Адмирал Империи – 37
Шрифт:
— Дивизии, которые меня атаковали, невозможно остановить! — закричал в ответ Круз, оправдывая свое отступление, вернее паническое бегство. В его голосе слышались плаксивые и заискивающие нотки, столь несвойственные боевому офицеру. Он всеми силами пытался снять с себя вину за происходящее, переложить ответственность на других. Дескать, он то тут не при чем, это все проклятые «северяне», которые дерутся как одержимые.
— Я физически не могу их сдержать, господин первый министр! Простите… Конец связи… — провыл напоследок Круз и оборвал канал, спасаясь от справедливого гнева своего повелителя. Он предпочел позорно сбежать, лишь бы сохранить свою никчемную жизнь.
— Дьявольщина, все нужно делать самому, — воскликнул Птолемей и отдал приказ своей резервной эскадре, стоявшей в охранении флагмана первого министра сняться с координат и вступить в бой. Это было последнее, что оставалось предпринять в столь отчаянной ситуации.
По воле случая основу данной резервной эскадры первого министра в это время составляла та самая 34-я «резервная» дивизия, которой не так давно и совсем недолго командовал я. Это было лучшее из подразделений, находившихся в прямом подчинении Птолемея — укомплектованное новейшими кораблями и отборными экипажами. Птолемей Граус в пылу азарта сам повел свои корабли в атаку на наши с Доминикой дивизии, желая покарать этих «северян» за разгром эскадры Круза. В нем бушевала жажда мести, застилающая глаза пеленой ярости.
Буквально пять минут форсажного ускорения и вот две волны, каждая в более чем полусотню боевых вымпелов встретились друг с другом. Пространство между ними озарилось вспышками плазменных орудий и взрывами ракет. Тысячи тонн металла столкнулись на высоких скоростях, в желании истребить друг друга.
Только сейчас Птолемей заметил информацию на тактической карте, что в составе одной из дивизий противника находится тяжелый крейсер «Одинокий», а также боевые флагманы: капитанов Белло и Наливайко. От этой новости сердце первого министра по спине пробежал холодок. Первый министр сразу же поумерил воинственный пыл и приказал капитанам кораблей 34-ой «резервной» дивизии окружить его флагман дополнительным полукольцом охранения из крейсеров. Теперь его «Агамемнон» оказался в центре нескольких эшелонов обороны, защищенный верными кораблями. Но даже это не могло до конца успокоить Птолемея, ведь он видел, с какой яростью и умением бьются его враги в секторе…
Между тем две наши эскадры сшиблись меж собой, и тут Птолемей с ужасом стал наблюдать, как корабли «северян» уничтожают буквально все на своем пути, неся при этом минимальные потери. В то же время корабли 34-й дивизии, несмотря на все свое техническое и численное превосходство, таяли на глазах под безжалостными ударами противника. Их боевые порядки смешивались, связь и управление нарушались. Страх и отчаяние все сильнее охватывали экипажи, лишая их последних остатков мужества и воли к победе. Командующий союзного флота понял, что как бы ни была хороша в бою 34-я «желто-черная» дивизия, но и она не мог справиться с таким сильным и смелым врагом…
Птолемей, долго не думая, моментально остановил свой линкор «Агамемнон» заведя его еще более вглубь построения 34-ой, укрывшись за корпусами других кораблей, а после снова с тревогой посмотрел на тактическую карту сражения. Чутье подсказывало ему, что дальнейшее участие в бою может стоить ему жизни. А умирать первый министр отнюдь не собирался, особенно сейчас, когда власть над всей Империей была так близка. Нет, он должен выжить любой ценой, пусть даже ценой собственной чести и достоинства.
Панорама на тактическом дисплее открывалась поистине апокалиптическая. Весь сектор боя кипел от плазмы тысяч выстрелов.
Княжеские дивизии, восстановившиеся после неудачной атаки, по приказу того же Джонса, который взял на себя управление союзными силами, снова вступили в смертельную схватку. Эти надменные аристократы явно не желали оставаться в стороне, пока решалась судьба всей кампании. Каждый из них стремился покрыть себя славой и снискать благосклонность будущего властителя Империи. Или хотя бы смыть позор недавнего бегства и сохранить свои привилегии.
Хотя очередной их навал и не был так силен, как в первый раз, и входили данные подразделения в битву по очереди, все же их присутствие сказалось на общем характере битвы. Плотность огня и ярость сражения достигли своего пика. Все больше и больше корабли Павла Петровича Дессе начинали пятиться назад под непрекращающимся давлением флота союзной Коалиции. Несмотря на всю свою стойкость и мужество, «северяне» не могли противостоять многократно превосходящим силам врага. Каждая атака стоили им все больших потерь и повреждений. Линкоры и крейсера «северян» один за другим выходили из строя, превращаясь в бесполезные обломки…
Командующие обескровленных «бело-синих» дивизий отчаянно просили подкреплений у «Лиса», но тому нечем им было помочь. Все резервы были исчерпаны, все козыри биты. Старый адмирал с горечью и отчаянием наблюдал за агонией своего флота, понимая, что ничего не может изменить. Слишком неравными оказались силы, слишком велик численный перевес врага. Оставалось лишь стиснуть зубы и биться до последнего вздоха, до последнего заряда плазмы, обороняя каждый метр пространства. Единственный его резерв уже сражался на одном из крыльев построения с кораблями самого Птолемея…
Глава 6
Место действия: столичная звездная система HD 28101, созвездие «Орион».
Национальное название: «Тула-1» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: серая зона.
Точка пространства: орбита планеты Новая Тула-3А, Старые Императорские Верфи.
Дата: 20 июня 2215 года.
Тут мне, вернее нам, снова повезло. В хаосе боя линкор первого министра — «Агамемнон» оказался в непосредственной близости от тяжелого крейсера «Одинокий». Птолемей пока не покидал сектор боя, а лишь вывел свой флагман с передовой линии 34-ой дивизии и отвел его на несколько сотен километров вглубь построения.
Что эти несколько сотен километров для современного космического сражения? Ничего, меньше минуты лета на головокружительных скоростях, применяемых в ближнем бою. Раскаленная плазма, объемные взрывы зарядов, осколки искореженного металла заполняли пространство вокруг сцепившихся флотов, словно инфернальный дождь посреди разверзшегося ада…