Адриана. Наказание любовью
Шрифт:
— Ты очень красивая, Кети, — все еще смущаясь и заикаясь от этого сказал я.
— Ты тоже, мой смелый мальчик. Таких как я, в твоей жизни будет еще очень много, — немного грустно усмехнулась она подошла и принялась расстегивать мой сюртук. — Но я буду первая.
— Мне больше никто не нужен, — ответил я и она почему-то засмеялась на мои слова.
— Мальчишка.
— Я не мальчишка, — покраснел я и взял ее за запястья.
Она снова улыбнулась и поцеловала меня в губы так, что я на мгновение словно выпал из реальности. Нежно погладила меня по щеке,
Я краснел, ох, как горели мои уши, и в то же время притрагивался, гладил и ласкал ее бархатистую белоснежную кожу.
Девушка вдруг засмеялась и ухватила меня за плечи, и мы упали на кровать в каком-то стремительном и завораживающем полете. Я оказался сверху.
— Ну же, мальчик, Адриан, смелее, — сказала она ласково и одновременно с провокацией.
Я притронулся к её груди, неуверенно и, как оказалось слишком грубо. Кати поморщилась.
— Нежнее, мальчик, нежнее, вот так, — она направила мои руки ниже к своему животу, еще ниже. Потом стянула с меня штаны и… И я вошел в нее.
Я чувствовал себя словно брошенный в воду щенок, который не умея плавать, инстинктивно греб лапами. Это было незабываемо, приятно и ужасно волнительно…
…Да это было как будто давно, в другой жизни, другой вселенной.
— Бетти, — разбудил я подругу. Она вздрогнула и посмотрела на меня сонным взглядом. Свеча на столе почти догорела, а за окном просветлело.
— Да, Адриана
— Скоро начнут просыпаться сестры и могут обнаружить, что моя комната открыта. Иди к себе, закрой меня и ложись спать, — попросил я.
— Ты сердишься на меня, Адриана?
— Почему ты так думаешь, Бетти?
— Ты грустная и у тебя слезы…
Я вытерл лицо тыльной стороной ладони. Ах, ты как неудобно вышло! Надо же, какой я стал чувствительный.
— Да что ты, глупости, просто спать хочу, вот и глаза слезятся.
— Я зря интересовалась с кем ты… — она с тревогой смотрела на меня.
Ох уж эти девчонки… А, да, я теперь тоже девчонка.
— Опять, перестань Бетти, я же говорю, все прекрасно, — я склонился и поцеловал ее в лоб.
Она улыбнулась и спросила:
— Скажи, ты была когда-нибудь счастлива, Адриана?
Я почувствовал, как к горлу подступил ком и ничего не ответил. Только помог подруге подняться с моей кровати и настойчиво проводил до двери. Бетти, похоже огорчилась.
Видела бы она, как я потом рыдал в тишине и полном одиночестве.
Глава 9. Перемены
Монастырская жизнь продолжалась. Мне было не легко, иногда больно осознавать, что я девушка.
Что есть физическая боль по сравнению с болью душевной. Когда тебя грызут изнутри тысячи сомнений, старых воспоминаний и осознание того, что ты не такой как прежде. Еще больнее осознавать, то что ты не нужен никому. Даже родным. Почти никому, кроме милой Бетти.
Сегодня был редкий теплый осенний день. По монастырской толстой стене ходили стражники и девочки непременно старались строить глазки бравым воинам, охранявшим
Я соорудил себе небольшую трубочку из сухого полого ствола растения, похожего чем-то на тростник и начал охотиться на девушек. Незаметно стрелял горохом по тем, что проходили мимо моей скамейки и потом прятал своё “оружие”, в складки подола синего платья. Девушки вскрикивали, почувствовав, как им в затылок или шею неожиданно что-то врезалось, осматривались по сторонам с удивленным и в то же время смешным выражением лица. Почему-то ни одна из них не догадалась, а возможно и не подозревала даже, что этот выстрел сделал я. Некоторые горошины попадали как раз в сгибы крыльев девичьих чепчиков и оставались там, иногда перекатываясь по сгибу из стороны в сторону, когда девушки шли или чуть склоняли головы.
Моя подружка сидела рядом на скамейке и вязала что-то на спицах.
Издалека я приметил как по центральной дорожке сада к нам шла одна из жриц монастыря. Они жили вместе с монахинями в настоятельском корпусе и с нами особо не общались. Вообще, жрицы помешаны были на оккультизме и разных обрядах. Делали все по определенным канонам. Считалось, Луноликая Олди одаривала их особыми способностями. Арк-Горанда носили синие плащи с капюшонами поверх черных платьев. Волосы ничем не покрывали и делали на щеках татуировки с изображением древа познания. Девушки, гулявшие в саду по соседству с нами, увидев жрицу, почтительно здоровались с ней и провожали любопытными взглядами.
Девушка в синем плаще направилась в нашу сторону и Бетти, увидев ее, сильно заволновалась, отложила свое рукоделие и встала с лавки. Я спрятал трубочку за спину и тоже нехотя поднялся с лавки. Кто знает, за непочтение жрицы сестра Анкила или Люцила могли и наказать. Заставить мести дорожки или еще чего.
— Добрый день, — поздоровалась девушка и откинула капюшон с лица, татуировка дерева на ее щеке сразу стала заметна. Это оказалась совсем молоденькая служительница культа в возрасте не более чем за двадцать лет. Она словно не заметила Бетти, уставилась сразу на меня колким взглядом серых, почти бесцветных глаз. — Давно ты такой?
Трубочка сама выпала у меня из пальцев прямо на дорожку.
— Я не понимаю вас, — ответил я, не веря своим ушам.
Жрица кажется рассердилась на мой нелепый ответ.
— Ты прекрасно понял меня, юноша!
— Вы не считаете меня сумасшедшей? — осторожно спросил я. Вдруг она специально проверяла меня.
Жрица улыбнулась на мои слова, но вышло это у нее как— то язвительно.
— Перед тобой та, которая видит людей такими, какие они есть.
Я почувствовал озноб от ее улыбки. Бетти похоже не верила своим ушам, но влезть в наш разговор не смела.