Амулет мертвеца
Шрифт:
— Н-не надо! — вякнул парень. — Не-не знаю я ничего!
— Ну если правда не знает. — Данил развел руками, — На что он нам? Вот разве что…
— Голову долой, кровь выпьем, мясо поделим, — сказал индеец совершенно спокойно. — Машина хлам, но на запчасти продам, есть кому. Пять минут запирается, кончаем
— Э, печень моя! Печень врага святое! — вмешался берсерк, достал из поясного чехла ладный, отточенный топорик и смерил взглядом конечности парня, — делить буду я, ты неровно кости рубишь.
—
— Пожааал…ста… пожж… — парня проняло, да и викинг с индейцем, подумал Данил, шутили ладно если наполовину. — Меня уб… убьют!
— Нет так нет, убьем мы, здесь и сейчас, — индеец щелкнул пальцами, — надоело покупное мясо, длинный ты наш поросеночек.
Он раскололся, конечно.
Рассказал сколько их (десяток), кто, откуда, как вооружены (охотничьи сайги стволов пять, пара пистолетов у охраны), когда обходят периметр, все с самого начала, опустив разве историю знакомства с упырем, только помянул «вытащил из поганого положения».
Антон Иваныч, может, имя и настоящее. Собирал молодежь под крыло аккуратно и неспешно. Свою истинную суть показал, когда «гаврики» зависели от него полностью.
— На кладбище нас созвал. Заставил могилу раскопать, какой-то девчонки.
Они собрались в полночь, как и полагалось. Антон прибыл с шофером и телохранителем в черном джипе. Остальные кто как, главное не привлекая внимания. Леша приехал последним автобусом, долго болтался по окраинам, ждал, пока стемнеет, и боялся. Но пошел. Долги и надежда, вечные аргументы.
Горели факелы, потрескивая и распространяя дизельную вонь. Человек десять, от семнадцати до тридцати, одетых просто, хоть и не бродяжьего вида. И он — существо высшего порядка, в расстегнутом черном кожаном плаще поверх серого дорогого костюма.
— Сила от него идет… не знаю как сказать. Не из нашего времени. Мастер и есть.
Повелитель приветствовал паству кивком и словами «Все собрались, пора и мне силу показать», указал затянутой в замшу рукой на невзрачный памятник, по датам — девица лет пятнадцати, умерла больше года назад.
— Копайте. дети!
В четыре лопаты самые дюжие врубились в твердую землю.
Гроб сохранился довольно хорошо, обитый дешевой буровато-серой материей, когда-то, неверное, красной.
— Поднимите, да чтоб не рассыпался!
Принесли веревки, подняли невеликий граненый гробик. Антон Иваныч подошел, склонился и положил изящно ладонь в перчатке на грязную крышку. Именно этот момент Леша запомнил лучше всего, а потом покатилось такое, ладно вовсе память не отшибло.
Гробик
— Воскре-есшая! Как тебя зва-ать! — нараспев спросил Мастер-Антон.
— Таня, — сказала девчонка, оглядывая окружающее — факелы, странные типы в коже и камуфляже, было отчего испугаться. — Понырева. А вы кто? Где мы? Откуда… тряпки? Фу, грязюка. Я вроде в больнице была.
Даже не столь само чудо поразило Лешку, сколько отчаянье на ее скуластом, не сильно привлекательном личике.
— Тебе незачем знать. Все ее видят? — обратился упырь к компании.
— Видим, Мастер! — факелы закачались неровной цепочкой.
— А теперь покажу, что будет с предавшими меня. Запомните!
Он коснулся грязных волос девчонки, Лешке показалось, с едва скрытым отвращением, встал и отошел от гроба, указывая на живую покойницу.
— Мраком хаоса и изначальной смертью живого! Прощай, вырванная моей силой из небытия тварь.
Девчонка хотела что-то сказать, протянула к нему худую иссиня-бледную руку… мгновенно взорвалась, растеклась бурой жижей, до половины наполнившей гроб.
Лешку передернуло от отвращения и стылого ужаса.
— Финис! — возгласил Антон. — Из праха вышла на миг, в прах вернулась! Кто желает такого конца?
Желающих, понятно, не нашлось.
Упырь достал из-под одежды длинный кинжал со сложной серебряной гардой, распахнул плащ, пиджак, сорвал галстук и бросил в гроб, с треском порвал рубашку. И ударил себя в бледную грудь. Клинок вошел на палец.
Мрачный и яростный, он вытащил кинжал из раны… та тут же закрылась на глазах у всех.
— Подойдите, начиная со старшего!
И каждый подошел, и каждый взял кинжал за лезвие, раня ладонь и смазывая металл кровью. Боли Алексей не ощутил, рука заболела потом.
Он показал ладонь с тонким белым шрамом. Не врал.
— Вы кровные братья теперь! И лучшие станут подобными мне, а слабые канут во тьму, — сказал Антон, целуя и убирая оружие. — Идите, скоро я вас позову.
И позвал. Вот, сюда.
Пока только пожить и охранять базу. Как и с кем договорился насчет нее Антон, никто из подчиненных не знал.
Коников поехал за разными мелочами, бытовой химией, постельным бельем, новыми сетками от комаров, база досталась далеко не в идеале. Машина тоже не его, одного из Антоновых приближенных.
Про захваченную дикую тварь Лешка только слышал, держат в дальнем здании, да, те два, побольше, тут сэкка угадали.
Индеец наклонился к пленнику и похлопал его по щеке:
— Умница, не запирался.