Аделаида: путь к Тьме

Муратова Ульяна

«А вдруг там что-то интересное?» — возразило Любопытство.

«Клад!» — подсказала Интуиция.

«Труп», — предположил Сарказм.

«Труп с кладом или клад с трупом!» — обрадовался Оптимизм.

Когда палка упёрлась в резную деревянную шкатулку, я испытала азарт. Действительно похоже на клад!

Вынув маленький резной сундучок, я попробовала его открыть, но не тут-то было. Небольшой навесной замок не позволял этого сделать. Пень рядом оказался очень удобным местом для того, чтобы посидеть и поглазеть на находку. С одной стороны, можно забрать и к себе отнести. Это же клад, значит, я имею право

хотя бы на его часть. С другой, делить с кем-то своё сокровище отчаянно не хотелось. Разве только с Аялой.

Сундучок весил порядочно и ручки не имел. Нести его будет непросто. Разумнее вскрыть и забрать содержимое. Я попыталась поддеть палкой, но замок отчаянно сопротивлялся. Сломала несколько палок и расцарапала руки в кровь. Удар камнем тоже результата не принёс, только разнёсся по лесу недовольным эхом. Я даже попыталась разбить сам сундук о пень, но от их встречи скорее страдал второй, а первый лишь дразнил коваными уголками и даже не думал сдаваться.

«Там что-то особенное, я чувствую!» — азартно вопила Интуиция.

«Там могут быть древние магические артефакты, золото, драгоценные камни, уникальные книги и даже карта местности, где зарыт просто огромный клад!» — подзуживал Разум.

«Пусти, я открою замок», — заволновалась Тьма.

Я отпустила.

Под напором Тьмы и без того ржавый металл замка постепенно стал разрушаться. Он темнел, рыжел, покрывался странным белёсым налётом, и медленно, но неотвратимо распадался под воздействием магии. Захватывающее зрелище. Затаив дыхание, я приподняла крышку. В небольшом внутреннем пространстве на бархатной подкладке сиротливо лежал один золотой. От неожиданности я рассмеялась. Лиска с гордым видом запрыгнула на руки, встала лапками на край сундука и залезла хвостом в лицо.

— Шикарный клад, Ночка! — радостно обняла её я.

Заглянув внутрь, лиска запищала. Сундучок я закрыла и вернула на место. Вместо золотого оставила на дне медяшку, а яму закидала землёй. Пусть для кого-то ещё тоже будет сюрприз. Нет, кладу я была рада. Один золотой — лучше, чем ничего. Просто реальность в очередной раз не совпала с ожиданиями.

— Ещё клады есть? — деловито спросила я.

— Уи! — сказала Ночка и кинулась в сторону.

На этот раз мы шли даже дольше, но лес чуть поредел, и стало проще. Раскидистое старое дерево с большим дуплом на высоте второго этажа было видно издалека. Когда мы приблизились, лиска ловко забралась по стволу и исчезла в зловеще выглядящем деревянном зеве.

Лазить по деревьям в последний раз приходилось лет десять назад.

«Без проблем, просто доверься мне!» — воскликнула Грация.

То ли у Тьмы опыта больше, то ли Грация у меня слабовата, но залезала я на дерево с кряхтением, проклятиями и трёхэтажными матюгами. Жаль подставить их под себя было невозможно.

В огромном дупле лежало всё самое удивительное и загадочное: старое гнездо с остатками скорлупы и каких-то косточек, ошмётки пуха, заскорузлые перья, внушительная подтухшая лужа на дне и небольшая запечатанная банка с бумагами внутри. Её Ночка и вручила мне с гордостью.

Металлическую нарезную крышку запечатали воском, но, видимо, конструкция не была герметичной, вода внутрь всё-таки просочилась, и все листы покрылись плесенью. Текст оказался нечитаемым, и я выкинула сомнительное сокровище из банки. А

банку с блестящей не ржавой крышкой оставила себе. Отмою и буду пользоваться. Такая стоит не меньше пары серебрушек.

Лиска радостно скакала по дуплу и ворошила лапками подгнившее гнездо.

— Спасибо, Ночь, отличный клад. Ещё что-то есть? — смех рвался наружу.

— Уи! — обрадовала зверушка и поскакала в глубину леса.

Конечно, я последовала за ней. Что ждёт меня дальше? Оглобля? Ведро? Мужской сапог?

Не угадала!

Третьим сокровищем стала кем-то забытая корзина, подвешенная на дереве и замаскированная ветками. Внутри, помимо плесневелого сыра, скукоженных фруктов и шикарной паутины с очень недовольными хозяевами, нашёлся небольшой кошелёк. Полтора золотых мелочью. Недурно!

— Ночка, пойдём обратно на нашу поляну! Нам утром обратно возвращаться. А по лесу ещё будет время погулять.

Лиска спорить не стала, провела нас к поляне. Лесники мы поели уже в сумерках, а потом завалились спать.

Глава двенадцатая, в которой я не Герасим

Ранним утром мы с Ночкой вернулись в замок. Наше появление на завтраке, естественно, произвело настоящий фурор. Особенно если учесть, что о спасении лиски слуги уже знали от болтуна-лекаря.

Ночка сидела у меня на плечах, быстро съедала предлагаемые ей кусочки, а при всех попытках её рассмотреть или погладить старалась спрятаться на груди. Когда внимание стало чрезмерным, она протиснулась в вырез платья и улеглась на животе, устроив себе гамак над передником. Мех щекотал кожу, но на все попытки её вынуть лиска реагировала недовольным ворчанием. Подвязав передник так, чтобы она не вывалилась, я от неё отстала и занялась привычными делами. От мехового соседства было жарковато, но в замке даже летом гуляли сквозняки, а в библиотеке вообще царил особый климат. Я нашла только одну новую книжку, где упоминались лискари, но прочитать пока не успела. Отложила на вечер.

В общем, к моменту, когда пришло время кормить аристократку-полуночницу, я уже переделала кучу дел. И успела забыть о лиске, дремлющей у меня на животе.

Дельмина проснулась в настроении придраться. Ехидно изучив поднос, она скинула половину еды на пол.

— Убери!

Привычно занялась делом. За сутки спальня превратилась в хлев. Я уже убедилась, что Дельмина делает это специально, назло. Но это же так глупо — жить в бардаке, чтобы досадить кому-то ещё. А Дельмина впечатления дуры не производила. Она была отчаянно упрямой, гнусной, наглой, жестокой, но не глупой. Именно поэтому меня коробили её придирки. Чувствовалось, что за ними стоит что-то, чего я не понимаю. Неизвестная и пугающая мотивация.

— Это когда ты успела такой живот отрастить? Сколько же ты ешь? — мерзавка обходила меня по кругу и специально наступала то в кашу, то на свежепомытое.

Отвечать не стала, промолчала, это всегда бесило аристократку.

Отмыв полы от жира, мебель от варенья, а стены от чернил, я отправилась на обед. Дельмина проводила меня взглядом, а затем пошла следом. Это было уже неприятнее. В столовой стоял настоящий гвалт, но при нашем появлении гомон стих. Аристократка наблюдала за тем, как слуги накрывают на стол и едят. Когда лиска высунула мордочку из ворота платья в поисках подачки, глаза у мерзавки стали просто гигантскими.