Аналогичный мир - 4
Шрифт:
Эркин растерянно улыбнулся.
— Тебе хочется?
— Ну да. — энергично кивнул Андрей.
— Ну, давай, — неуверенно согласился Эркин. — Только… Тесно здесь, пошли в большую.
— Давай, — не стал спорить андрей.
Они перешли в большую комнату, Эркин снял и бросил на стулья рубашку и джинсы, оставшись в трусах. Андрей тоже разделся.
— Так, становись. Вот, ступня к ступне, а руки давай сюда. Выгибайся, я держу, сильнее, — негромко командовал по-английски Эркин. — Голову запрокинь, чтоб спина натянулась. И выпрямляйся. Хорош.
Они старались не шуметь, но Женя услышала и пришла посмотреть. Стоя в дверях, она молча любовалась ими.
Эркин, почувствовав её взгляд, оглянулся и едва не уронил Андрея. Андрей, заметив переглядку, закатил глаза и подчёркнуто обвис на руках Эркина. Женя засмеялась, и сразу облегчённо засмеялся Эркин. Андрей удовлетворённо выпрямился.
— Ну как, Женя, смотримся?
— Очень, — искренне ответила Женя.
— То-то! — победно провозгласил Андрей.
Эркин рассмеялся и мягким тычком оттолкнул его от себя.
— Всё, а то в школу проспим.
— Да ты чего?! — ужаснулся Андрей.
Они ещё немного посмеялись и решили, что время и в самом деле позднее.
— Ну, я баиньки. Эркин, ты в душ?
— Идите оба, — распорядилась женя. — А то ты, Андрюша, опять зачитаешься.
— Есть такое, — тряхнул шевелюрой Андрей. — У кого запой, а у меня зачит.
Вымылись они быстро, вдвоём навели порядок в ванной и разошлись.
Когда Эркин вошёл в спальню, Женя уже лежала и даже свет был погашен. Привычно щёлкнув задвижкой, Эркин пересёк в два шага спальню, сбросив халат на пуф, и нырнул под одеяло. Руки Жени сразу обняли его за шею и плечи и притянули к себе. Эркин счастливо вздохнул, зарываясь лицом в её волосы.
— Спи, милый, всё хорошо, да?
— Лучше не бывает, — убеждённо ответил Эркин.
Женя наощупь нашла его голову, взъерошила и пригладила волосы, пропуская между пальцами пряди. Эркин ещё раз вздохнул, мягко погладил Женю по спине.
— Спим?
— Да, милый.
Эркин потёрся лицом о её волосы и уже во сне лёг так, чтобы ей было удобно обнимать его.
Страда закончилась, кладовка и подпол набиты банками, кадушками и мешками. Картошки, правда, маловато, с новогодья прикупать придётся, ну, да это не так уж страшно. Дед помог соседу заколоть боровка и плату взял мясом. Со своим же не подсуетились вовремя, на Рождество покупать придётся.
Артём, отдуваясь, пил чай с мёдом. Мелюзга уже из-за стола вылезла, так что сидели втроём, ведя неспешный хозяйский разговор. Говорил, в основном, дед, а бабка и Артём поддакивали.
— Ну, — дед отёр концом висевшего на шее полотенца пот на лбу, — год, слава богу, прошёл.
— Да уж, — бабка суетливо подлила Артёму чаю, — не сглазить бы ненароком, теперь лишь бы здоровье было.
— Здоровье первей всего, — важно кивнул дед.
Кивнул и Артём. Допив свой чай, он перевернул чашку вверх дном на блюдце и встал, перекрестившись на икону.
— Пойду уроки делать.
— С богом, — напутствовал
В горнице Лилька и Санька уже сидели за столом со своими учебниками, а сбоку пристроился Ларька со «Светлячком». Артём подошёл к комоду, отобрал нужные на завтра книги и тетради и сел на своё место. Строго посмотрел на мелюзгу, чтоб не вздумали лезть и мешать, и раскрыл учебник английского.
Учиться он не то, чтоб не любил, а… ну, без души это для него. Надо иметь аттестат, ну, раз надо, он и пыхтит. А рваться из жил, чтобы первым быть, зачем? Да и без пользы ему эта учёба. Ну, читать-писать — понятно, а считать он и раньше умел. И английский ему нафиг не нужен. Химия, физика, биология… напридумывали беляки, а ему теперь отдуваться. И на какого чёрта Мороз себе ещё индейский повесил…
Но все эти соображения Артём благоразумно держал при себе. Да и не настолько учёба была ему тяжела или противна, чтоб трепыхаться. Да и дедово: «Савельцевы никогда последними не были» задевало. В самом же деле, не глупее же он остальных. Все пашут изо всех сил, так что и ему надо, чтоб не хуже остальных.
Санька рисовал на промокашке чёртика, а Лилька смотрела, как у него получается, и тихо упоённо хихикала. Не отрываясь от книги, Артём легко дотянулся до них и отвесил по лёгкому подзатыльнику.
— Дело! — сразу отозвался из кухни дед. — Не баловать обое! А то я добавлю.
Санька молча потёр затылок, Лилька не всерьёз хныкнула, и они вернулись к урокам. Злорадной ухмылки Ларьки никто не заметил.
Закончив с английским, Артём взялся за физику. Лилька и Санька закончили свои уроки, но дед их из-за стола не отпустил.
— Другое читайте. Или рисуйте там. Но чтоб тихо было.
Рисовать, читать, картинки смотреть… нудьга, конечно, но лучше, чем деду с бабкой помогать. Лилька увидела, что бабка садится за прялку, и уткнулась в книжку. Но не помогло.
— Чем впустую пялиться, иди прясть учись.
— Ну, Тём…
— Я же вижу, что не листаешь.
Лилька вздохнула и полезла из-за стола. Санька стал как раз войну рисовать, и Ларька к нему пересел, а ей…
— Давай-давай, — подбодрил её дед. — Иди знай, что в жизни понадобится. Всё надо уметь.
— И свет хороший, — поддержала бабка. — Вот я, бывалоча, так керосин дорог, так при лучине училась. А тебе на посиделки когда идти, так уметь надо, чтоб не срамиться.
— Всё, и не тараторьте, — повёл на них бородой дед, берясь за Санькины ботинки.
Устные предметы шли у Артёма быстрее: два раза, ну, три, прочитал и запомнил. И всё. А если не задумываться, то как само в память укладывается.
Дочитав до последней из нужных страниц, Артём собрал и переложил на комод книги и тетради.
— Санька свои убери. И Лилькины.
— Я рисую ещё.
— Убери и рисуй, — легонько щёлкнул его по макушке Артём.
Санька потёр макушку и встал. Артём сел рядом с дедом и взял второй ботинок. Обувь на Саньке так и горела, а для валенок ещё сыро, и новое покупать, так не напасёшься.