Алитет уходит в горы
Шрифт:
– Айе, ты подожди уходить. Вон, видишь, туман идет. Ну как искать оленей в тумане? Не видно. Вместе с тобой вдвоем стали бы думать.
– А ведь правда. Эчавто сам знает, что дни стоят в тумане. Завтра пойду: может быть, будет ясный день. Удвою шаг - найду скоро.
– Айе снял дорожные торбаза и, обувшись по-домашнему, встал.
– Пойдем, Ярак, думать. Вон туда, где виднеется тот холмик. Опять, как и весной, очень много наговорил мне Андрей. О том, что я хочу сказать, на народе страшно и
Они шли молча, не нарушая тишины тундры, лишь в стороне слышалось пощелкивание копыт оленей, как слабый шум уходящих льдов.
– Ярак, - тихо заговорил Айе, когда они уселись на холмик, - Андрей и Лось говорили мне: "Летом, когда придет пароход, пошлем тебя учиться на Большую русскую землю. Там есть большое-большое стойбище Ленинград. Только в одном этом стойбище живет больше людей, чем на всей Чукотской земле". Чему-то я должен научиться там. Чему учиться, я не понял. Всю ночь думал, а придумать не мог, в голове туман стоит. Трудно одному думать.
– Поезжай, Айе! Я думаю, плохо не будет. Ты заметил, как Лось говорил с Алитетом и как с тобой? Разные глаза делались у него. Видно, что он хочет тебе не худого, хорошего хочет.
– Ярак, но они сами сказали, что на той земле нет оленей, нет моржей, нет тюленей. Как буду там жить? Умру я.
– Айе, когда Чарли посылал меня на американский китобоец, там было очень много мяса кита, моржа, и американы не ели это мясо. Нас затерло на много дней во льдах. Я остался без еды. Потом я стал есть их пищу из железных банок и остался жив.
Айе внимательно слушал Ярака. Было очень любопытно знать, как живут и что едят таньги. Ярак с ними жил, он хорошо их знает.
– Надо только привыкнуть, Айе. Еда есть везде. Лось что-то хочет сделать хорошее для тебя. Алитета он не любит, а тебя любит.
– Алитет нехороший, злой. Он оставил меня без жены. Наверное, Тыгрена перестала думать обо мне.
Лицо Айе выражало грусть, тоску и смятение. Страшно ехать на землю таньгов, но что же делать? Ему не хочется жить в горах, на берегу тоже нет жизни.
И Айе, тяжело вздохнув, сказал:
– Поеду, Ярак. Будь что будет.
Туман рассеивался.
Они направились в стойбище и, еще не доходя до него, увидели с другой стороны медленно идущего человека.
– Ярак, смотри: Алитет идет.
У Ярака сжалось сердце. Он усиленно начал тереть глаза.
– Ярак, ты бледным стал. Ты боишься его? Не бойся! Теперь я тебе буду помогать. Если он захочет уводить Мэри, мы зарежем его. Он поселил в моем сердце такую злость, что я буду потрошить его, как оленя, - горячо и взволнованно говорил Айе.
– Правильно, Айе! Чарли кончил торговать, и, наверное, он захочет уехать в Америку. Он каждый год и раньше собирался. Он хочет увезти Мэри. Вот
В стойбище уже кричали:
– Алитет идет! Алитет!
Из полога выскочила Мэри и, заметив Алитета, вскрикнула и бросилась бежать в другую сторону.
Из-за горы навстречу ей бежали Ярак и Айе.
От сильного бега они раскраснелись, шапки на ремешке болтались за спинами.
– Не бойся, Мэри, - успокаивал Айе.
Гаймелькот стоял посредине стойбища и следил за Алитетом. Он стоял спокойно, молча. Старик думал: зачем вернулся Алитет?
Айе вытащил нож и спрятал его за спину.
– Айе, дай-ка мне нож, - сказал Гаймелькот.
– Вы здоровые парни. Или вы совсем ослабли и у вас не хватит силы без ножа? Зачем поливать мою землю поганой кровью этого человека? Ягель не будет расти в этих местах. И ты, Ярак, отдай мне свой нож.
– Гаймелькот, возьми и мой, - сказала Мэри.
Старик собрал ножи, положил на снег и стал на них.
Подошел Алитет.
– Таньги пропали, - сообщил он.
– Вместе с ними и Рынтеу. Наверное, свалились с обрыва.
– А почему ты не пропал? Ведь ты вместе ехал!
– вскрикнул Айе.
– Помолчи, щенок! Или ты думаешь, я говорю для тебя, несчастный? Не имеющий жены!
Айе рассвирепел и бросился на Алитета, но Гаймелькот схватил его за пояс.
Гаймелькот поднял руку.
– Еще не кончен разговор, - сказал он Айе.
– Говори, Алитет.
– Был большой туман. Глаза перестали узнавать места. И Рынтеу и я забыли дорожные пути. Наверное, таньги разгневали злых духов!
Алитет сел на снег и ухватился за свой живот, морщась, будто от боли.
– А как же ты отстал от них? Ты ехал на нарте Рынтеу?
– спросил Гаймелькот.
– Пожалуй, я объелся жирного мяса. Часто приходилось сходить с нарты, и сейчас еще болит брюхо, - простонал Алитет.
Айе дрожал от гнева. Все хорошо знали, что единственный обрыв Медвежье Ухо - был совсем в стороне.
– Может быть, ты нарочно указал путь к Медвежьему Уху?
– крикнул Айе.
– Помолчи, или я тебя стукну так, что ты откусишь себе язык, - сказал Алитет.
– Айе прав, - возразил Гаймелькот.
– Медвежье Ухо находится в стороне от дороги. Как же вы туда попали? Это гиблое место. В прошлом году в пургу волки загнали туда восемь оленей. Олени разбились насмерть.
– Меркичкин, Алитет!
– выругался Ярак и, обращаясь к Айе, спросил: Ты знаешь это место?
– Очень хорошо знаю. Недавно проходил мимо.
– Пойдем сейчас туда. Надо поискать людей.
Гаймелькот сказал:
– Идти туда далеко. Возьмите моих ездовых оленей, быстро доскачете.