Академия неформат
Шрифт:
– Благодарю вас, – холодно сказала Жаклин. – Ваш секрет я сохраню. Хотя не понимаю, как в глазах общества наличие семьи может повлиять на работу.
– Это негласный указ короля, – пояснил Вайс. – Принц Тристан знает, но попросил не раздражать отца – он может найти более подходящую, по его мнению, кандидатуру на моё место. Почему-то монарх считает, что жена и дети будут отвлекать от нужд университета. Так что вы теперь понимаете, насколько шатко моё положение.
– Можете не беспокоиться – я не стану ни с кем это обсуждать, – повторила девушка.
Вайс кивнул
– В таком случае больше вас не задерживаю.
***
Последующие пару недель Жаклин запомнила плохо – мир казался погруженным в тёмное вязкое облако, не пропускавшее ни лучика солнца. Она ходила по коридорам как сомнамбула, улыбалась через силу, здоровалась со студентами и преподавателями, вела лекции, даже умудрялась проводить по субботам занятия в драмкружке. А по вечерам, пытаясь отвлечься книгами от мыслей о Патрике, поражалась самой себе: как может человек, почти в одно мгновение, стать дороже всех на свете? И почему так больно, когда на лекции он отводит взгляд, а после урока старается поскорее пройти мимо?
Пару раз она замечала на себе тяжёлый взгляд Айвы, сидящей теперь далеко от Гарвея. Принц сильно изменился – погасла хитрая ухмылка, червонный туз больше не искал целей, надёжно заняв место между страниц рабочего дневника Жаклин. Майсона Слая больше не дразнили, оставив наконец в покое – он теперь был занят в пьесе, в роли незадачливого слуги, вечно что-то путающего.
Рози Валенсо оказалась действительно очень энергичной и талантливой – она была везде: приготовила пьесу для постановки, безупречно разложив по ролям роман о Великосветской Франзине. Сделала эскизы костюмов, нашла в городе портных, готовых взяться за большой заказ, выбирала ткани, рисовала декорации… Ещё успевала ходить каждый день в больничный корпус к Шалену и учиться.
Но, как известно, рано или поздно заканчивается и плохое, и хорошее. Джейд восстановил здоровье и теперь занимался наравне со всеми. Рози, забросила «смертный» макияж и увлечение помадой для укладки волос. В результате, она превратилась в милую пухлышку с огромными голубыми глазами и темной кудрявой шевелюрой, сверкая по всякому поводу улыбкой, словно начищенная медаль бравого солдата, полученная за отвагу.
Они с Шаленом должны были играть Герцога Швабского и его жену – противную парочку, строившую козни королю и Франзине. Голос Джейда постепенно обретал прежнюю уверенность и глубину, а к отсутствию татуировок быстро привыкли, словно их и не было.
Боль от холодности Патрика постепенно утихала – её место заняла пустота. Наверно так появляются рубцы на сердце, думала Жаклин, в очередной раз спускаясь в библиотеку, чтобы забрать свой экземпляр недавно отпечатанного справочного пособия по редким реликтовым растениям.
Привычно взглянув на витрину с гримуаром Шарангра, она ахнула – та была пуста!
***
– Не ахайте! Меня она тоже пугает с непривычки! – Корнелия Ланж появилась из-за стеллажей со стопкой толстых коричневых томов в руках. – Тут, кстати, ваш экземпляр заказанного справочника. Их только вчера принесли из типографии.
Библиотекарь не стесняясь потянула носом:
–
– Когда это произошло? – спросила Жаклин.
– Позавчера. Такой шум был! Вы наверно очень крепко спите, если ничего не слышали.
Девушка пожала плечами: на самом деле, ей удалось уснуть почти под утро – возможно тогда и произошло неудавшееся похищение.
Корнелия положила стопку на библиотекарскую конторку, взяла верхнюю книгу и протянула её Жаклин:
– Вот, это ваш. Обратите внимание: ребята-печатники осваивают цвет – книга снабжена иллюстрациями! Это пробные экземпляры. Цветовая гамма пока бедна – зеленый, желтый, красный и синий, без особых переходов оттенков. Но они совершенствуются!
Девушка открыла книгу на цветных вклейках – библиотекарь оказалась права: пока что цвет только портил прекрасно выписанные черно-белые изображения, придавая им простоты. Казалось, будто рисунки сделаны взрослым и раскрашены ребёнком.
– Но на самом деле это им придаёт шарма, правда? – щебетала библиотекарь, не замечая отсутствия энтузиазма у собеседницы.
– Всё-таки главная ценность книги не в иллюстрациях, а в содержании, – немного отрезвила её Жаклин. Но мадемуазель Ланж не желала так просто сдаваться.
– Тут я могу с вами поспорить! – возразила она. – Через пару десятилетий этим книгам не будет цены, как раз из-за того, что это наш самый первый, ограниченный цветной тираж! Кроме того, – она заговорщически понизила голос, – Принц приложил руку к их набору и изданию!
– Неужели Гарвей увлекается книгопечатаньем? – удивилась Жаклин. – Не замечала у него такой склонности.
Библиотекарь ничего не ответила. С загадочной улыбкой она начала раскладывать книги, потом полезла в картотеку… Жаклин поблагодарила за книгу, разобравшись, что разговор окончен.
– Я поброжу немного? – спросила она. – Хочу поискать что-нибудь – отвлечься от работы по вечерам.
– О! – немедленно вновь оживилась мадемуазель Ланж. – Позавчера получила целую партию новых романов с материка! Есть несколько весьма заслуживающие внимания!
Она посмотрела по сторонам, что было излишне – библиотека пустовала – и прошептала:
– «Порочная страсть» Бёртона Конзистори – очень рекомендую! Необыкновенный сюжет! Кстати, вы знаете, многие очень успешные романы написаны женщинами! Правда, под мужскими псевдонимами… Этот Бёртон Конзистори, по-моему, из таких – либо дама, либо очень тонкий знаток женской натуры. Возьмите – не пожалеете! Пока ещё остался экземпляр – я сегодня его закончила читать. Под таким впечатлением!
Жаклин подумала, что ей сейчас для восстановления душевного равновесия не хватало только «Порочной страсти». Однако, не желая обижать Корнелию, она согласилась взять роман.