Академик Ландау. Как мы жили
Шрифт:
Дау стал уже очень хорошо ходить. Конечно, не один, сначала он решался ходить только при помощи высокой и сильной Танечки, а сейчас уже и я подменяю сестер. Он очень много ходит по коридору. В больницу к Дау пришел скульптор Олег Антонович Иконников. Он попросил разрешения сделать скульптурный портрет. Дау легко согласился. "Я сейчас только на это и годен", — сказал он, улыбнувшись.
На следующий день, только мы с Дау вышли в парк, медсестра пошла обедать, навстречу нам шел скульптор.
— Здравствуйте, Лев Давидович!
— Здравствуйте, Олег Антонович, — непринужденно ответил Дау. Он запомнил, запомнил имя
Но как это доказать, а стоит ли, все равно они мне и моим словам не придают никакого значения. Я безликая домашняя хозяйка, а Лившиц — физик, соавтор, доктор наук, профессор. С его именем медики считаются.
Наверное, мне нельзя было опускаться до уровня домашней хозяйки. Я ведь окончила университет, мне очень нравилось работать на производстве, в нашей стране каждый трудоспособный человек должен иметь свое трудовое лицо. Хватит философствовать, вернемся к встрече со скульптором.
Олег Антонович предложил:
— Лев Давидович, если вы сядете на эту скамейку, я сделаю свои первые наброски.
— Олег Антонович, как вы угадали? Я уже устал и хотел сесть отдохнуть.
Делая свои наброски с натуры, Олег Антонович стал рассказывать:
— Лев Давидович, я делал скульптурный портрет Семенова. На мой вопрос: Николай Николаевич, а, кроме науки, чем вы увлекаетесь еще? Ваше хобби? Николай Николаевич долго думал, а потом сказал — охота.
Дау рассмеялся:
— Этот академик знаменит тем, что обожал своих секретарей, эту личную охрану. Он с ними ел и пил и ходил на охоту. А когда это мероприятие было отменено, он всю свою личную охрану оставил работать в своем институте своими заместителями.
Скульптор продолжал:
— Когда я лепил Тамма, я тоже спросил о его хобби. Он подумал и сказал: "Пожалуй, альпинизм".
Дау заметил:
— Я всегда говорил Игорю Евгеньевичу — "Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет".
— Лев Давидович, а ваше хобби?
— Женщины, — не думая ответил Дау.
Скульптор весело рассмеялся.
В хорошую погоду теперь Дау много гулял в больничном парке.
Я, Танечка и Дау шли по аллее парка, навстречу нам идет Соня. Вид у нее сосредоточенный и очень грустный. Я сказала тихонько Танечке: "Таня, я лучше уйду. Они все время считают, что я Дау настраиваю против них".
Мне было жаль Соню. Пусть она попробует повлиять на Дау, только ей, как сестре, надо было бы знать, что Дау не подвержен посторонним влияниям, его можно убедить только разумными доводами. Так было раньше, так есть и теперь.
Пока Соня была в Москве, я избегала встреч с ней. К Дау приходила пораньше с утра, принося необходимые вещи для больницы. Когда Соня уехала, Дау мне сказал:
— Коруша, я рад, что Соня уехала. Ты нарочно не приходила? Ты все еще считаешь Эллу косвенной виновницей моих травм?
— Да, считаю, и Эллу, и Женьку. Из-за Элки ты поехал спасать Семена. А Семен сейчас уже женился и более счастливый, чем в первом браке, и у него уже есть еще один сын. Если бы твой Женька умел держать слово, если бы он отвез тебя на вокзал к 10-часовому поезду, ты был бы здоров!
— Коруша, ты не права. Ни Эллочка, ни Женька не виноваты. Виноват один я. А если да кабы, во рту выросли бобы, — так, Коруша, на жизнь смотреть нельзя. А между
Медсестра добавила: "Сестра Льва Давидовича стала жаловаться нам, как вы, Кора Терентьевна, Льва Давидовича никогда не любили, а вышли замуж за него только потому, что он — академик. Лев Давидович услыхал, рассмеялся и сказал: "Соня, ну что ты врешь. Когда мы с Корой сошлись, я не был академиком и ждала меня тюрьма. А Кора в те годы зарабатывала больше, чем я".
Глава 47
Время шло. И как-то утром, накормив Гарика, я на кухне занялась своими мелкими делами. Слышу — Гарик дома. Посмотрела на часы и с ужасом крикнула ему наверх: "Гарик, ты уже опоздал на работу!". Он вышел на лестничную площадку и спокойно ответил: "Мама, я в отпуске. Я уже окончил среднюю школу, и мне на работе дали 10 дней отпуска — подготовиться к вступительным экзаменам в университет". В те годы в Москве появилось новое проклятие: пусть ваши дети учатся в десятом классе.
Свое состояние не берусь описать, но в голове явно помутилось. Я притихла, села на нижнюю ступеньку лестницы. Гарик спустился ко мне. Он увидел — его сообщение меня испугало.
— Мама, у меня целых десять дней до экзаменов. Как и у всех наших ребят, с которыми я кончал вечернюю школу рабочей молодежи.
— Гарик, мне звонят ежедневно физики — студенты старших курсов МГУ. Они справляются о здоровье папы и всегда предлагают свою помощь. Я их попрошу, чтобы они позанимались с тобой, порешали те типовые задачи, которые могут быть по физике и математике на экзаменах в университет.
Гарику мое предложение явно не пришлось по душе. Он молча поднялся наверх, а сверху сказал: "Мама, я буду заниматься один. А если ты пригласишь кого-ли- бо заниматься со мной, я уйду из дома". Мальчик про- являл характер отца. Это было даже приятно.
У Дау в больнице я сказала: "Даунька, у Гарика через 10 дней вступительные экзамены в университет".
— Как, Гарик уже кончил среднюю школу?
— Да, оказывается, на днях он получил аттестат зрелости, я сегодня сама только узнала эту новость.
— Коруша, какая успеваемость у Гарика?
— Не знаю. Я Гарика совсем забросила, я даже забыла, что он кончает школу. Сегодня как снег на голову "через 10 дней экзамены в университет".
— Коруша, собственно говоря, почему ты расстроена? После окончания средней школы всегда бывают экзамены в высшее учебное заведение. Это естественное явление. Чем ты взволнована?
— Даунька, я хотела пригласить физиков, чтобы они помогли Гарику подготовиться к экзаменам, а Гарик категорически отказался. Он сегодня вечером к тебе придет. Ты ему скажи, он тебя послушает. Пусть порешает задачи по физике и математике с физиками. 10 дней подготовки к экзаменам — ведь это так мало.