Агентство потерянных душ
Шрифт:
– Тото, мне рассказали о странных изменениях, коснувшихся вас. Я могу с вами поговорить? Меня зовут Цесса, я из группы исторических исследований.
– Да, пожалуйста, Цесса, присаживайтесь.
Цесса никак не могла прийти в себя. У неё было чёткое ощущение нелепости ситуации, будто она разговаривает со столом или детской погремушкой. Она старалась смотреть Тото в глаза, будто бы разговаривает с человеком, но всё время чувствовала, что соскальзывает или промахивается.
– Тото, расскажите о том, что стало отличаться.
– Себя я чувствую обычно, - ответил Тото, - Но люди стали
– Спасибо. Есть ли у вас идея, что это произошло после чего-то или в результате какого-то воздействия?
Тото лишь покачал головой - нет, никакого внешнего фактора он не почувствовал.
– А когда произошли изменения?
– Не могу сказать точно, может быть около трёх дней назад. Моя работа бывает такой, что не видишь других целыми днями - я не только техник, но и архивариус. Два дня я работал по проекту философов с Немезиды в их катакомбах - а когда сделал трансфер сюда, на Землю, на меня уставились с выпученными глазами - мол, куда ты пропал. Но я и не собирался никуда пропадать.
Цесса поговорила с Тото ещё несколько минут, но ничего особенного не узнала. Однако больше, чем слова, ей сказала её внутренняя, верещащая сигнализация - её чувство окружающей жизни, фиксирующее перед собой лишь зияющую пустоту. С огромным облегчением она покинула техностанцию, и на этот раз уже не стала прогуливаться по её облагороженным поверхностям, а переместилась сразу к Максиму - туда, куда подсказало ей её автоматически сработавшее знание о местонахождении другой личностной единицы.
Маша ненадолго отвлеклась от похождений Цессы и проговорила вслух то, что ей трудно было сформулировать молча.
– Это чувство местонахождения другого живого существа - это не как сканер или радар, совсем нет. Человеческое существо, которое находится в хорошем состоянии, не смотрит туда, где его нет. Оно как бы расплывается, рассеивается в пространстве, захватывая в свою область влияния и знания всё, что находится внутри. Человеческое существо становится больше, и другой человек - сохраняя, что очень важно, свою самостоятельность и свободу выбора!
– ощущается личностной единицей так же хорошо, как рука или нога собственного бионосителя. Вот как мы в будущем чувствуем друг друга!
Голос Маши звенел от восторга - она наткнулась на важную для себя истину и хотела как можно лучше её для себя обрисовать. И рассказать тем, кто слышит её сейчас.
– Таким образом мы можем определить, когда человек растёт как личностная единица - если он расширяет свою область влияния как существа! И падение его начинается, когда он начинает сдавать позиции. Сначала он потеряется как часть общества, затем - как часть семьи, потом он потеряет себя... Но я продолжу следить за событиями.
– Я поняла, что ты имел в виду, - сказала Цесса Максиму, - на собственной шкуре. Это ненормально. Это... гадко и отвратительно. Но я не разобралась, почему это произошло.
– Я был у исследователей, и они сами первый раз слышат о таком, - ответил Максим, что-то сидевший и рассматривавший на голограмме комтерминала, - они тоже не знают.
– Я подумаю об этом потом, - сказала Цесса, - мне хочется погулять.
Не
Ступеньки, что начинались у самой земли, висели в пустоте. Они вели вверх, к каким-то небесным чертогам из камня, которые тоже висели в воздухе (Цесса никогда не задумывалась как - это была не её специализация). Лестница всё время медленно меняла своё место в пространстве, а чертоги плавно меняли цвета и архитектуру - чтобы не приесться многочисленным поклонникам прогулок.
Цесса легко шагала вверх по парящим, но совсем не пружинящим ступеням, а Маша наблюдала за тем, что происходило. Мимо неё плыли диковинные цветы в висящих в пустоте горшках, небольшие птички пролетали сбоку и отдыхали на краешках ступеней. Ветра не было - ветер был на тех маршрутах, на которых должен был быть.
Цесса собиралась погулять и насладиться красотами мира с высоты птичьего полёта, но хоть ноги и несли вверх, мысли не оставляли её. Они гуляли вокруг этого потерявшегося Тото, но будто скользили по прозрачному льду, не в силах спуститься под него, к новому выводу.
Ступеньки привели её к громаде средневекового замка и продолжались внутри. Теперь её окружали не цветы и птицы, а барельефы на тему ратных подвигов и начищенные латы и стойки с копьями и алебардами. Она проходила мимо огромных, вызывающих головокружение своей высотой и величественностью убранства залов, пиршественных столов длиной во много метров с напыщенными люстрами, конюшен, где били копытами красивые ухоженные лошади... Всё это было настоящее.
Наконец, Цесса вышла из замка и снова пошла вверх по парящим ступеням к каким-то висящим в воздухе садам с яркими пятнами цветов, чьё благоухание доносилось даже досюда. Несколько раз мимо неё прошли другие гуляющие - Цесса с улыбкой приветствовала их кивком и проходила мимо.
Но в сады она не пошла. Спрыгнув вниз в подступающие облака, она попала в кокон силового поля и через несколько минут была бережно поставлена им на то же место, где и начинала своё восхождение.
Теперь она выбрала прозрачный тоннель, очень похожий для Маши на недра океанариума, в котором она однажды прохаживалась в Гектором. Туннель вёл в глубину по уступами снижающемуся океанскому дну - там где обрыв был слишком силён, он был оборудован левитирующими ступенями. Цесса спускалась, разглядывая стайки рыбок, снующие посреди кораллов, как вдруг в её глазах сверкнуло белое пламя, и она очутилась на мягком, тёплом полу.
Ошарашенно она посмотрела перед собой - перед ней стояла удивлённая, совсем молодая девушка в пурпурном плаще... Да нет же, когда она шла, там не было никого! Не было - нет и сейчас. Цессу охватило уже знакомое ощущение раздвоенности зрения - будто две реальности пытались соединиться в одну, рябили, схлёстываясь на пересечении, но никак не могли сдружиться. У Цессы заболела голова.
– С Вами всё в порядке?
– удивлённо спросила её девушка, потирая ушибленный лоб, - Давайте, я помогу Вам встать.