Аховмедская святыня
Шрифт:
Домчали быстро. Моршан, еще спящий, представлял собой интересное зрелище — пустые улицы, молчаливые дома, даже дышать что ли чище стало. Не видал орчук раньше такой столицы, оно и понятно, куда ему поздней ночью или с первой зорькой шастать? Слышал он, что некоторые студиозы водят барышень свободного нраву (это которых без компаньонок гулять отпускают) на Сокольничью гору рассвет встречать. Но знал он, чем все эти прогулки заканчиваются. Мужская природа она нехитрая и определенных потребностей требует, а для этого и не таким соловьем запоешь.
В думах и к
Меркулов вперед пошел, а орчук заглянул лишь, так и есть: обер-полицмейстер и все три полицмейстера. Хотел схорониться, тут отсидеться, но Его превосходительство грозно рявкнул.
— И Миха своего заводи!
От окрика такого у орчука колени дрогнули, но делать нечего, зашел, коли уж не зовут даже, а требуют. Витольд Львович вперед вышел, не сел, хотя место имелось, стоять остался. Лицом потусклел, губы в нитку сжал, но взор не отвел.
— Почему, я тебя спрашиваю, мне сообщают, что на тебя нападают?! Не от тебя узнаю, а от людей чужих?
— Простите, Ваше превосходительство. Растерялся. Да и приложили меня сильно, поехал отлеживаться.
Обер-полицмейстер недовольно поглядел на Витольда Львович, но смягчился.
— Ну я смотрю живой, руки-ноги целы, — сказал он все еще сердито, но с меньшим нажимом. — Извини за резкость. Еще не ложились, со вчерашнего вечера ногах. Ищем этого… Хм, ты вообще работать можешь?
— Да, Ваше превосходительство.
— Ну и славно. А у нас тут такая штуковина… В общем, если в двух словах, то отправил давеча Петр Андреевич, — кивнул обер-полицмейстер на румяного подчиненного в очках, — своего человека к владельцу складов на Гончарной и вот, что выяснилось. Арендовал их странного вида человек. Лица его он не видел, из примечательного… весь в черное завернут и в руках у него трость черная.
— Вот эта, — продемонстрировал Меркулов Его превосходительству трофей и тут же объяснился. — Досталась нам после вчерашней драки.
— Дьявол! — Выругался обер-полицмейстер и ударил кулаками по столу. Было видно, что он взбешен не на шутку. — Этот мерзавец ушел?
— Да, к сожалению.
Его превосходительству потребовалось время, чтобы успокоиться. Полицмейстеры, и прежде не отличавшиеся особенной разговорчивостью ныне и вовсе затаились, перестав дышать. Константин Никифорович подобрался, доблестный «гусар» — Николай Соломонович — по-детски вжал голову в плечи, а Петр Андреевич, до этого почти лежавший в кресле, сел прямо. И когда с лица Александра Александровича сошла краснота, ноздри перестали гневно раздуваться, а в глазах перестали сверкать молнии, Его превосходительство
— Дело принимает совсем дурной оборот. Мало того, что этот черный человек замешан сразу в двух делах, одно из которых громкое, так еще совершил нападение на пристава следственных дел, моего человека!
— Нельзя знать наверняка, человек ли это, — заметил господин. К слову, его голос звучал все так же спокойно, как и ранее. — Лица его никто не видел, рук тоже. Роста он меньше человеческого.
— Ну вряд ли он аховмедец, — усмехнулся обер-полицмейстер.
— Конечно, непохож, — согласился титулярный советник. — А это здесь при чем?
— Так с владельцем складов, тот который Черного описал, незнакомец расплатился золотыми аховмедскими монетами. Потому и вопросов никаких не было. Золото обладает силой затыкать любопытные рты.
— Покамест это ни о чем не говорит. Аховмедские монеты могли использоваться нарочно, чтобы мы связали ограбление и убийство Логофета.
— Слишком уж закрученно получается, ну да ладно. Может ты что в Черном заметил, шрам какой или особенность?
— Ничего, — развел руками Меркулов. — Вместо лица черная маска, даже рассмотреть не смог, темная одежда, плащ, трость… вот, — он продемонстрировал новое оружие, которое свободно вышло из ножен.
— Матерь Божья, так вот как он этого несчастного аховмедца загубил.
— Именно, — согласился Витольд Львович.
— И как нам теперь сыскать этого Черного злыдня? Конечно, по всем участкам и даже околоткам его приметы разослали, да только что там интересного? Всякого теперь, кто в черном плаще рыскает останавливать?
— Можно через Элариэля попробовать разузнать что занятное, — предложил Меркулов. — Или его еще не сыскали?
— Да нашли его, — скривился Его превосходительство, а первый полицмейстер при тех словах аж вздрогнул, — люди Константина Никифоровича обнаружили. Да только теперь вряд ли чего эльфиец расскажет. В морге тот Элариэль лежит заколотый.
Орчук заметил, как Витольд Львович так сжал кулаки, что те аж побелели от отхлынувшей крови. Мих и сам понимал, дело теперь дрянь. Сели они, все они, в большущую грязную лужу. А как выбираться оттуда непонятно.
— Он в морге, Ваше превосходительство? — Задумчиво переспросил Меркулов.
— А где ж ему еще быть? Истинно там.
— Если вы не против, я бы хотел взглянуть на тело.
— Да сколько угодно Витольд Львович. Я уж всякую надежду потерял. Чувствую, последние дни в должности отбываю. Делай, что хочешь, от меня тебе полный карт-бланш.
— Еще кое-что, Ваше превосходительство, — уже почти дошел до двери Меркулов, но вернулся. — Я тут на пепелище нашел кое-что, да в суете запамятовал показать, так и езжу второй день, вот, — титулярный советник достал оплавленное золотое перо отдал обер-полицмейстеру.
— А вот это интересно, позвольте, — встрепенулся Петр Андреевич, что чуть не обронил очки. — Перо-вольница.
— Ну что нам с того? — Пожал плечами Александр Александрович. — Жалко, другого слова не скажу, потеряна вещица.