Аналогичный мир

Зубачева Татьяна Николаевна

Джонатан оглядел его смеющимися глазами и… поздоровался.

— С добрым утром.

— И вас с добрым утром, сэр, — ответил Эркин.

— Стадо я уже посмотрел. В целом, неплохо, — и удивленно вскинул брови, увидев мгновенно нахмурившиеся лица. — В чём дело, парни?

— Нет, ничего, сэр, — Эркин быстро опустил глаза.

Надо же, выдал себя. Искоса посмотрел на Андрея. И Андрей отвёл глаза, смотрит куда-то вбок.

— Ну, — в голосе Джонатана прорвалось раздражение. — Хотите, чтоб хвалили вас…

— Нет,

сэр, — перебил его Андрей. — Не в этом дело. Это так, пустое. Ну… — он замялся, подыскивая слова.

Эркин поднял глаза и в упор посмотрел на Джонатана.

— Пустое, сэр.

— Ладно, — решил не настаивать Джонатан. — Вы здесь ещё сколько?

Андрей вытащил мерную дощечку, быстро провёл пальцем по зарубкам.

— Неделю, сэр.

— Так. Как хотите, чтоб привезли припас? На день раньше или на день позже?

Они снова переглянулись.

— На день позже, сэр, — твёрдо ответил Эркин.

— Чтоб меньше вьючить, — улыбнулся Андрей.

Дружно посмеялись получившейся шутке. Неприятный инцидент ушёл, и они дружно сделали вид, что ничего не было.

Джонатан спешил. И почти сразу уехал. И им разбираться с припасами было уже некогда. Оставили всё как есть и поскакали к стаду.

Женя закончила перепечатывать текст и поглядела на часы. Норман заметил её жест и улыбнулся.

— Разумеется, Джен. Начинать новый текст нет смысла.

— Вы как всегда правы, Норман, — улыбнулась Женя.

— Не уходите, Джен. Поболтаем.

— Только ради вас, Перри.

— Волшебница!

Лёгкая необязательная болтовня. И влюблённые глаза Гуго. И немного грустные Рассела.

— Да, потрясающая новость! С воскресенья начнет выходить «Вестник»! — Перри оглядел всех так, будто он лично добился этого.

— Морис выбил из комендатуры разрешение?

— Ну, Морис клятвенно пообещал что его газета будет нести мир и расовую гармонию! — засмеялась Эллин.

— Расовая гармония? Это неплохо, — заметил Норман.

— Вы находите? — кокетливо улыбнулась Мирта.

— Гармония всегда прекрасна, — полупоклон Нормана был обращен ко всем трём девушкам.

Они польщёно засмеялись.

— Морис будет выпускать ещё приложение для цветных.

— Им-то зачем?

— Что он будет там печатать?

— Они же неграмотные!

— В том-то вся соль! — Перри хитро оглядел всех. — Комиксы! Картинки без слов. Простейшие навыки гигиены и вежливости.

— Да, навыки вежливости им необходимы, — решительно кивнула Эллин.

— Гигиена больше, — засмеялась Мирта.

— Ну что ж, если Морис научит их почаще мыться и поменьше драться, он сделает поистине благое дело.

— Норман, вы думаете, их можно чему-то научить?

— Вы неисправимый романтик, Норман.

— Перри, а откуда вы так хорошо знаете планы Мориса? — спросила Женя.

— О, ему

надо было обмыть лицензию на выпуск газеты, а я попался ему под руку.

— Ты умеешь попадаться под нужную руку, — рассмеялся, вставая, Норман.

Все складывали работу, убирали столы. Норман расплатился.

И как всегда, когда Женя вышла на улицу, за ней совершенно естественно и неназойливо последовал Гуго. И опять вечерние приятно прохладные улицы. И беседа. И твёрдая надёжная рука, поддерживающая её под локоть.

— Вы думаете, Гуго, это приложение будет иметь успех?

— У белых, фройляйн Женни, да. У цветных вряд ли.

— Почему?

— Ну, цветные там будут в смешном виде. Им наверняка не захочется видеть себя такими.

— О, я об этом не подумала.

— Об этом никто не думает, фройляйн Женни. Мы смеёмся над цветными, что они не думают о будущем, живут одним часом и сегодняшним днём. А разве мы лучше? Сама эта несчастная война, разве она не доказывает нашей… непредусмотрительности? Вы только подумайте, фройляйн Женни…

— Не надо о войне, Гуго, — попросила Женя. — Я так счастлива, что она кончилась, что не хочу вспоминать.

— Я понимаю. Но… но это ведь во всём…

— Гуго, поймите и вы. Прошлое тяжело, будущее неизвестно. Нам остаётся жить настоящим.

— О да, вы правы, фройляйн Женни. Кто бы мог подумать, что рождество нам придётся встречать среди свободных рабов.

— Свободные рабы? — засмеялась Женя. — Вы это серьёзно?

— Вполне, — голос Гуго серьёзен и искренен. — Им дали свободу. Но рабы, коварные, жестокие, лживые… они те же самые. Но… свободные. У них нет тормозов, фройляйн Женни. Только страх. Мы смеёмся над самообороной, но эти мальчики — наша единственная защита.

— Боже, какие ужасы! — Женя постаралась ужаснуться самым комическим образом.

— Вы счастливица, фройляйн Женни, если можете смеяться над этим. А я помню. Как мы… я гостил у друзей, в их имении. Поверьте, фройляйн Женни, они поистине заботились о своих рабах. Те ни в чём не терпели нужды. И нам пришлось бежать. Мы бежали. Всё бросив.

— А я и не заметила этого… Освобождения. Меня оно никак не коснулось.

— Вам просто повезло.

— Да, — радостно согласилась Женя. — Мне просто повезло. Большое спасибо, Гуго. И до свидания.

— До свидания, фройляйн Женни.

Церемонный поцелуй руки, и Гуго остается где-то позади. Вот ещё один поворот, знакомый забор, калитка. Бесшумный поворот ключа — Эркин промазал замок — засов на место, нижняя дверь, замок, засов, лестница — как Эркин ухитрялся проходить, да что там, пробегать по ней, не задевая ни одной скрипучей ступеньки — верхняя дверь, замок, засов.

— Мам, ты?

— Я-я, маленькая, спи.

И сонный тихий вопрос.

— А Эрик пришёл?

— Нет ещё. Он потом придёт.