Аналогичный мир - 2
Шрифт:
И демонстративно закрыл глаза, даже всхрапнул. Женя тихо засмеялась, и под этот смех он снова заснул.
Разбудила его, как и всех, внезапная остановка. Эркин открыл глаза и рывком сел, не поднимая спинки.
— Опять кого берём? — спросил, не открывая глаз, Фёдор.
С мягким хлопком открылась дверь.
— Четверо, проходите, — сказал сопровождающий.
Три женщины непонятного возраста в тёмно-синих куртках — форма угнанных на работы отличалась от рабской одежды только цветом — и платках с узлами в руках пробирались
— Ещё одно место, — крикнул наружу сопровождающий.
Женщины наконец уселись и теперь, как и все, напряжённо смотрели на дверь, ждали.
Сопровождающий вышел наружу, с кем-то — задним было не видно — поговорил и, вернувшись, сказал шофёру по-английски:
— Закрывайте, — и по-русски громко, чтобы все слышали. — Сейчас едем на пункт отдыха. По графику будем там через час, — и опять шофёру по-английски: — Поехали.
Автобусы разворачивались, выезжая из маленького лагеря. Эркин прислушался к загудевшему сзади разговору. Женщин расспрашивали: кто они, да откуда, да что за лагерь, — и, услышав, что везде одинаково, спросил Фёдора:
— Пункт отдыха. Это что?
— Увидим, — Фёдор зевнул и сел. — Первых, кого подбирали, к нам сели?
— Нет, — Эркин поднял спинку. Если через час остановка будет, то разлёживаться не стоит. — В первый.
— Не разглядел, кого?
— Мужик с пацанёнком, — ответили сидевшие впереди.
— Ага, — Фёдор зевнул и потёр лицо ладонями. — Пожрать, что ли? Ты как на это смотришь?
Эркин пожал плечами и посмотрел на Женю.
Та закивала и полезла в карман на спинке, куда, как и все, сложила их паёк, достала хлеб и колбасу, протянула Эркину.
— И мне сделай.
— Хорошо, — Эркин достал из кармана и открыл нож. — Сэндвич или… бутерброд?
— Алисе сэндвич, а то разроняет, а мне бутерброд, — решила Женя.
— Не, и мне бутерброд! — заявила Алиса.
Эта же мысль, как видно, пришла в голову многим. По всему автобусу шуршала бумага.
Эркин передал Жене два бутерброда и сделал себе. Да, а запить…?
— Женя, — он виновато посмотрел на неё. — Я воду забыл взять.
— Ничего страшного, — Женя быстро поглядела на него и улыбнулась. — Конфеты у тебя далеко?
— Ковбойские? В куртке.
— Вот и отлично. Даже лучше, чем вода.
Женя говорила весело и в ответ на недоверчивый взгляд Эркина стала объяснять, что пить прямо из горлышка на ходу неудобно, Алиса вся обольётся, и не нальёшь толком, да и не во что, стаканчики она все заложила, и вообще в дороге лучше пить поменьше, останавливать автобус из-за них не будут… Эркин жевал бутерброд и мрачно кивал. Женя, конечно, утешает его, но он-то знает, что виноват. Фёдор насмешливо поглядывал на него искоса, но молчал. Взять воду в дорогу и он забыл. Доев, Эркин дотянулся через голову Фёдора до своей куртки, висящей на крючке, и достал из кармана конфеты. Алисе, Жене,
— Хочешь? — предложил он Фёдору.
— Пацанке оставь, — отмахнулся тот. — На пункте вода должна быть. Потерплю.
Воды в их автобусе никто не взял. Послышалось хныканье детей, недовольные голоса взрослых.
— Да, — громко отвечал сопровождающий на чьи-то тихие вопросы. — На пункте отдыха и вода, и туалет… Да, киоск… Соки, газированная вода… За деньги, конечно… Горячее? Вряд ли…
Алиса, гоняя во рту ковбойскую конфету, смотрела в окно, которое её занимало больше разговоров взрослых.
Когда соседи по автобусу зашелестели бумагой, разворачивая пакеты с едой, Тим опустил спинку своего кресла и закрыл глаза. У него еды с собой не было. Чёрт, не подумал. С чего он решил, что в дороге они будут недолго, непонятно, но ни еды, ни питья не взял. Если Дим проснётся и попросит… Да, шоколад же, спасибо Старому Сержу. Так что для Дима есть, а сам он перебьётся. Через час пункт отдыха, там он и покормит Дима и, правильно, киоск, так что прикупит чего-нибудь съестного.
Его опять тронули за плечо.
— Держи.
Тим открыл глаза и увидел толстый ломоть чёрного хлеба и кружок колбасы на нём. Он невольно сглотнул слюну и вежливо ответил:
— Спасибо, но я сыт.
— Ты кому другому поври, — рассмеялся Грег. — Ешь. И мальцу дай. Вон он уже проснулся.
Тим посмотрел на Дима. Да, проснулся, ещё лежит, но глаза открыты. И Тим сдался.
— Возьми, Дим, — разрешил он.
Дим сел и взял бутерброд, улыбнулся.
— Большое спасибо.
Тоненький голосок Дима вызвал у Грега улыбку.
— На здоровье, малыш.
Тим тоже взял бутерброд и, как ни сдерживал себя, невольно впился в него зубами.
— Правильно, — засмеялся с набитым ртом Сашка. — Дают — бери.
— А бьют — беги, — закончил за него Шурка. — Ну, кому воды?
— Давай, — протянул руку назад Грег и взял флягу, глотнул. — Держи, Тим.
Тим передал флягу Диму и подержал, помогая напиться, потом глотнул сам и отдал флягу Сашке. И пока Сашка и Шурка спорили из-за последнего глотка, он достал из сумки шоколад. Угощали его — угостит и он.
Грег от шоколада было отказался, сказал, что не любит сладкого, но, увидев лицо Тима, взял кусочек поменьше, а Сашка с Шуркой отказываться не стали. Дим засунул свой кусок за щеку и повернулся к окну. Тим завернул и убрал остаток — большая какая плитка, не видел раньше таких — в сумку.
— Пап, ты обёртку мне потом отдашь? — повернулся вдруг к нему Дим.
— Отдам, конечно, — улыбнулся Тим.
— Ты не выброси её только, ладно? Как те фантики.
Три дня назад Дим, бегая по двору, поскользнулся, упал в лужу и намочил хранившуюся в кармане пальто свою коллекцию фантиков. Ну, и разложил её для сушки под кроватью. А Тим, подметая, выгреб их и выкинул. И все правы, и фантиков нет. Обидно.