Адамант Хенны

Перумов Ник

– И не говори. Появился – туча тучей! Стражники наверху говорили – никогда ЕГО с таким лицом не видели. Слова ни с кем не перемолвил – сразу вниз, к нам, сюда… На Юг куда-то спешит, сказывают.

– Да нет! Не на Юг! На Закат – так я слышал.

– А когда это ты только успел? – подозрительно осведомился второй гребец.

– Да уж успел – пока иные глупые сплетни слушали.

– Это кто слушал? Это я слушал?! – взъярился второй. – Ну, тебя-то я сейчас проучу…

Из ножен на широком наборном поясе выпорхнул кинжал. Но и первый гребец оказался не лыком шит – ловко отмахнулся проложенным сталью рукавом и ударил сам – ножом в горло недавнему товарищу. Тот захрипел, забулькал, захлёбываясь кровью; однако сил на один-единственный последний выпад у него хватило. Кинжал вошёл прямо в сердце

противнику, слишком быстро уверовавшему в свою победу… Безумная драка кончилась в несколько мгновений. Два трупа остались лежать в мелкой воде.

ОКТЯБРЬ, 9, ПОЛДЕНЬ, БЕРЕГ КАМЕНКИ В ВЕРХНЕМ ТЕЧЕНИИ, НЕВДАЛЕКЕ ОТ СТАВКИ ХЕННЫ

Эстафета Хенны – конная или велбужья – хоть и не намного, а всё ж опередила корабли эльдрингов. Каменка стала совсем узкой и быстрой. Кили «драконов» вот-вот могли заскрести по камням. По берегам вздыбились холмы, с севера всё увереннее наступали передовые отряды рощ и перелесков. Там, в предгорьях, они сольются в сплошной зелёный ковер, без малейшего разрыва устлавший землю.

Вперёдсмотрящий заливисто свистнул.

– Пристань!

– Оружайсь! – немедленно скомандовал Вингетор, и десятники тотчас подхватили его слова. В который уже раз, не в силах оторваться, Фолко смотрел, как эльдринги облачаются в доспехи. Солнце на Юге палило немилосердно, местные обитатели предпочитали просторные развевающиеся белые одеяния; северные доспехи годились тут мало, однако в запасах опытного тана, не раз хаживавшего на Дальний Юг, нашлось всё потребное и на такой случай.

Вокруг пристани роилась целая туча народу. Похоже, Хенна не поскупился, выслав гостям с Севера поистине царский эскорт. Одних только конных в отливающих на солнце длинных кольчугах и высоких острых стальных шлемах Фолко насчитал не меньше сотни. Воздев украшенные флажками копья, они застыли в молчаливо-грозном строю, готовые в любой миг устремиться в атаку сверкающей лавой… А вокруг собрались лучники и пращники, метатели дротиков – почти нагие чернокожие воины – и другие чернокожие – с длинными копьями, увенчанными необычно широкими и вытянутыми наконечниками – самыми настоящими мечами. Возле воды в сёдлах ждали гостей двое низкорослых – по меркам людского рода – всадников, облачённых в вызывающе простые коричневые накидки. Ближе чем на десять шагов к ним никто не приближался.

– Вот о них-то я тебе и рассказывал, половинчик, – послышался совсем рядом скрипучий голос. Горбун Санделло, вооружённый с головы до ног, неслышно подошёл к борту, встав рядом с хоббитом. – Это те, что заместо пастухов… для людского стада, умирающего с воплем «Хенна!» на устах…

– Я слышал, – заметил хоббит, – что десять лет назад… многие умирали с воплем «Олмер!».

– Эарнил, – глухо поправил Фолко горбун. – Не Олмер. Войска знали его как Вождя Эарнила – забыл?

– Какая разница?

– Ты прав… – Санделло отвернулся.

До этого хоббит осторожно пытался расспросить молчаливого горбуна, что творится на Востоке, как дела в цитадели и прочее, – но наткнулся на непроницаемую стену молчания. Вернейший из воинов Олмера рассказал лишь об одном. О своём странном, не виданном на Западе мече.

– Они порой забредали к нам в цитадель, – говорил горбун, – странные воины, чья кожа желта, волосы черны, а глаза раскосы. Они живут на самом восточном краю земли, куда не дотягиваются взоры Властителей Запада. У них странные умения и таланты, странные цели и пути, не понятные нам, выросшим на другом конце земного окоёма… Как-то к нам в цитадель явились двое – молодой парень и старик, одетые в жалкие лохмотья… Всё, что они имели, – это пара мечей… и странных копий, у которых навершия словно широкие ятаганы. Молодой потребовал – не попросил, а именно потребовал! – почётной службы, заявив, что возьмёт верх над любым… Там случился Берель, он не стерпел наглости, вышел против него… И едва не лишился ушей. От позора он чуть не вскрыл себе горло… Тогда вышел я. – Санделло растянул губы в нечто, долженствующее изображать улыбку. – Мы бились долго… И я не мог взять верх. Я, Санделло, – не мог! Парень хохотал мне в лицо. Но и он не смог ничего мне сделать, хотя… мне это далось недёшево. Тогда я опустил меч и сказал, что хочу стать его учеником.

