Алиса в Хуливуде
Шрифт:
– Меня так огорчило известие о Гарольде, миссис Йенсен. Не уверен, знакомы ли мы вами.
– Да нет, не думаю. Как вас зовут?
– Мы с Гарольдом деловые партнеры, но я бывал в доме раза три-четыре. Припоминаю одну вечеринку, которую он устраивал…
– Как вас зовут?
– Мне хотелось узнать, когда отпевание.
– Ах вот как?
– Я бы непременно приехал.
– Отпевания не будет. – Старушка явно была рада поговорить с приличным человеком, обуреваемым приличными чувствами. – После службы в часовне
– Часовня Форест-Лаун, это та, что в Глейдейле?
– Нет, та, что около «Уорнер Бразерс».
– А доступ к телу?
– В любое время до десяти вечера.
– Мне бы хотелось выразить свои соболезнования самой Карле.
– Вот как?
– Не подсказали бы вы, как это деликатней всего устроить?
– А я вам и так хотела сказать, что Карла сегодня с самого утра в Форест-Лауне. И до сих пор должна быть там. Она сказала, что есть не хочет.
Последнее обстоятельство, судя по всему, тревожило миссис Йенсен.
– Если увижусь с ней раньше, чем вы, то непременно уговорю ее поесть.
– Спасибо, мистер…
Свистун повесил трубку и вышел из будки.
Проехал по голливудскому фрайвею, свернул на бульвар, а потом помчался по Форест-Лаун-роуд, прибыл на кладбище, припарковался на стоянке на задворках здания в колониальном стиле, где совершались все обряды, которые предлагал клиентам Форест-Лаун. Машин на стоянке оказалось немного.
Перепад наружной и внутренней температуры оказался таким, что у него мгновенно повлажнели ладони. Да и щеки тоже. Чрезвычайно красивая женщина восседала за столиком в центре зала, пол которого был устлан тяжелым ковром. Здесь было так тихо, что Свистун слышал собственные шаги по ковру и свое дыхание.
Табличка на столике извещала посетителей о том, что красавицу зовут мисс Уайлда Пиджн. Взгляд, который она бросила на Свистуна, был оценивающим. Единственное, чего он не понял, ко гробу она его примеряла или к своей постели.
– Мистер Выборг? – вопросительно сказал он.
– Седьмой зала. Там и зарегистрируетесь.
– А там кто-нибудь есть? Я хочу сказать, кроме самого мистера Выборга?
Губы красотки насмешливо дрогнули.
– Полагаю, вдова на месте.
– Как она держится?
– С похвальной невозмутимостью. А вы кто такой? Родственник? Друг семьи? Полицейский?
– С чего вы взяли?
– К нам они, бывает, наведываются.
– И к миссис Выборг тоже заходили?
– Сегодня утром. Но покойного еще не подготовили.
– Умер прошлой ночью, а сегодня уже подготовили. Быстро тут у вас.
– Вдова отдельно заплатила за срочность.
– А этот полицейский…
– Дэниэл Кортес.
– Он говорил с вдовою?
– Она еще не прибыла, да и покойного еще не подготовили.
– Так что же тут делал Дэниэл Кортес?
– Ждал ее, сидел и смотрел на дверь. Когда отводил взгляд от моих бедер. Но вы еще не сказали,
– Ну, а если отвлечься от ваших и впрямь неописуемых бедер, то что еще могло, по-вашему, заинтересовать детектива Кортеса?
– А вы что, согласны с теорией, будто убийце непременно хочется взглянуть еще разок на тело жертвы?
– Убийце?
– Ну, мистер Выборг ведь не при бритье порезался, не правда ли?
– Значит, вы видели тело?
– Я в этом заведении еще и по части макияжа. Я жду ответа!
– Я частный сыщик.
– А почему же вы не похожи на Хамфри Богарта?
Свистун отправился на поиски зала № 7. Дверь туда оказалась открыта. Гроб стоял на постаменте, в изголовье и в ногах лежали цветы. Женщина, наружность которой можно было бы назвать матерински зрелой, если бы не сексуальный вызов и некая не слишком тайная распущенность, сидела на краю постамента, сложив руки на коленях (где находилась и сложенная вчетверо газета), и смотрела в лицо покойному с таким презрением, отвращением, гневом и удовлетворением, какие Свистуну ранее видеть не доводилось.
Свистун увидел на столике у входа в зал раскрытую книгу посетителей. Ее страницы были девственно чисты. Он взял лежавшую рядом ручку и вверху первой страницы написал слово «Друг». Скрип пера вывел миссис Выборг из оцепенения. Когда Свистун снова посмотрел на нее, она была сама безутешность.
Он подошел, подал ей руку.
– Моя фамилия Уистлер.
– Ну и что?
– Я не был знаком с вашим мужем.
По ее лицу пробежала тень недоумения.
– Тогда с какой стати вы здесь?
– В газетах не сообщают подробностей, но мне известно, что произошло с вашим мужем на самом деле.
Его слова вроде бы повергли ее в ужас. Лишь с превеликим трудом она усидела на месте.
– Откуда вы это знаете? Вы работаете на… Она смешалась.
– Вы хотите спросить, на ту ли я работаю компанию, которой вы заказали убийство собственного мужа?
Она посмотрела на Свистуна, как смотрели люди на Медузу Горгону – смотрели и превращались в камень. В конце концов она спросила:
– Убийство?
– Вам что же, казалось, что он может удрать с другой?
Ее глаза просветлели. Она явно испытала облегчение.
У Свистуна возникло чувство, что она уже клюнула, но в последний момент сорвалась с крючка.
– Если бы я наняла кого-нибудь последить за мужем, я наверняка не могла бы предположить того, что он путается с педерастами. Но спросить вас я хотела о другом. Вы из полиции? Потому что если нет, то тогда непонятно, с какой стати я должна отвечать на ваши вопросы.
Свистун достал лицензию на частный сыск в кожаной обложке с пластиковым кармашком и подержал в руке. Вдова ухватила его за запястье и нагнулась над карточкой. Когда она убирала руку, ее ногти проехали по его запястью.