Амур-батюшка (Книга 2)
Шрифт:
– Подойди ты к нему, - подговаривала Дуня подругу.
– Смотри, как обидел его Терешка, - он даже потемнел.
– Пошутите с нами!
– бойко подбежала к Илье черноглазая Нюрочка.
Илья крякнул недовольно и так сверкнул глазами, что девушка отпрянула.
А Терешка замечал, что Дуня с Ильи глаз не сводит. Это злило его. Терешке хотелось еще сильней опозорить этого пермяка. Дуня давно нравилась ему. Он сватал ее, но Спирька, у которого Дуня была единственной помощницей и любимой дочкой, не торопился выдавать ее замуж. К тому же у него были нелады с Овчинниковыми. Но главной причиной
– Илья-то еще и глухой, - едко сказал он.
– Ты ему пела, а он и не слыхал. Верно, глухой, как пень.
– И совсем не глухой, - возразила Дуня.
– Ты откуда знаешь?
Дуня не желала больше говорить. Белое лицо ее приняло бесстрастное выражение. "А ведь так хорошо начал. Когда пришел, такой веселый был!" - с сожалением думала она, глядя на одиноко сидевшего Илью. Тот упрямо склонил голову, опираясь руками на лавку.
– Вот это погостили, побывали на вечерке! Смех один!
– громко рассуждал Овчинников.
– Им только с гольдами водиться! Пермяки - солены уши!
Между тем младшие парнишки и девчонки, обступив Ваську Кузнецова, оживленно разговаривали с ним. Там слышались струны бандурок. Звонкий голосок паренька доносился сквозь шум толпы.
Но вот гармонь, покрывая все звуки, заиграла кадриль. Овчинников хотел подхватить Дуню.
– Поди ты!
– грубо оттолкнула она его руку и отбежала.
Пары закружились, парни и девушки, потопавши, перебегали по избе из конца в конец, менялись местами и снова отчаянно топали. Парни скакали с яростным выражением лиц. Мишка Шишкин плясал, вытянув руки по швам, словно работал. Белобрысый контрабандист Андрюшка козырем выхаживал вокруг черноглазой Нюрки. Девицы и парни - сильные, смуглые, плотные - прыгали грузно, тяжело, так что тряслась изба.
– Ну, а теперь давайте я сыграю!
– звонко прокричал Васька, когда кадриль окончилась и все с шумом рассаживались по стенам. В руках у него была бандурка.
– Ах, Василечек, сыграй нам!
– завизжали старшие девушки, окружая его с хохотом.
– Уж Василек - так и красивый, как василек!
– Ах, какой парнишечка славненький!
– Вот какой-то достанется!..
Белобрысая девчонка, одних лет с Васькой, подперев кулачком подбородок, спокойно и серьезно смотрела на него.
– Ишь, Поля-то на тебя залюбовалась!
– засмеялись девки.
Кивнув на нее, Дуня сказала:
– Гостья-то наша! Это приезжая из города!
Мальчик заиграл "Барыню". Несколько пар закружилось по избе. Дуне всей душой хотелось возвратить счастливое мгновение, когда Илья заговорил с ней, хотелось как-то обратить его взор на себя.
– А ты что бегаешь от меня?
– подскочил Терешка к Дуне. Он всем желал показать, что ухаживает за ней, что это его девушка.
Дуня отстранилась и перебежала на другую лавку. Овчинников кинулся туда. Началась беготня. Дуня подхватила Митьку. Ей стало радостно. Легко и быстро подскакивая и пристукивая каблучками, она пронеслась мимо Ильи. Буйное веселье охватило ее, она плясала все быстрей и вдруг подсела к Ваське, который играл с увлечением, стараясь и по струнам бить и успеть пристукнуть по самой бандурке, перевернувши
– Васенька, как славно играешь!
– сказала она игриво, ласкаясь щекой к его плечу. Ей хотелось расшевелить Илью и досадить Терешке. Она засмеялась раскатисто, закинув голову, и вдруг обняла Ваську и крепко поцеловала его. Танец оборвался.
– Ну и Дунька!
– воскликнула Нюрочка.
Маленькая Поля, любовавшаяся мальчиком и серьезно слушавшая его игру, горько заревела.
Васька испугался. Дуня повалила его на бок и стала целовать горячей.
– Девки, целуйте его!
– Потонул в подолах!
– хохотали девицы.
– Ах, бесстыдница!
– Парнишка замахнулся бандуркой.
– Девки, не пускайте его! Целуйте!.. Ах, какой мальчишечка!
Маленькая Поля ревела и хватала девок за платья, пытаясь оттащить их от Васьки, чтобы спасти его. Мальчик дрыгал ногами, кричал и, вырвавшись, отбивался бандуркой.
Терешка побледнел. Острые зеленые глаза его загорелись, как майские светляки.
Васька отбился, но тут Дуня вновь подскочила к парнишке и влепила ему поцелуй в самые губы. "А ему хоть бы что", - думала она, искоса поглядывая на Илью.
Илья вдруг вскочил с лавки. Он вытаращил глаза и с удалью, топая еще сильней Терешки, сплясал такие коленца, что все диву дались. Потом, оборвавши свой танец, он заложил пальцы в рот, дико просвистал и с презрением, не глядя ни на кого, пошел прямо к двери. Васька тоже пошел, перебирая струны бандурки.
– Ах, какой миленочек!
– кинулись за ним девки.
Но Васька вырвался и убежал следом за Ильей. Гармонист тоже поднялся и направился к выходу. Вечерка закончилась. На улице от реки подымалась прохлада. Вдали на фоне бледной летней ночи чернели горбы горюнских хребтов. Из зимника вышли девушки. Дуняша, поеживаясь, куталась в платок. В тишине слышно было, как плескалась рыба в реке.
– Молоденькие, а зябкие!
– смело и громко сказал Илья девушкам.
Дуня засмеялась, но смолчала, желая показать, что знает теперь его нрав.
– Молоденькие, так каменные, что ль?
– отозвалась Нюрка, вызывая Илью на разговор.
Но Илья пошел прочь. Митя Шишкин и Васька поспешили за ним.
– Чего-то там еще разговаривает, - вслед ему нерешительно пробормотал Терешка. Он топтался около девок, как бы охраняя их.
Овчинников был смущен и выходкой Дуни и отчаянным танцем Ильи. По дикой, удалой пляске он догадывался, что это за парень, и злился. Он видел, что Дуне нравится Илюшка.
А Дуне приятно было, что Илья пошутил. Он как бы утешил ее, извинился перед ней. Она побежала домой счастливая и этим кратким разговором.
А Митя с гостями сходил к реке. Когда возвратились к дому Шишкиных, откуда-то со свистом пролетел камень и ударился в ворота. Кидали, видно, с берега.
– Эй, Терешка, перестань баловать!
– крикнул в темноту Митя.
Парни полезли ночевать на сеновал.
Чуть занималась заря. Сверху опять стали видны очертания горюнских сопок. Васька был счастлив. "Хорошо!" - думал он, оглядывая буйные, кое-где поблескивавшие от росы кусты и поля. Ему вспомнилась белобрысая девчонка на вечерке, но кто она, почему попала сюда из города, он не знал.