Адамант Хенны
Шрифт:
– Потом с ней разберётесь, с бесноватой этой! – торопил Рагнур. – Быстрее, иначе все пропадём!
– Ох и сильна ж! – пропыхтел Малыш – они с Торином едва-едва удерживали бешено вырывающуюся Тубалу.
– Брось её! – резко скомандовал кхандец. – Эовин с нами – что ещё нужно? Ходу теперь, ходу!
– Не-е-ет, вы от меня не отделаетесь! – взвизгнула Тубала, забыв всякую осторожность. – Не отделае-е-етесь!!!
– Постойте! – запоздало крикнула Эовин. – Она же спасла меня!..
Малыш и Торин, собрав все силы, отшвырнули воительницу и ринулись наверх.
Крышка
И был бег по ночному городу, заполошные вопли со всех сторон, мечущиеся факелоносцы; никто из харадских воинов не мог толком понять, что происходит; в суматохе маленькому отряду удалось перемахнуть через стену.
Они остановились, лишь когда от города их отделило около лиги. Здесь, спрятанные в зарослях, спокойно стояли кони.
Эовин сжала зубы, изо всех сил стараясь не дать волю слезам.
– Ну а теперь рассказывай! – нетерпеливо потребовал Малыш. – Что это за чудо с тобой вместе оказалось?
– Она спасла меня, – всхлипнула Эовин. – Спасла, убила тюремщицу, открыла камеру…
– А зачем же тогда грозила тебе смертью? – удивился Фолко.
– Она… Она… – И Эовин, не выдержав, поведала всё.
– Искала нас?! – выслушав рассказ, воскликнул Фолко. – Искала нас? Зачем?!
Эовин шмыгнула носом:
– Н-не знаю… Но мне показалось – в сердце её чернота…
– Понятно, – буркнул Торин. – Искала нас, чтобы выпустить кишки. Вот только отчего, кто бы сказал?
– Стоит ли голову ломать? – Малыш равнодушно пожал плечами. – Что, мы мало кому поперёк дороги становились? Вон, хоть Брего того же возьми…
– Ага, и Третий маршал марки отправил за нами в Харад наёмного убийцу! – усмехнулся Торин.
– Какая разница – кто! – сплюнул Малыш. – До него нам пока не добраться. А дальше видно будет. Что-то отвык я надолго вперёд загадывать… Нам бы теперь ноги из Харада унести – и то ладно.
– Унесём, – заверил его Рагнур. – Как пришли, так и уйдём. Кстати, не слишком ли мы здесь подзадержались? Пора по коням!..
В зарослях раздался негромкий свист. И в сознание Фолко тотчас же хлынул ядовитый туман тревоги.
– К оружию! – только и успел выкрикнуть он – уже не таясь, в полный голос. Кусты вокруг затрещали; сквозь них ломилось не меньше двух десятков харадских воинов. В полумраке хоббит успел разглядеть только высокие островерхие шлемы.
Злобным лаем залились пущенные по следу, хорошо обученные псы.
Некогда было удивляться, каким образом харадримы сумели так быстро и ловко обнаружить маленький отряд, надёжно, казалось бы, затерявшийся во мраке жаркой южной ночи…
Лунный свет тускло блеснул на лезвии топора – Торин спокойно поднял оружие, уже отыскивая взглядом первую жертву, того смельчака, что рискнёт шагнуть в гибельный круг.
Однако харадримы особо не спешили. Слышался топот множества ног, резкие команды – со стороны города явно двигалось подкрепление.
– На прорыв, – тихо, одними губами произнёс Фолко, и товарищи поняли его.
Эовин оказалась
– Не отставай, – только и молвил ей хоббит. В следующий миг они сами бросились на уже торжествовавших победу поимщиков.
Обманув великана южанина ложным замахом, Малыш спокойно, словно забава предстояла ему, а не смертный бой, вогнал отточенный даго прямо в сердце воина. И такой силы был этот удар гнома, что добротно сплетённая кольчуга не выдержала, – а может, помогло отчаяние?
Прорыв мгновенен, скоротечен, бешеная пляска клинков, звон, скрежет – и вот уже перед глазами хоббита распахнулась спасительная чернота ночи. Позади орали и вопили харадримы, ярились псы, стонали раненые – а впереди была ночь, одна только ночь, и полы её плаща уже смыкались за спинами беглецов, оберегая надёжнее любых доспехов. Рагнур, не оборачиваясь, швырнул через плечо пригоршню какого-то сухого снадобья, потом ещё раз и ещё – сбивал ищеек со следа.
Фолко и его спутники уходили прочь от города. Заросшие редкими раскидистыми деревьями холмы тянулись далеко на юг и на восток. Беглецы оторвались от погони. Эовин, прирождённая всадница, оказавшись в седле, разом забыла и плен, и усталость – гномы едва поспевали за ней.
– Отлично! – выдохнул Малыш, когда Рагнур наконец скомандовал привал. – Чистая работа, тангары!
Иногда, в особо хорошем настроении, Маленький Гном обращался к остальным так, словно все они принадлежали к Подгорному племени, – небывало высокая честь, особенно если знать, как ревностно относятся гномы к родству и собственному языку – даже Фолко, десять лет пространствовав бок о бок с Торином и Строри, знал из этого тайного наречия слов пять-шесть, не больше, да и то бранные.
– Мы оторвались? – спросил Фолко у кхандца.
Собственное чутьё подсказывало, что да, погоня заплутала где-то в лесистых холмах и по крайней мере до рассвета, пока не выпущены на поиски специально обученные кречеты, им опасаться нечего. Но что скажет рождённый невдалеке от этих мест?
– Оторвались, – кивнул Рагнур. – Почтенный гном прав – чистая работа. Но и крепки же вы драться, досточтимые! – В голосе воина скользнула завистливая нотка, нотка белой зависти опытного бойца к более умелому, у которого не зазорно поучиться. – То-то я, помнится, дивился, когда слышал россказни про вас троих… А теперь вижу – не врал народ. Хоббит хоть и тонок, а не перешибёшь и тараном! – Он засмеялся.
– Спасибо, – усмехнулся Фолко. – На добром слове спасибо, но и я тебе, почтенный Рагнур, так скажу: кабы не твоё снадобье, погоня у нас на плечах бы висела…
– Это точно, – легко согласился кхандец, и они с хоббитом рассмеялись. В самом деле, что выхваливаться друг перед другом? Один без другого всё равно бы пропал…
Гномы тем временем обихаживали Эовин. Девушка не дрогнула в жестокой схватке – и только теперь, когда опасность осталась позади, её затрясло. Однако она оставалась прежде всего всадницей – и первым делом напустилась на Торина за неправильно наложенную упряжь.