Аламут
Шрифт:
Со своего следующего похода Обейда привез обнадеживающие новости. Освобожденные пленники рассказывали людям эмира о чудесной жизни исмаилитов в замке Аламут и об их всемогущем полководце, способном отправить своих единоверцев в рай. Солдаты, давно уставшие от безделья, слушали их с удовольствием. По вечерам они обсуждали их. Многие из них с энтузиазмом относились к учению исмаилитов и даже не пытались этого скрывать. Теперь только любопытство по-прежнему двигало ими, чтобы добраться до Аламута, которым управлял "командир горы", или "старик горы". И теперь исмаилитские разведчики могли открыто циркулировать среди войск эмира. Они обсуждали
Когда Абу Али сообщил эту новость Хасану, тот сказал: "Расстройство вражеской армии - результат двух факторов: поражения турецкой кавалерии и нашего успешного эксперимента с раем. Первый заставил эмира быть более осторожным и консолидировать свою кампанию, которая теперь зависит от медленно движущихся обозов. Но хотя эффект от него снижается день ото дня - а такое поражение практически требует забвения, - весть о нашем чуде распространяется среди простых солдат очевидными и не очень способами. Воистину, такая сказка - лучшее топливо для народного воображения".
После визита федаинов жизнь в садах тоже значительно изменилась. У тех девушек, которые раньше жили в гаремах, пробудились старые воспоминания. Они сравнивали их с недавними, причем те девушки, которые были обделены вниманием во время визита юношей, много рассказывали о своем прежнем опыте. Остальные восхваляли эту недавнюю ночь любви. После этого начались ссоры и споры, и все они почувствовали некоторую раздражительность. Теперь они почти все занимались ткачеством, шитьем и другими ремеслами, поэтому разговоры тянулись с утра до вечера.
Они провели много времени, рассуждая о том, придут ли те же посетители в следующий раз. Многим из них было все равно или даже хотелось перемен, поскольку в прошлый визит они не получили достаточно внимания от любовников. Они надеялись, что в следующий раз их не обойдут вниманием. Большинство из них думали, что Хасан пришлет новых людей. Даже Зулейка, которая первые несколько дней без устали плакала по Юсуфу, постепенно смирилась с этой мыслью. Только Халима не могла и не хотела понять, что они с Сулейманом, скорее всего, больше никогда не увидятся.
Ее состояние вызывало у Мириам сильное беспокойство. За несколько дней цвет ее маленького личика потускнел. Ее глаза покраснели от бессонницы и плача. Вокруг них появились темные круги. Она утешала ее, как могла.
Но сердце Мириам тоже было неспокойно. Она постоянно беспокоилась о судьбе ибн Тахира. Она ждала, что Хасан снова вызовет ее на разговор. Но он как будто намеренно отсутствовал. Она чувствовала почти материнскую заботу об ибн Тахире. Как будто она была лично ответственна за судьбу его и Халимы.
Через месяц после победы над султанским авангардом подразделение людей Музаффара вернуло в Аламут гонца, отправленного к Хасану новым великим визирем и секретарем султаны Тадж аль-Мулком.
Хасан принял его немедленно. Гонец сообщил ему, что известие о поражении эмирского авангарда дошло до султана по дороге в Багдад, в окрестностях
Хасан немедленно ответил гонцу.
"Прежде всего передайте мои приветствия вашим хозяевам. Затем скажите им, что я был весьма удивлен, когда они недавно нарушили данное мне обещание. Теперь они нуждаются и снова обращаются ко мне. И несмотря на то, что они нарушили свое слово, я снова приду к ним на помощь. Но скажите им, чтобы в следующий раз они хорошо подумали, прежде чем снова разочаровывать меня. Пусть то, что сейчас произойдет с их врагом и со мной, послужит им предостережением".
Хасан отстранил его от должности и приказал адъютантам Музаффара устроить ему роскошный обед и осыпать подарками.
"Это решающий момент", - сказал он двум сидящим на большом помосте. Он выглядел исключительно спокойным - спокойным, каким может быть только человек, только что принявший необратимое решение.
"Итак, Низам аль-Мульк снова у руля. Это значит, что он будет безжалостен к нам и сделает все возможное, чтобы раздавить и уничтожить нас. Поэтому нам нужно поторопиться с действиями".
Собравшиеся на помосте с любопытством смотрели на него.
"Что вы планируете делать?"
"Уничтожьте моего смертельного врага раз и навсегда".
В эти дни ибн Тахир воплощал свою тревогу, тоску и всю отчужденность своей души в стихах. Он писал их на клочках пергамента, которые тщательно скрывал от посторонних глаз. Постоянно пересматривая каждую строчку, он находил хотя бы крупицу утешения для всех мук и терзаний своего сердца. Под предлогом подготовки задания для учеников он уединялся в своей комнате и писал стихи там, либо предавался одиночеству и дневным мечтам.
Некоторые из его стихотворений звучали так:
Раньше моя душа была
полна святыми учениями Пророка,
Сайидуны, Али и Исмаила,
Предвестниками грядущего.
Теперь только твое лицо, Мириам,
владеет моим сердцем и наполняет мою душу.
Твой чарующий голос и волшебная улыбка,
Аромат твоих алых губ, чистота твоей груди,
Твои стройные руки, твое идеальное телосложение,