Алитет уходит в горы
Шрифт:
Люди удивлялись тому, что этот русский юноша Андрей так неожиданно разбогател. Ведь первый раз, когда он приехал к ним, у него, кроме упряжки собак, ничего не было. Теперь он вернулся совсем другим. У него даже выросли усы!
— Смотрите, — говорили люди, — сколько он навез дерева в нашу безлесную страну.
В здании будущей больницы стоял «титан», привлекший всеобщее внимание. О, это был чудесный чайник! В нем беспрерывно кипела вода, и здесь как началось с утра чаепитие, так и продолжалось до самого позднего вечера. Хозяйничала Мэри.
В большой комнате-классе, где пока разместился Андрей Жуков, оживленно разговаривали Лось, Наталья Семеновна и Ярак.
Лось впервые за время пребывания на Чукотке нарядился в костюм.
В таком же костюме были Андрей и даже Ярак. Андрей рассказывал, что до конца года предстоит построить еще ветеринарно-зоотехнический пункт, жилые дома с благоустроенными квартирами, столовую, пекарню, прачечную и механические мастерские — для ремонта рульмоторов, капканов и оружия.
Лось посмотрел на Ярака и сказал с восхищением:
— Погляди, Андрюша, какой стал Ярак! Настоящий спец.
— Айе и Мэри велели все это надеть, — сказал смутившийся Ярак, словно извиняясь за свою одежду. — Айе говорил, что а Москве все люди наряжаются на праздник. И удавку эту сам привязал мне, — дергая за длинный яркий галстук, проговорил Ярак. — Вот и Лось так же оделся. В первый раз я его вижу в такой одежде.
— Молодец, Ярак! — сказал Лось. — Как ты работаешь с новым заведующим факторией?
— Хорошо, очень хорошо, товарищ Лось! Смелов — правильный человек. Всегда позовет меня и спросит: «Ну, как ты думаешь, Ярак?»
— Советуется, значит?..
— Да, да. Мы хорошо работаем. Я ему говорю: надо факторию перевести сюда, поближе к культбазе. Люди приедут торговать, будут заходить и в школу и в больницу. Весной на вельботах факторию быстро можно перевезти.
— Андрей Михайлович, — впервые обратившись к Жукову по имени и отчеству, оживленно заговорил Лось, — а ведь это интересная мысль! Ты понимаешь, помимо культурных мероприятий, здесь будет и центр экономического тяготения. Это очень хорошо. Организовать здесь заезжий дом, скажем, Дом охотника. Посадить в него политпросветработника, украсить этот дом плакатами, кинопередвижку выписать. Да ты знаешь, какую работу можно развернуть с приезжающими! Сколько людей ездит в факторию! Твое предложение, Ярак, очень ценно.
— Блестящая мысль! — сказал Андрей. — Молодец, Ярак! Твою идею мы осуществим непременно.
Ярак слушал этот разговор с большим удовлетворением; он не знал еще, что такое идея, но он понял, что предложил что-то дельное, и оживленно, с восторгом опять заговорил:
— Конечно, надо факторию перенести сюда. И Смелов тоже так думает. Мэри захочет работать в большой больнице —
— Правильно, правильно, Ярак, — подтвердил Лось.
— Придется заказывать еще дом, — сказал Андрей.
— Зачем? Дом уже готов. Ведь лоренская больница Красного Креста закрывается. Доктор Петр Петрович сюда же переводится. Перевезем сюда его больницу — вот тебе и Дом охотника.
— А меня назначьте в него политпросветработником, — предложила Наталья Семеновна.
— Нет, это не выйдет. Как тогда будем жить? В разных местах? усмехнувшись, сказал Лось, глядя на Ярака, словно ища у него сочувствия. Тогда и ревком надо переводить сюда?
В комнату вбежал Айе и, от удивления широко раскрыв глаза, громко воскликнул:
— Какомэй! Лось! Наташа — дорожный товарищ!
— Здравствуй, здравствуй, Айе! Вот и мы приехали на ваш праздник. Наташа вот даже соскучилась по тебе. Давно, говорит, не видела Айе, сказал Лось.
Наталья Семеновна, полюбившая Айе и действительно соскучившаяся по нему, с улыбкой подала ему руку.
— Ну, как живешь, Айе? — ласково сказала она.
— Хорошо живем. Дома строим, праздник делаем.
— А где ты живешь?
— Вот рядом с Андреем моя комната. Пойдем, я тебе покажу.
Комната Айе напоминала не жилое помещение, а мастерскую. На кровати Айе, у стола, сидели охотники и с любопытством рассматривали детали рульмоторов. Посредине комнаты стояли козлы, прикрепленные болтами к полу, и на них висел в полной готовности рульмотор.
— Здравствуйте, товарищи! — обращаясь к охотникам, сказала Наталья Семеновна.
— Это жена Лося и моя приятельница. Я жил у нее во Владивостоке! гордо и весело представил Айе Наталью Семеновну.
Здесь были преимущественно молодые парни, которым предстояло стать мотористами. Наталья Семеновна с каждым из них поздоровалась за руку, чем привела парней в немалое смущение.
— Айе, что у тебя здесь? Комната или мастерская?
— Мастерские еще не построили. А людям надо показывать мотор. Эрмен, открой окно, я сейчас покажу.
Айе подошел к козлам, дернул шнур маховичка. Мотор затарахтел и сразу напустил полную комнату дыма. На шум вбежали Лось, Андрей и Ярак.
— О, что тут делается! — крикнул Лось. — Завод здесь!
Айе выключил мотор и серьезно сказал:
— Это я немножко показывал. Дым уйдет в окно.
— Пусть выходит. Пойдем, Айе, в комнату Андрея, — предложила Наталья Семеновна.
В комнате Андрея стояли кровать, стол, шкаф. На столе лежали всевозможные чертежи, бумаги, книги. Порядка в комнате не было.
Наталья Семеновна с упреком сказала:
— Андрей Михайлович, я не в восторге от вашего быта. Ну что это такое? В комнате Айе не то жилье, не то мастерская, не то склад. У тебя тоже не поймешь что. Надо создавать культурный быт, дорогой товарищ.
— Только одну женщину привезли — и уже пошла критика, — улыбнувшись, сказал Лось.
Андрей смутился: