — спросила она, подходя.
Хотя ее пальцы не коснулись его, она почувствовала, как они были близки, и с виноватой поспешностью убрала руку.
— Эта волна силы, — сказала она. — Это были вы.
За ее спиной заорал Сбритень:
— Кэнди Квокенбуш! Она тута!
— Ну замечательно, — проворчала Кэнди.
— Грузовой трюм девять! Грузовой трюм девять! — кричал Простун.
— Я ее зарублю! — сказал Сбритень.
Он выпрямился, поднял мачете и помчался на Кэнди, размахивая им во все стороны.
Она увидела, как на нее опускается нож, и попыталась убраться с пути, выскочив через дверь в следующий трюм. Но порог между трюмами был ненормально высок, она споткнулась и наверняка сломала бы себе ногу, если б не ухватилась за дверную раму. Сбритень вновь замахнулся, и на этот раз она имела все шансы погибнуть, если б он не выпустил свой обед. В ту же секунду свинья вырвалась и опрокинула его, захватив с собой и Кэнди.
Ее швырнуло вбок от огромного заплаточника. Она выпустила дверную раму и упала на спину, очутившись среди свиней. Несколько секунд Кэнди видела только многочисленные мокрые пятачки и розовые хвосты; потом она села и обнаружила, что Простун, шатаясь, идет прочь от Сбритеня, мачете которого глубоко вонзилось ему в голову — так глубоко, что клинок скрылся почти полностью, и виднелась только раскрашенная рукоять.
Сбритень поймал рукоятку мачете в тот момент, когда его товарищ начал заваливаться назад. У этого было два последствия. Во-первых, Простун перестал падать; он смог выпрямиться и простоял те несколько секунд, которые Сбритень вращал мачете туда-сюда, пытаясь его вытащить.
Кэнди наблюдала за выражением лица
Обычный здравый смысл.
Она видела, что Сбритень пытается вернуть нож обратно в дыру, которую он только что проделал, как человек пытается запихнуть толстую пробку в узкое горло бутылки, из которой вылетают джинны. Это было бесполезно. Но все же он давил, и грязь из головы Простуна хлестала прямо на него. Быстро. Пугающе быстро! Щупальца, черные, как глаза заплаточника, несли в себе мазки яркого цвета, какого никогда не наблюдалось в серо-коричневой грязи, добытой на Горгоссиуме. Сбритень знал, что у него неприятности. Он выпустил мачете и свободной рукой попытался закрыть поток грязи.
— Простун! Сбритень звиняется! Случайно! Ой-ёй! Простун! Это она виновата! Она… — Он набрал полную грудь воздуха и заорал: — КЭНДИ КВОКЕНБУШ!
Грязь, которая еще недавно была Простуном, не интересовали его объяснения. Она продолжала растекаться по руке Сбритеня, просачиваясь сквозь пальцы, и когда Сбритень вновь сделал вдох, чтобы прокричать имя Кэнди, выплеснулась из открытого рта Простуна.
Кэнди стряхнула с себя зачарованность и повернулась к Зефарио.
— Нам надо идти… — начала она.
Но слепой уже исчез.
Глава 64
Без плана Б
— Почему мы не падаем? — спросил Газза.
— Может, потому, что еще движемся? — предположил Шалопуто, хотя в его голосе не было убедительности. — Как далеко мы залетели?
Газза посмотрел через плечо.
— Обалдеть, — сказал он.
— Что?
— Мы гораздо дальше от Окалины, чем я думал.
Шалопуто встал и обернулся, поглядев сквозь полупрозрачные стены глифа. Это было притягательное, захватывающее зрелище с многочисленными слоями фигур, чьи цвета мерцали и переливались до самой кормы глифа. Люди были везде: некоторые собирались группами, другие оставались в одиночестве. Но он не поддался искушению рассмотреть их вблизи. Он хотел сосредоточить внимание на северном побережье Окалины.
Газза был прав. Они действительно залетели гораздо дальше от острова, чем можно было подумать. Если прищуриться, становилась видна плоская поверхность, где располагался их лагерь, а за ней — гора Галигали, которая больше не была обыкновенной скалой, какой они знали ее всю свою жизнь. В ее склоне зияла огромная рана, и оттуда хлестала ослепительная магма, выбрасывая в небеса скрывавшийся внутри огонь.
— Галигали собирается взорваться, — сказал Шалопуто.
— А разве уже нет?
— Думаю, в ней гораздо больше разрушительной силы, чем в тех фейерверках, которые мы сейчас видим.
— Правда? Интересно, я чувствую себя сейчас как Галигали. Я тоже собираюсь взорваться. Но хорошим взрывом. Нет… огромнымвзрывом, — сказал Газза.
— Да? И что же его вызвало?
— Не что, Шалопуто, а кто.
— А, она.И что тебя так зацепило? Ее глаза, да? Синий, карий. Синий, карий.