Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Конечно, Кирилл, — улыбнулся Жариков. — Заходи.
Крис вошёл и тщательно закрыл за собой дверь. Пришёл один. Значит, скорее всего, будет говорить о Люсе.
— Иван Дормидонтович, я вам не очень мешаю?
— Совсем не мешаешь.
Крис вздохнул и, словно прыгая в холодную воду, выпалил:
— Я с ней разговаривал.
— Молодец, — искренне обрадовался Жариков.
Крис радостно улыбнулся.
— Целых… целых пять фраз. И она не прогнала меня.
— А с какой стати она должна тебя гнать? — очень
— Ну-у, — Крис повёл плечами. — Ну, мало ли что. Она же… она не такая, как все. Я с ней говорю, и сердце, вот так, — Крис показал рукой, — то вверх, то вниз.
— Это нормально, — утешающее кивнул Жариков.
— И что мне теперь делать? — спросил Крис.
— Да то же самое. Встречайся, разговаривай с ней.
— Но… — Крис покраснел. — Но я с ней о книге говорил. Она читала, и я спросил, что это за книга. А о… о том тоже говорить?
— Говори, о чём хочешь. То, что надо, само выскочит.
— Да-а? — с сомнением протянул Крис и встал. — Я пойду, а то к вам там пришли.
— А как у тебя с Шерманом? — спросил Жариков.
— Нормально, — пожал плечами Крис. — Он — пациент, я — медперсонал. Вошёл, воткнул, впрыснул и ушёл.
Кто-то снаружи осторожно тронул дверь. Крис подошёл к ней и открыл. На пороге стоял Чак. Причёсанный, чисто выбритый, в аккуратно застёгнутой пижаме. Они молча смерили друг друга взглядами и разошлись. Крис в коридор, а Чак в кабинет. Крис, закрывая за собой дверь, оглянулся на Жарикова. И кивок Жарикова адресовался и ему, и Чаку.
Пока Чак шёл к его столу, Жариков включил свет над дверью в коридоре и отключил селектор.
— Здравствуйте, сэр, — Чак настороженно улыбнулся.
— Здравствуйте, Чак, — ответно улыбнулся Жариков. — Садитесь. Как себя чувствуете?
— Спасибо, сэр, — Чак был предельно вежлив. — Хорошо, сэр.
— Руки не болят?
Чак помолчал.
— Они всё чувствуют, сэр. И… и двигаются.
Жариков кивнул.
Чак как-то исподлобья посмотрел на него, осторожно перевёл дыхание. Сегодня он впервые пришёл в этот кабинет, до этого все врачи приходили к нему. И пижама вместо халата впервые, и ест он теперь сам, умывается, побрился вот сегодня сам. Тоже впервые. Врач смотрит на него внимательно, без злобы и насмешки, и Чак чувствует, что ещё немного — и он заговорит сам, и будет говорить обо всём. Всё расскажет. Ответит на все вопросы. Злить врача незачем и просто опасно, но… неожиданно для самого себя Чак спросил:
— Что теперь со мной будет, сэр?
— Вы пройдёте курс реабилитации, полного восстановления.
— А потом? Вы вернёте меня хозяину? Сэр, вы ведь теперь знаете, кто он.
— Отношения рабской зависимости прекращены двадцатого декабря сто двадцатого года. Скоро будет годовщина, — улыбнулся Жариков.
— Да, сэр, — Чак не ответил на улыбку. — Я слышал об этом. Так… так я могу не возвращаться туда? Я правильно понял
— Да, Чак. Вы сами выберете, где будете жить и чем заниматься.
Чак перевёл дыхание.
— А… а Гэб? Он тоже сможет… выбирать?
— Да, — спокойно ответил Жариков.
Чак отвёл глаза. Медленно поднял руку и потёр лоб, оглядел свою руку.
— И долго… мне восстанавливаться, сэр?
— Трудно сказать. Процесс только начался.
— А… а если опять?
— Что? — сделал вид, что не понял, Жариков.
— Если опять отнимутся? — в голосе Чака зазвенел неподдельный страх. — Я не выдержу второй раз, сэр, — и совсем тихо: — Помогите мне, сэр.
— Я не смогу помочь, если не буду всё знать, — ответил Жариков. — Вы тоже должны помочь мне, Чак.
Чак вздохнул.
— Что я должен делать, сэр?
— Расскажите мне, как вас сделали таким.
Чак недоумевающе поднял на него глаза.
— О тренировках, сэр?
— Нет. Вы ведь горели не потому, что вас кололи. Уколов не было, так?
— В руки? — уточнил Чак. — Не было, сэр. Я помню.
— Было что-то, чего вы не помните, вернее, вам велели это забыть. Вы… вы слышали что-нибудь о гипнозе, Чак?
— Н-нет, — неуверенно ответил Чак и, подумав, энергично мотнул головой. — Нет, сэр.
— А об облучении? Парни называют это обработкой.
— Тоже нет, сэр, — уже уверенно ответил Чак.
Жариков понимающе кивнул. Итак, терминологии парней Чак не знает. Попробуем не названием, а содержанием.
— А туманные картинки?
У Чака расширились глаза.
— Вы… вы знаете об этом, сэр?!
— Немного, — искренне вздохнул Жариков. — Вам их показывали?
— Да, сэр. Всем нам. А что, спа… парням их тоже показывали? Зачем?
— Туман был цветным? — Жариков проигнорировал, но запомнил и удивление, и оговорку Чака, стараясь не упустить появившуюся ниточку. — Какие цвета?
— Красный цвет, сэр. И серый. Но… но это всего раза два или три было. Да, — Чак обрадовался, что может говорить свободно, и улыбнулся. — Да, сэр, один раз красный туман, но большой. И два раза серый.
— Где это было? В имении Грина?
— Нет, сэр. Нас привозили туда из учебки. Но… машина была закрытой, сэр. И выгружали в гараже. Я не знаю, где это, сэр, — виновато потупился Чак.
— А ещё что было? Кроме этого и тренировок.
Чак открыл рот, вдохнул и замер так. Потом опустил голову и заговорил, сбиваясь на рабскую скороговорку:
— Не… не могу, сэр, простите меня, сэр, не могу…
— Вы гимнастику делаете? — перебил его Жариков.
— Да, сэр, — Чак облегчённо улыбнулся. — И общую, и для рук. Пальцы уже хорошо двигаются, сэр.
— Отлично, — улыбнулся Жариков.
Чак снова перевёл дыхание.
— Сэр, тот… джентльмен… Он здесь?
— Нет, — Жариков сразу понял, о ком говорит Чак. — Он уехал.