Акедия
Шрифт:
Прежде всего, требуется внутренний покой, безмятежность ума.
Дух уныния гонит монаха из дому его, а кто имеет терпение, тот всегда пребывает в безмолвии [369] .
Этот покой – внешнее проявление того состояния невозмутимости, которое Евагрий называет «бесстрастием» (апатия) и рассматривает как привилегию, которая даруется тому, кто с мужеством выдержал испытания [370] .
369
De Octo Spiritibiis Malitiae 13. Цит. по кн.: Творения преподобного отца нашего Нила Синайского. М., 2000. С. 129.
370
Mal.cog. 11.
Кроме того, уныние, перенесённое с терпением, делает душу «в высочайшей степени испытанной» [371] . «Испытанный» –
371
Praktikos 28.
372
In Prov. 22, 14 (G'ehin, 243).
Наконец, Евагрий утверждает: если мы не сдаёмся под натиском беса уныния, за ним уже не приходит никакой другой бес, и тогда наступает состояние «неизречённой радости и мира» [373] .
Покой, бесстрастие, «сияние» сердца, а также обычное состояние умиротворения и радости – ключевые понятия мистического учения Евагрия Понтийского [374] . Но почему же в нём столь важное место занимает уныние? Из приведённых выше фрагментов [375] явствует, что речь в них, прежде всего, идёт о личной встрече с «Богом отцов наших», скрытым в Неопалимой Купине. Теперь же со страхом и трепетом проникнем во «внутренние дворы» мистического учения понтийского монаха.
373
Cf. Ad Monachos 55.
374
Praktikos 12. (место ссылки не точно)
375
Mal. cog. 18. Цит. по кн.: Творения преподобного отца нашего Нила Синайского. М., 2000. С. 174.
Насколько можно судить по многочисленным цитатам, приведённым выше, между унынием и молитвой существует, на первый взгляд, парадоксальная теснейшая связь:
Дух уныния отгоняет благодатные слёзы,
а дух печали сокрушает молитву [376] .
Монах в унынии ленив к молитве и иногда не выговаривает молитвенных речений [377] .
Уныние – беспечность в молитве [378] .
376
Ad Monachos 56.
377
De Octo Spiritibus Malitiae 14. Цит. по кн.: Творения преподобного отца нашего Нила Синайского. М., 2000. С. 130.
378
De V"itiis 4.
Едва ли можно понять истинный смысл этих утверждений, если не знаешь, какое значение Евагрий придаёт молитве:
Молитва приготавливает ум осуществлять то действие, которое ему свойственно [379] .
Молитва есть действие, подобающее достоинству ума, или наилучшее и подлинное его употребление [380] .
ТОЛЬКО В МОЛИТВЕ ЧЕЛОВЕК ВОИСТИНУ ЯВЛЯЕТСЯ САМИМ СОБОЙ!
379
De Oratione 83.
380
De Oratione 84.
Когда уныние и печаль в душе задерживаются надолго, они умерщвляют духовную жизнь. Несмотря на внешнюю активность, внутри нас образуется пустота, это приводит к «ожесточению» [381] и «бесчувствию» [382] , из-за которых молитва и любое духовное делание становятся непосильными и, в конце концов, невозможными. Совершенно справедливо Евагрий считает молитву самым надёжным средством познать своё внутреннее состояние [383] , поскольку в молитве нам представляется своего рода итог нашей прежней жизни [384] .
381
De Oratione 5.
382
Mal. cog. 11. Цит. по кн.: Творения преподобного отца нашего Нила Синайского. М., 2000. С. 169–170.
383
Epistula25,6.
384
De Oratione 12.
Уныние
Опечаленный монах не подвигнет ума к созерцанию и никогда не воспошлёт чистой молитвы, потому что печаль – препятствие всему доброму. Узы на ногах – препятствие скорому шествию, а печаль – препятствие созерцанию [385] .
Не отдавай себя помыслу гнева, мысленно сражаясь с тем, кто тебя обидел. Также не предавай себя и помыслу блуда, мечтая постоянно о наслаждении. Первый помысел омрачает душу, а второй призывает её к разжиганию страсти, но оба оскверняют ум твой. А поэтому, если ты во время молитвы рисуешь в своём воображении призрачные образы, а не приносишь Богу чистую молитву, ты сразу же попадёшь под власть беса уныния, который именно при таких состояниях и набрасывается на нас, подобно псу похищая душу, словно оленёнка [386] .
385
De Octo Spiritibus Malitiae 11. Цит. по кн.: Творения преподобного отца нашего Нила Синайского. М., 2000. С. 127–128.
386
Praktikos 23.
Вот почему Евагрий увещевает примириться с нашим врагом, прежде чем приступить к молитве [387] , иначе она станет напрасным трудом [388] . Ибо более всех молитве вредит грех гневливости [389] . Воистину только негневливым ведома безмятежность [390] . Поскольку гнев происходит от неутолённых желаний, именно с них и следует начинать [391] . Этим он ещё раз показывает, что в области духовной жизни, как и в жизни вообще, всё взаимосвязано, и причиной многих несчастий являются наши необузданные желания.
387
De Oratione 21.
388
De Oratione 22.
389
De Oratione 24.
390
De Oratione 26.
391
De Oratione 27.
Всё сказанное о гневе в равной мере относится и к унынию:
Против ума, который не разумеет, что помысел уныния, если он задерживается в нём, возмущает его состояние и помрачает в час молитвы святое сияние в его глазах… [392]
Как и уныние, и печаль, [393] и гнев [394] помрачают святое сияние. «Свет» у Евагрия обычно означает прежде всего познание [395] или созерцание [396] :
392
Antirrheticus VI, 16.
393
Antirrheticus IV, 61.
394
Epistula 28, 1.
395
Cf. Oc 10, 12 (LXX): «Просветите себе свет ведения».
396
In PS. 33, 6 6.
«Свет очей» означает созерцание, которого лишается ум в час искушений [397] .
С другой стороны, ум сам по себе тоже свет, и при некоторых условиях он тоже может «узреть» самого себя [398] :
Признаком бесстрастия является то, что ум начинает зреть собственное сияние [399] .
И наоборот:
397
In PS. 37, 11.
398
Об этом см. A. GUILLAUMONT. La vision de l'intellectpar lui-m^eme dans la mystique 'evagrienne II M'elanges de l'Universit'e Saint-Joseph. T. 50. 1984. P. 255–262; G. BUNGE. Dos Geistgebet. Studien zum Traktat De Oratione des Evagrios Pontikos. K^oln, 1987. Ch. IV Der «Zustand des Intellektes».
399
Praktikos 64; Gnostikos 45.