Адамант Хенны
Шрифт:
В самой пещере ничего не изменилось. Тот же мягкий зеленоватый полумрак, то же каменное ложе Великого Дракона – и он сам, прежний, свившийся в тугое кольцо на возвышении… Четырёхзрачковые глаза в упор уставились на пришельца.
– Здравствуй, Всезнающий.
– Привет и тебе, старый друг, – мягко прошелестело в сознании гостя.
– Я пришёл вопросить. – Гость стоял, расставив ноги, упёршись в землю остриём на нижнем конце бердыша, словно готовясь выдержать свирепый шторм.
– Мне ведом твой вопрос и ведом ответ на него. – Веки Дракона дрогнули, приопустившись.
– Быть
– Ты же знаешь – таким знанием я не обладаю. Я буду знать, если ты этого захочешь.
– Мудрецы Серединного княжества…
– И эльфы-чародеи Вод Пробуждения…
– Как? Значит, я не первым пришёл к тебе с этим?
– Первым. Но они взывали ко мне… и я прочёл их тревогу и неуверенность.
– Тогда можешь прочесть и мои. Старая рана заныла вновь… И если бы только это!
– Мне ведомы все беды. – Чудные глаза Великого Дракона совсем закрылись. И – неужели в неслышимом голосе его внезапно прозвучала скорбь?
– Я должен идти на Юг. Я чувствую, как губительная дрожь начинает распространяться по Костям Земли. Чёрные гномы делают всё, что могут, но…
– Мне ведомо.
– Я пришёл спросить тебя – неужто и на сей раз ты останешься в стороне?!
Ответ пришёл не сразу, с томительным вздохом. Если бы это вздохнул человек, странник, наверное, сказал бы, что вздох этот полон боли. Но нет – ведь Духу Абсолютного Знания не бывает больно.
– Весь этот мир готов прийти в движение. Дремлющие Силы просыпаются. И впервые за все долгие века я не могу провидеть того, что грядёт. Может статься и так, что барьеры рухнут раньше намеченного. И судьба Сущего окажется в руках горстки храбрецов… в то время как я видел могучее войско, в котором каждый давно уже равен по силам воинам Заокраинного Запада.
– Вот как? Но, может, ещё не поздно решить всё миром?
– Решить всё миром? Возможно. Но едва ли Властители Заката смирятся с тем, что сотворённая ими в Начале Начал Великая Музыка окончательно окажется изменённой.
– Они добры и благи, – возразил путник.
– Пусть для тебя это будет так, – не стал спорить Дракон. – Но они давно устранились от скорбных дел мира сего…
– Так же, как и ты, – сурово возразил пришелец.
– Так же, как и я. Не мое дело пасти народы…
– Но и не их… Почему ты можешь спокойно созерцать войны, бедствия и беззакония, ничего не предпринимая, даже когда точно ведомо, кто виноват?
– Я понимаю тебя, – прошелестело в ответ. – Но живущие – не мои Дети. Не мне судить их пути…
– Если рука убийцы окажется занесена над младенцем – о чём тут судить?.. Я тоже понимаю тебя. В своё время я думал точно так же, как и ты. До тех пор, пока…
– Пока не вышел на поле боя под стенами Серых Гаваней… – заметил Дракон.
– Да, – тяжело упало каменное слово. – Я выжил чудом. И поклялся, что, пока мои руки держат топор, я буду сражаться. И если не я рассужу схватившиеся два степных рода, то по крайней мере остановить убийство детей я смогу. Пусть я спасу не всех. Но – кого спасу, того спасу. Ты не понимаешь меня?
– Я понимаю, что чувствуешь ты. Спасибо тебе, что дал мне узнать об этом.
– Ты
– А что, по-твоему, должен я содеять?
– Как «что»?! Погасить Огонь!
– А тебе ведомо, что это такое?! – Казалось, в бесплотном голосе Духа Познания проскользнуло нечто похожее на гнев.
Молчание. И после долгой паузы:
– Нет. А тебе?
– Мне – да.
– И ты ждёшь? Ты бездействуешь?
– Да, – словно таран грянул в крепостную твердь.
– Но почему, во имя Подземных Сил?! На Юге люди режут друг друга с той же легкостью, что и хлеб за обедом!
– Мне это ведомо. Но если таково их желание…
– Внушённое извне!
– Нет. Идущее изнутри. Просто усиленное.
– Какое это, в конце концов, имеет значение! Чёрные гномы, что ни день, приносят вести одна страшней другой. Харад, обезумев, налетел с войной на Умбар. Волнения в Рохане. Назревает смута в Гондоре. Тебе этого мало?!
– Что значит «мало» или «много»? Такова жизнь людей.
– Но в твоих силах изменить её!
– Я не сделаю этого. И очень скоро ты поймёшь почему…
Гость умолк, тяжело дыша. По лицу его катились капли пота, исчезая в густой бороде.
– Слушай и запоминай. – Голос Дракона возвысился. – Тебя ждёт дорога на юг. Я никогда не вмешивался в великую Пляску Сил, теперь же прошу тебя об одном…
– Принести это тебе?
– Да.
– Но почему Великому Орлангуру самому не проделать это? Кто устоит перед твоей мощью?
– Владеющий этим сейчас – устоит.
– …Я понял тебя, Великий. Прощай.
– Прощай. И помни: если это минует нас – всё то, чему посвятило себя Серединное княжество, окажется бессмысленным. И хоры Айнур грянут раньше, чем мы будем готовы.
– …И всё-таки зря ты не скажешь мне всего. Раньше за тобой такого не водилось.
– Раньше я никогда не принимал ничьей стороны. А теперь принял. И становлюсь уязвимым для Силы Валаров. Теперь ты понимаешь?..
– Всевеликие Подземные Силы! – Странник невольно схватился за сердце, словно оно дало резкий сбой.
…Неяркое осеннее солнце светило в лицо путнику. Сперва – к Чёрным гномам… а там их потайными путями – на Дальний Юг. Медлить нельзя. То, что не удалось Олмеру Великому, вполне может сотворить безвестный пройдоха с Юга. Терпение Сил Мира испытывать нельзя. Бить так бить!
Миллог был всё ещё жив, хотя от него прежнего осталась одна лишь тень. Позади – страшный Гондор. Позади бесплодные, выжженные земли между Андуином и Харненом, где в зарослях безраздельно властвовали шакалы. Позади Умбарский залив и гордая крепость в кольце неприступных стен. Позади харадские охотники за рабами, их ловчие соколы и своры псов-ищеек. Миллога, никогда и не помышлявшего ни о каких странствиях, как видно, хранила сама всемогущая Судьба. Он избегал одной опасности за другой, даже и не подозревая о том, привыкнув слепо доверять инстинкту пса, своего верного поводыря.