Амурские ребята
Шрифт:
Партизаны привстали с лавки. Настала тишина, потом снова застонал раненый Шагай.
Кто-то постучал снаружи. Партизан помоложе подошел к двери и спросил:
— Чего нужно?
— Косорота, — ответили снаружи.
— Косорота нельзя. Занят он. Ваське Шагаю хирургию делает, — сказал партизан. Послышались удаляющиеся шаги.
Павка вспомнил, что на корешке одной из книг в комнате профессора он прочитал: «Хирургия». «Значит, там написано, как резать», подумал он.
Прошло еще пятнадцать минут, двадцать. Павке надоело
Вдруг Павка вздрогнул. Косорот стоял посреди землянки и кричал:
— Костя! Ваня! Тащите в розвальни по мешку сахару и рису. Из тех, что вчера у японцев взяли.
Партизаны, спотыкаясь, кинулись из землянки. Павка увидел Никодима Ивановича, мывшего у рукомойника руки. Петр подавал профессору полотенце.
Профессор сказал:
— Насчет риса и сахара вы меня извините. Не возьму.
Косорот спросил:
— Чем же отблагодарить нам тебя, товарищ профессор?
Никогда еще Павка не слышал, чтобы Косорот говорил таким голосом.
— Благодарить не надо, — сказал Никодим Иванович. — А больного привезете ко мне, в госпиталь. Устраивайтесь, как хотите. Скажите, что охотник. Поранило в тайге на охоте. Понятно? Чужой фамилией назовете. И сами не вздумайте приезжать! — сердито закричал он на Косорота.
— До свидания.
Он протянул Косороту свою сухую, желтую руку.
Косорот вынул из кармана деревянный портсигар. Это был тот самый портсигар, вырезанный ножиком, который Павка так часто видел.
— Возьмите... Никодим Иванович, на память, — сказал Косорот смущенным голосом.
Профессор удивленно, из-под очков, посмотрел на Косорота. Он подержал портсигар в руках, не зная, что с ним делать. Потом медленно опустил его в карман.
— Благодарю, — сказал он Косороту.
Вот так же всегда поступал Сюркуф! Он всегда раздавал подарки. «Но ведь у Сюркуфа было много золота и денег, — подумал Павка, — а у Косорота этот портсигар — величайшая драгоценность. И он отдает самое ценное, что у него есть».
— Павка, садись с профессором, езжай домой, — приказал Петр.
Значит, надо уезжать? И нельзя остаться в тайге? Павка чуть не разревелся. Он только-только хотел попроситься жить с Петром в отряде. И вот все рушится!
— Я с тобой останусь, — сказал он брату, глядя себе под ноги.
— Садись с профессором, говорят, езжай домой! — крикнул сердито Петр на Павку.
Павка знал, что Петр не потерпит возражений. Скрепя сердце он простился с братом:
— Ну, прощай, что ли...
— Анне передай, что скоро свидимся, — сказал Петр.
Павка сел в розвальни.
Косорот бережно укладывал в сани ящик с инструментами.
— Смотри не болтай, — сказал он Павке.
— Не маленький, — ответил Павка.
— И вас я попрошу... — обратился Косорот к профессору, тоже уже сидевшему в санях. Профессор кивнул головой.
— Глашку не обижать, —
— Уж не обижу, — пробурчал Павка.
— Костя! — крикнул Косорот партизану, ходившему с кнутом вокруг лошади. — Доставишь товарища профессора.
Костя вскочил в сани, хлестнул лошадь. Они свернули в чащу, и через минуту все осталось позади.
Еще затемно Никодим Иванович и Павка были в городе.
— Заедем ко мне, — сказал Никодим Иванович Павке.
Варя была дома и ждала профессора. На столе шумел самовар. В столовой уютно горела лампа под абажуром. Варя очень удивилась, увидев Павку.
Костя попрощался и уехал. Никодим Иванович вынул портсигар и положил на стол. Он долго смотрел на полученный в тайге подарок. Если бы не портсигар, ночное приключение показалось бы, пожалуй, и Никодиму Ивановичу и Павке захватывающим и чудесным сном.
Когда Павка, выспавшись у профессора на кухне, пришел, наконец, домой, в розовый домик, Глаша кинулась к нему.
— Где ты пропадал? — спросила она.
— Не твое дело, — ответил Павка. Он дал слово Косороту и твердо решил не болтать. Остапа не было дома. Павка сел к окну и стал читать книжку, подаренную профессором, — «80 000 верст под водой». Он так увлекся приключениями профессора Аронакса, попавшего на подводную лодку, что забыл обо всем». Глаша готовила обед. Она несколько раз окликала Павку, но он только сердито отмахивался. С капитаном Немо — таинственным властителем морских глубин — разве мог сравняться Сюркуф? Очнулся Павка только тогда, когда в палисаднике застучал Остап своей деревяжкой и крикнул:
— Команде обедать! Бачки, ложки готовь! К чарке становись!
Веселый, улыбающийся, он вытирал платком пушистые усы. Он сел на лавку, положил на стол свои большие, волосатые руки.
— А на дворе весной пахнет! — сказал он. — Где ты пропадал, Павка?
— У Вариного профессора. Он мне книгу подарил, — гордо сказал Павка. — Восемьдесят тысяч верст под водой. Интересно до чего — страсть!
— В воскресенье пойдешь на базар, — сказал Остап. — Поможешь Митроше.
Павка обрадовался: наверное, какое-нибудь новое поручение. До чего интересная стала у него жизнь! Если бы Глашка знала, что он в тайге был, вот позавидовала бы! А она ничего-ничего не знает.
Ему не терпелось подразнить Глашку. «Вот я ей сейчас скажу, что был в тайге», думал он, глядя на девочку. Но он удерживался изо всех сил. Ведь Косорот приказал молчать.
Вечером, после ужина, все легли спать. Остап захрапел на своей койке. Павка долго лежал молча. Потом он позвал Глашу:
— Глашка, а Глашка! Ты спишь?
— Ну, сплю, — ответила Глаша. — Чего тебе?
— А я Косорота видел.
— Врешь! Где? — спросила Глаша.
— В тайге.
— А ну тебя!
— Вот, ей-богу, видел, — таинственно заговорил Павка, — он велел, чтоб ты меня во всем слушалась.