Наглец снова рассмеялся. «Куда тебе, старик! – бросил он мне. – Ты ловко машешь этой железкой, но вот посмотрим, что ты сделаешь, когда я начну биться по-настоящему!» Он атаковал… и на сей раз мне и впрямь пришлось солоно. Наконец… наконец я оступился. Он воспользовался этим… и приставил меч мне к груди. Тогда… я показал ему, что драться можно не только мечом, но и ногами, даже если они – ноги горбуна. Он отлетел… а когда поднялся, я понял – драться будем насмерть. У меня была пара ножей… я уже думал, не остановить ли парня, ранив в бедро, – когда вмешался его старый спутник. Он вышел вперёд – раз, два, взмах, другой – и парень остался безоружным, а старик подошёл ко мне и поклонился: «Ты оказал ему наивысшую честь, которую оказывают мастеру. Ты просил его взять тебя в ученики. Он отказал, дав гневу овладеть собой. Прости моего неразумного сына! Я готов стать твоим учителем…» А когда мы расставались – он подарил мне этот клинок…

Фолко тряхнул головой. Он не зря вспомнил рассказ Санделло. На пристани толпилось немало людей, вооружённых почти в точности такими же мечами и странными копьями…

К горбуну подошла Тубала. Верно, тот взял с неё какое-то слово – не трогать хоббита и гномов. Надолго ли – кто знает?..

– Это здесь? – даже не взглянув на Фолко, воительница кивнула головой, указывая на берег.

– Здесь, – подтвердил Санделло. – Мы исполним свой долг – или погибнем.

– А эти, – презрительный взгляд на Фолко, – нам не помешают? Как только они попробуют, я…

– Может, меня спросите? – обозлился Фолко.

Тубала прожгла его ненавидящим взглядом.

– Месть моя тебя настигнет, – прошипела она.

– Гнев мой всё преодолеет, – не удержавшись, передразнил не в меру ретивую воительницу хоббит.

Торин и Малыш, тоже в полном вооружении, на всякий случай подошли поближе.

– Хватит! – ледяным голосом бросил Санделло. – Мы делаем одно дело… Ссориться станем, когда с ним покончим.

– Ты прям-таки всё наперёд знаешь! – хмыкнул Маленький Гном.

– Что знаю – то знаю, – отрезал горбун.

«Драконы» подваливали к пристани. Вингетор, в парадной броне, в окружении свиты – дюжих десятников, – стоял у борта. Люди в коричневых накидках дружно подняли безоружные руки, словно в знак мирных намерений.

– Не спускай с них глаз, – лишний раз предупредил хоббита горбун. – Если они только завопят своё «Хенна, Хенна!» – бей их без колебаний. Иначе они прикончат нас.

Фолко поднял брови:

– Я не стану убивать безоружных.

– Глупец! – Щека Санделло внезапно дёрнулась от сдерживаемого гнева. – Я дрался с этими гадами! Они гонят людей на смерть, точно скот на бойню!

– Я сказал. – Фолко вздёрнул подбородок.

Горбун вздохнул, лишь молча покачав головой.

Борт «Скопы» коснулся бревенчатого настила пристани. Следом, борт к борту, швартовался «Крылатый Змей». Вингетор обернулся – Фарнак со своими уже спешил. Фолко, Торин, Малыш и Санделло с Тубалой скромно держались в сторонке. Их время придёт позже.

Люди в коричневом спешились. Таны встретились с ними посреди причала; вместе с Фарнаком и Вингетором толмачом пошёл Рагнур.

Наступила тишина. Не двигались ряды воинов на берегу; молчали эльдринги, готовые в любой миг выдернуть мечи и натянуть луки. Один из посланников Хенны что-то сказал; беседа, верно, шла по-харадски: Рагнур перевёл – нарочито громко, явно для того, чтобы слышали на кораблях.

– Покорнейшие слуги светоносного Хенны, удостоенные чести лобызать прах, попираемый его стопами, рады приветствовать смелых гостей с моря!

Отвечал посланнику Фарнак, как самый старший.

– И мы рады приветствовать вас!.. – Он явно собирался сказать что-то ещё, но глашатай Хенны перебил его, словно спеша поскорее выговорить всё, что ему было поручено.

– Вы пришли сюда незваными, но это не имеет значения. Мы рады всякому, кто жаждет приобщиться благости Божественного Хенны. (Рагнур запнулся на «божественном», явно не сразу вспомнив это слово.) Божественный Хенна готов принять вас. Если вы хотите сохранить при себе оружие – мы не станем препятствовать. Узрев своими глазами благость Божественного, вы сами отбросите все подозрения и станете в ряды нашего воинства!..