Адаптация
Шрифт:
И осторожность проиграла.
— Ладно, матрос. Бумаги сделать не обещаю — списки Разумовский заверяет только на следующие сутки. Но в остальном… в общем, что-нибудь придумаем. — Гагарин отодвинул кресло и рывком поднялся на ноги. — Так что дуй в Корпус и тащи свою эту… гвардию.
Глава 14
Я понимал, просто не мог не понимать всю серьезность затеи. Пожалуй, с того самого момента, когда увидел на складе в Шушарах то, чему там определенно быть не полагалось. Но полное осознание, что шутки кончились, пришло ко
«Фалькатус» — кажется, так назвал его Гагарин. Разработка конца нулевых обрела физическое воплощение совсем недавно — стальных гигантов то ли пока не пустили в серию, то ли вообще не собирались клепать для армии и полиции, оставив исключительно для спецподразделений «тиражом» в несколько десятков штук, из которых особой императорской роте досталось четыре.
Даже для целой дюжины гардемарин в полном боевом облачении места внутри было предостаточно — лишь некоторые из сидящих напротив вояк могли похвастать выдающимися габаритами. Впрочем, внешность меня ничуть не обманывала: каждый из них имел не только потенциал на уровне пятого ранга силы Дара, но и физические кондиции, почти невероятные для простых смертных.
И конечно же среди гардемарин не было никого чином младше подпоручика. Господа офицеры то и дело поглядывали на желторотого первокурсника, каким-то чудом попавшего в состав штурмового отряда, но молчали. Впрочем, я не чувствовал неприязни — скорее любопытство. Наверняка все в «Фалькатусе» уже прознали о моих подвигах и были не против понаблюдать за тем самым Острогорским из Морского корпуса.
Да и какая им разница? Если старший сказал взять с собой — значит, так нужно. А то, что за салагой в процессе придется присматривать — неприятно, но уж точно не смертельно. Сами когда-то были такими же.
— Три-один на месте, — послышалось в наушнике.
Так, Камбулат на позиции. Гагарин явно был не в восторге от идеи взять на захват курсантов, потому и старался минимизировать риски. И если отделаться от меня так и не вышло, то с остальными он уперся наглухо. Потому недовольного Камбулата посадили дежурить со стороны шоссе в моей машине, а Поплавского отправили в оцепление.
— Три-два на месте.
Этот голос мне незнаком, но, по логике, это как раз старший тех бойцов, что должны контролировать периметр снаружи складской территории…
— Три-ноль, все группы на местах.
Корф так и остался сидеть в своем эргономичном кресле в Корпусе, но незримо присутствовал с нами. В качестве глаз, ушей, центра связи, аналитика… В общем, всего того, что гардемаринской роте не полагалось по штату.
— Наблюдаю в общей сложности тридцать человек и шесть микроавтобусов, идет погрузка, — проговорил он важным тоном. — На воротах — двое часовых с оружием, еще двое на пропускном пункте. На территории — патрули, шесть человек…
— Три-главный, — послышался голос Гагарина. — Вводные принял. Всем группам, начинаем работу. Поехали!
Я едва успел нахлобучить на голову шлем, как ночная тишина взорвалась ревом автомобильных движков. Закрытые
— Вперед! — прорычал он, щелкая ремнем.
И рванул с места, едва аппарель десантного отсека пришла в движение. Я перехватил автомат и устремился за ним. Надо сказать, без особой спешки: его благородию поручику явно дали указание не просто присматривать за мной и закрывать Щитом, но и самому не лезть вперед без крайней надобности.
— Работает особая рота! — загремел над базой усиленный динамиками броневика голос Гагарина. — Всем бросить оружие и лечь на землю!
Мы высыпали из машины, разбирая заранее оговоренные сектора, а в темноте за «Фалькатусом» уже мелькали фары его младших «братьев». Два тяжелых армейских внедорожника влетели на территорию за нами следом, с визгом оттормозились, на ходу высаживая остатки ударный группы…
И именно в этот момент по нам ударили из автоматов с двух сторон одновременно.
— Работает особая рота! — снова загремел Гагарин. — Именем его величества! Немедленно прекратить сопротивление и лечь на землю! Последнее предупреждение — или мы открываем огонь на поражение!
Кажется, его сиятельство еще надеялся, что все происходящее — просто недоразумение, что стрелки сейчас поймут, какого дурака сваляли, побросают свои игрушки, любезно улягутся лицом в асфальт, и дальше это будет обычной полицейской операцией — какую мы, собственно, и планировали.
Но увы. У террористов на этот счет было абсолютно противоположное мнение.
На крыше склада что-то сверкнуло, раздался хлопок, и выпущенный из РПГ снаряд ударил в бок «Фалькатуса». Грохнуло так, что на мгновение заложило уши. Броневик дернулся, но усиленный Конструктами металл и активная защита выдержали. Сидевший внутри Гагарин наверняка не пострадал. Зато, похоже, окончательно убедился, что по-хорошему уже не получится, и заорал, с легкостью перекрывая грохот выстрелов:
— Огонь на поражение!
Башни на внедорожниках синхронно развернулись и плюнули из пулеметов по фигуре наверху. Огненные плети очередей схлестнулись, в считанные секунды срезая кромку металла на крыше и превращая хрупкое человеческое тело в изломанную куклу. В это же время кто-то — наверное, сам Гагарин — снес Свечкой сторожку на въезде, и «Фалькатус» медленно двинулся к центральному зданию складу.
Следуя примеру своей «няньки», я укрылся за массивным корпусом броневика и, вжав приклад в плечо, приник к прицелу, контролируя свой сектор. На этой стороне машины было относительно безопасно, но по другой до сих пор работали из темноты. И не автоматы, а что-то калибром посерьезнее.
Да они там что, совсем с катушек слетели? Ведь исход операции ясен как божий день. Гардемарины вооружены до зубов, и каждый запросто остановит Щитом хоть целый пулеметный короб. Но если кого-то зацепят всерьез, остальные только больше разозлятся и сроют весь склад до самого фундамента.