Адмирал Нахимов
Шрифт:
на перекладной явился к князю Горчакову, который, спросивши,
какими судьбами я прислан сюда, и узнавши, что я был уволен в отпуск
князем Меншиковым, велел мне обратно явиться в свой экипаж, От
него я отправился к начальнику штаба генерал-майору Семякину,
который долгое время со мной разговаривал и очень удивился моему
скорому возвращению; наконец, проговорив со мной около часа, он
отпустил меня, и, вышедши за дверь*, я слышал, как он хвалил меня
другому генералу. Уже поздно
любимцу— Нахимову; он в это время находился у полковника Тотле-
бена, и я принужден был прождать его несколько часов в другой
комнате; наконец, когда он вышел, я к нему явился, и он вскрикнул от
радости. Первое, что он сказал, так это было: «Вы воротились из
отпуска, г. Лесли, очень рад, теперь хорошие офицеры мне нужны, и я
сделаю распоряжение, чтоб вас назначили на хорошую батарею».
Потом обратился к Тотлебену и сказал: «Каков молодец! Был в
отпуску и так скоро воротился назад, бравый офицер!» Потом он при
гласил меня ужинать к себе, и мы проболтали с ним до полуночи.
Смеясь, он сказал мне, что я опоздал всего только три дня, т. е, не
поспел к первому дню бомбардировки. Конечно, я ответил, что если
бы от меня зависело, то я бы непременно поспел во-время, но что
причиной этому дурная погода и лошади. Нахимов теперь сделан
командиром Севастопольского порта и главное лицо между флотскими
в Севастополе. Потом он меня отпустил, и я пошел на корабль спать.
На другой день я явился к своему экипажному командиру, и он гоже
обрадовался и удивился, что я приехал. Из всех этих приемов я
заключил, что все думали, что я воспользуюсь своим поручением и
пробуду дома несколько месяцев. Но вы знаете меня, чт1э я довольно
исправен по службе и опять также я фаталист и твердо верую в то, что
все, что ни делается, то к лучшему...
...Потеря наша гораздо меньше, нежели в первую бомбардировку;
много спасают теперь траверсы и блиндажи. Я могу вам верно сказать
потери флотских чинов за первые два дня, т. е. за 28 и 29-е числа, а
именно: в первый день 172 человека, а во второй — 190 человек.
Я видел это в рапорте у Нахимова. Это еще слава богу, потому что
неприятель выпускает страшное количество бомб и ядер. Первые две
ночи неумолкаемо бросали бомбы, и не было ни одной минуты, чтобы
в воздухе не рвалось несколько бомб, но теперь у них, кажется, запас
поистощился, потому что сегодня пальба слабее, но все-таки довольно
сильная. Кажется, офицеров флотских выбыло из строя до 10
человек, и все хорошие офицеры. Все думают, что бомбардировка
продолжится еще несколько дней и потом будет штурм, дай-то бог нам силы
отбить их. Войска идет к нам довольно, но поспеют ли они к штурму.
Впрочем, по моим расчетам, 2
через 3 дня; авось до этих пор не будет штурма. Наши матросы,
несмотря на ежедневную убыль, нисколько не унывают духом. Когда
открылась бомбардировка, -to с двух редутов, на которых было жарче
всего, матросы просили офицера, который был прислан Нахимовым,
узнать, как там идут дела, поздравить Павла Степановича с открытием
канонады. Мне этот случай передал сам Нахимов. У нас здесь
говорят, что на-днях должен приехать Наполеон и что вследствие того и
открылась бомбардировка, чтобы несколько приготовиться к штурму»...
...Бывали дни, что на некоторых бастионах прислуга менялась
несколько раз, но не от усталости, а от' того, что перебивало всех.
Кажется, скоро начнут уже хулить нас, черноморцев', и будут говорить,
что худо делаем и худо деремся; тогда как у нас три четверти
офицеров и матросов уже выбыло из строя и в запасе уже никого нет.
Это всегда так бывает, сперва хвалят, а потом перестают да, кроме
того, стараются отыскивать дурные стороны. Ну, да бог с ними! Мы
чисты перед собой, и лучшее мнение для нас — это наших же
товарищей и наших начальников, т. е. моряков, а не других. Один Павел
Степанович может вполне оценить наши труды, и его отзывы о нас
и внимание, какое он оказывает нам, конечно, дороже всех мнений и
отзывов других»...
«...Видя, как выбывает каждый день из нашего флота,
подумаешь о его возобновлении и, рассуждая хладнокровно, увидишь, что
это не так-то легко сделать, тогда как, кроме Павла Степановича,
никого не осталось, да и тот, если будет продолжаться осада еще
несколько месяцев, навряд ли останется цел и невредим, потому что
нисколько не бережет себя и суется туда, где самый большой огонь»...
Исправляющий должность военного губернатора города
Севастополя и командира Севастопольского порта адмирал Нахимов
ходатайствует о распространении на гражданских чиновников, как состоящих
во всех управлениях и присутственных местах города Севастополя,
так и в Морском ведомстве при Севастопольском порте, высочайшей
милости, дарованной войскам, составляющим гарнизон города